— Ты что-то сказал, студент?

В ответ Холл вежливо улыбнулся и произнес еще болееотчетливо:

— Да нет, ничего, мистер Уорвик. Просто горло прочистил.

— Тебе что-то не нравится? — тоже пытаясь улыбаться,поинтересовался Уорвик.

Холл молчал.

— О'кей, продолжаем! — рявкнул Холл. — Теперь давай по тойкуче!

2 ночи, четверг.

Холл и Висконски работали сегодня опять на вагонетке, вывозяна ней мусор наружу. Груда этого мусора вперемешку со зловонной грязью узападной стены недалеко от вентиляционной шахты выросла уже до невообразимыхразмеров, а работа не была закончена еще и наполовину.

В этот день вся Америка наверху праздновала ДеньНезависимости.

— С праздником тебя, — поздравил Висконски Холла, когда онипрервались для очередного перекура.

Работали они в этот момент рядом с северной стеной подвала,довольно далеко от выхода из него. Освещение было очень тусклым, а замысловатаяакустика подвала создавала впечатление, что люди, работавшие там помимо Холла иВисконски, находились где-то, по крайней мере, в нескольких милях от них.

— Спасибо, — ответил Холл, прикуривая сигарету. — Что-томало я видел крыс сегодня.

— И я тоже, — поддакнул Висконски. — И все остальныеговорят, что они все куда-то запропастились. Может быть, они стали поумнее?

Холл и Висконски стояли в конце длинного извивающегосяпрохода, образованного беспорядочно наваленными в кучи огромными бухгалтерскимикнигами многолетней давности, связками старых счетов и ящиками с изношеннойкогда-то еще очень давно рабочей одеждой. Били здесь еще два огромных ткацкихстанка.

— Этот Уорвик… — начал было, сплюнув, Висконски.

— Как ты думаешь, куда они все подевались? — перебил егоХолл. Вопрос был обращен, скорее, к самому себе. — Не в кирпичные же стены…

Он посмотрел на влажную осыпающуюся кирпичную кладку,опирающуюся на огромные каменные блоки у основания. Это было, конечно,совершенно невозможно.

— Может быть, их всех смыло в реку и они утонули? — высказалпридурковатое предположение Висконски.

Вдруг мимо них неожиданно пролетело что-то большое, черное ихлопающее крыльями. Висконски испуганно вскрикнул и прикрыл голову руками.

— Летучая мышь, — спокойно констатировал Холл, глядя наперепуганную физиономию Висконски, испуганно выглядывающую из под судорожноскрюченных рук.

— Летучая мышь… Летучая мышь… — тихо пробормотал бедныйтолстяк. — Что делать летучей мыши в подвале? Насколько я понимаю, они должныбыть на чердаках, в…

— Довольно большая, — как будто не слыша его, задумчивопроговорил Холл. — Такое впечатление, как будто это была не летучая мышь, алетучая крыса.

— Господи! — простонал Висконски. — Откуда же…

— Откуда она взялась здесь? Может быть, оттуда же, куда ушликрысы?

— Что здесь происходит? — послышался издалека голос приближающегосяУорвика. — Кто кричал? Где вы?

— Не беспокойтесь, все нормально! — крикнул Холлпоказавшемуся в дальнем конце коридора шефу. Глаза приближающегося Уорвикастрашно вспыхивали в свете фонаря, который направил на него Холл.

— Это ты кричал, студент? — спросил Уорвик, подойдя к нимпочти вплотную.

— Я, — улыбнулся Холл. — Ушиб коленку.

— И что же ты теперь хочешь за это? Орден Пурпурного Сердца?— противно гоготнул Уорвик.

— Зачем ты сказал это? — тихо прошептал Висконски, наклоняськ Холлу.

— Просто так. Смотрите-ка сюда, — и Холл указал лучом своегофонаря на деревянную крышку люка в мокром крошащемся бетоне прямо у них подногами. — Как вы думаете, что это?

— Понятия не имею, — пробормотал Висконски.

Холл покачал головой.

— И вы тоже не знаете? — обратился он к Уорвику — тот тожепожал плечами.

— Я могу сказать вам, что это, — выждав небольшую паузу,проговорил Холл. — Это деревянный люк. Я обратил внимание еще на несколькотаких же не так далеко отсюда. А под ними — еще один этаж подвала, находящийсяпод фундаментом. Насколько я понимаю, о нем известно мало кому.

— Господи… — только и прошептал на это вконец перепуганныйВисконски.

Половина четвертого утра, четверг.

Они приближались к одной из самых дальних секций подвалагде-то в северо-восточной его части. Сзади шли Иппестон и Брочу. Они волокли засобой рукав одного из самых мощных брандспойтов, у которого было и еще одноочень важное преимущество. Насадка его имела кран, с помощью которого можнобыло произвольно регулировать напор струи и даже полностью перекрыватьдавление.

— Пришли. Вот он. — остановился, наконец Холл, показываярукой на пол.

Это был большой и, судя по виду, довольно тяжелый деревянныйлюк, закрывавший вход в подземелье. В самом центре его было вделано массивноеметаллическое кольцо.

— Смой-ка с него все это дерьмо, Иппестон, — обернулся он кСаю Иппестону, уже приготовившемуся открыть кран.

Толстый слой грязи, которой был облеплен люк, был сброшенмощной струей воды в считанные секунды.

— Эй, Уорвик! Уорвик! — окликнул Холл шефа. — Подойдите-касюда на минуту.

Уорвик как раз показался в ту минуту из-за ближайшегоповорота. Увидев группу людей, столпившихся вокруг Холла и внимательнорассматривавших что-то у его ног, он, со своей постоянной отвратительнойухмылочкой, участливо поинтересовался:

— Что случилось, студент? Шнурок развязался?

Никому кроме него, однако, было не до смеха.

— Смотрите, — Холл пнул ногой люк. — Вход в нижний подвал…

— Ну и что? Какого черта, вообще-то, вы не работаете?!Сейчас, кажется, не время перерыва! — взорвался Уорвик.

— Там ваши крысы, — спокойно, как ни в чем не бывало,ответил Холл. — Они размножаются там тысячами! Может быть, сотнями тысяч икогда-нибудь, может быть — совсем скоро, начнут выбираться в город, несястрашные эпидемии! А вам, как я вижу, нет до этого совершенно никакого дела! Мыс Висконски видели здесь даже огромную летучую мышь размером со среднюю кошку!

К ним стали подходить и другие люди, работавшие неподалеку,привлеченные громким голосом Холла. Они молча собирались вокруг и угрюмопосматривали то на люк, то на опешившего Уорвика.