— Порядочные люди не отвечают на такие вопросы, —немного растерянно заметил Торчинский.

— Сегодня произошло убийство, — напомнил комиссарТеррачини, — и я спрашиваю вас не для собственного удовольствия. Если вассмущают посторонние, я попрошу их выйти из комнаты, и вы мне ответите.

— Нет, — сказал Торчинский, — не нужно им выходить.Впрочем, я думаю, что это не такой секрет, чтобы его скрывать. Вы все равно всеузнаете. Да, раньше мы с ней были близки. Но после того как она вышла замуж,наши отношения прекратились.

Хеккет шумно вздохнул и с торжеством посмотрел на Дронго.

— Как вы с ней познакомились? — спросил комиссар.

— Катя работала в элитном клубе, — пояснилТорчинский, — в конце восьмидесятых. У нее было какое-то образование,кажется, она закончила педагогический институт. Была художественнымруководителем танцевальной группы. Ей было тогда лет двадцать пять. А потом, вначале девяностых, Катя стала руководителем элитного клуба, в котором любилиотдыхать политики и бизнесмены. Мы знакомы еще с тех пор. Она была современнойженщиной и умела ценить таланты. Потом она познакомилась с Марком Лабунским.Они некоторое время встречались, а затем решили пожениться. Конечно, с тех пормы с ней не встречались. Это было бы противно моим принципам. А на их праздникии юбилеи я специально прилетал. И насколько я могу судить, ее муж не возражалпротив моих приездов. Он знал, что мы с Катей только друзья и ничего между намине может быть.

— Он знал о ваших прежних отношениях?

— Не думаю. Она не стала бы ему ничего рассказывать.Она не любила, когда копались в ее прошлом.

— Во время ужина в ресторане вы неожиданно вышли ивернулись минут через тридцать-сорок. Где вы были все это время?

— Я поднимался к себе в номер, — пояснилТорчинский, — у бассейна я почувствовал, что становится прохладно. Мысидели на улице, и я решил переодеться. Я поднялся наверх, к себе в номер, инадел майку. Предварительно принял душ. А потом поговорил с моим импресарио вВене и спустился вниз.

— Вы не поднимались на десятый этаж в эти апартаменты?

— Я поднимался только один раз, до ужина. Принес цветыдля Екатерины и спустился вниз вместе со всеми. А потом поднялся наверх, когдауслышал… — его голос дрогнул, — когда узнал о случившемся.

— Вы вышли из ресторана и сразу поднялись к себе наэтаж, — уточнил комиссар, — а потом спустились вниз и узнали обубийстве сеньоры Лабунской. Значит, вы провели в своем номере минуттридцать-сорок.

— Да, я никуда не выходил из своего номера. Поднялся ксебе, переоделся и спустился вниз. Вот собственно и все.

— Скажите, сеньор Торчинский, вы хорошо знали людей,которые были на ужине?

— Не всех. Катю знал хорошо, был знаком с ее мужем.Знал семью ее сестры. Да, еще давно знаю Станислава Обозова.

— Как, по-вашему, кто из них мог испытывать к погибшейнеприязнь?

— Никто, — ответил Торчинский, — никто. Еевсе уважали. И любили.

— Уважали? — насторожился комиссар.

— Она была сильной женщиной, — сообщилТорчинский, — и не все относились к ней одинаково. Но все ее уважали.

— У нее был свой бизнес?

— Об этом лучше узнать у Обозова. Но у нее были своиденьги, которые она зарабатывала независимо от мужа. Хотя могла бросить всесвои дела и наслаждаться жизнью. Ее муж был достаточно богат, чтобы исполнитьвсе ее желания.

— У нее были враги?

— Думаю, были. У сильного человека всегда есть враги.Но среди присутствующих, вряд ли. Мне кажется, вы теряете время, комиссар. Навашем месте я бы принял какие-то меры по охране отеля и постарался выяснить,кто из посторонних мог проникнуть в номер.

— Мы так и сделаем, — усмехнулся комиссар, —а теперь…

Он не договорил. Вошел помощник и что-то сказал комиссару. Тотподнял удивленное лицо и тихо переспросил. Помощник наклонился еще ближе иснова повторил сообщение. Комиссар нахмурился. Кивнул помощнику, разрешаяудалиться, и посмотрел на Торчинского. Его взгляд не предвещал ничего хорошего.

— Сеньор Торчинский, — ледяным тоном началкомиссар, — вы сказали, что поднялись к себе и все время были в своемномере. Но вы упустили самую важную деталь. Не рассказали нам, что сразу послетого, как вы вернулись в номер, к вам поднялась сеньора Лабунская. Дежурная сдевятого этажа, узнав об убийстве, вспомнила, что к вам приходила эффектнаяженщина. Мой помощник просмотрел пленку службы безопасности девятого этажа иубедился, что после вашего прихода почти сразу на вашем этаже появиласьЛабунская. Как вы можете это объяснить?

Хеккет еще раз посмотрел на Дронго и развел руками.

— И это все, что требовалось доказать, — сказалон.

Услышав слова комиссара, Торчинский откинул голову назад изакрыл глаза. Мужчины, сидевшие в номере, терпеливо ждали, когда он заговорит.Наконец Торчинский открыл глаза и сказал:

— Вы правы. Скрывать что-либо глупо. Да, это всеправда. Она пришла ко мне в номер. Но между нами ничего не было.

— Подождите, — прервал его комиссар, —значит, вы мне только что солгали. Вы сказали, что виделись с Лабунской толькотогда, когда поднимались в номер до ужина. А сейчас выясняется, что вы виделисьс ней и после того, как поднялись в свой номер. То есть непосредственно передубийством. Или во время убийства?

— На что вы намекаете?

— Пока я только спрашиваю.

— Я сказал вам правду. Я не поднимался на десятый этажпосле того, как мы все вышли из номера и спустились вниз. Из ресторана яподнялся к себе в номер. А не в номер, где произошло убийство.

— Но вы не сказали, что виделись с убитой.

— А вы не спрашивали. Вы спросили, куда я поднялся, и явам честно ответил, что был на девятом этаже, у себя в номере.

— Хорошо, — сказал комиссар, — предположим,что вы забыли сообщить мне о таком важном факте. Допустим, что я вас о нем неспросил, так как не мог предположить, что вы встречаетесь с замужней женщиной.Но как вы поднялись к ней в номер?

— Я не поднимался к ней в номер! — закричалТорчинский. — Я же вам объяснил, что поднялся в свой номер. Япереодевался, когда она ко мне позвонила. Я открыл дверь и очень удивился. Онавошла, мы перекинулись парой фраз, и она ушла. Вот и все. Мне не о чем вамрассказывать.

— Как долго она была в вашем номере?

— Недолго. Несколько минут.

— И потом ушла?

— Да, потом ушла.

— Можно мне задать один вопрос? — подал голосДронго.

Комиссар обернулся к нему и кивнул головой.