Асте стало немножко не по себе — она надеялась, что Тео будет присутствовать при разговоре. Когда он ушел, Беатрис провела ее к столу у окна, где на белой скатерти стояли не папки с документами и канцелярские принадлежности, а фарфоровый чайный сервиз с цветочным орнаментом и тарелки со сладостями. Беатрис пригласила:

— Присаживайся. В некоторых местах есть специальное время для чая, а у нас оно наступает тогда, когда есть с кем выпить чашку.

Важный разговор начался не сразу. Сначала они с Беатрис выпили чаю и поговорили о жизни в Риттерсхайме, местной моде и французской поэзии — сеньору восхищали символисты. Это было больше похоже на дружескую беседу, чем на прием, но Аста старалась не забывать, что ее оценивали, особенно когда дошло до существенного.

— Я знаю твою историю, поэтому много расспрашивать не буду. — Беатрис поставила на блюдце чашку из очень тонкого, почти прозрачного фарфора, откинулась на спинку стула, сохраняя при этом осанку. — Но мне интересно, почему ты решила здесь остаться? Дух приключений? Место, прямо скажем, не самое безопасное…

Один из уроков, усвоенных из бесчисленных собеседований — если вопрос ставит в тупик, отвечай честно. Не всегда это пойдет на пользу, но, по крайней мере, не запутаешься. И Аста ответила:

— Сложно объяснить. Приключенец из меня так себе — я мало на что в жизни решалась, но сейчас просто чувствую — так надо. Мой брат очень любил Арнэльм, поэтому меня многое связывает с городом. И мне здесь тоже очень нравится.

Сеньора явно осталась довольна ответом, кивнула, задала еще один вопрос:

— У тебя уже есть здесь друзья?

— Да. Лин и Тайса. И Тео. — И почему-то вдруг смутившись, Аста добавила: — И Свен.

— А чем ты хотела бы заниматься?

Внимание: ключевой вопрос! Городу нужны полезные жители, а не дармоеды…

— Пока не знаю. Но у меня почти всегда была работа, еще со школы. Думаю, что-нибудь найду.

— Хм. — Беатрис задумалась, скользнула взглядом по книжной полке на стене. — Тео говорил, ты у себя в городе работаешь в издательстве?

— Да. Верстаю книги, брошюры и еще разное…

— И с библиотечным делом, наверно, знакома?

— Немножко. У меня был один курс по основам и еще один — по структурированию информации.

— Это хорошо. Инге в хранилище знаний нужна помощница. Одна из ее сотрудниц недавно родила ребенка, надо подменить хотя бы на пару месяцев. Возьмешься?

Работать в месте, где хранятся знания волшебного города, — можно ли отказаться? И Аста поспешно ответила:

— Да, конечно. С удовольствием. Если вы считаете… что я подхожу.

* * *

Перед выходом из дома Тео объяснил ей, что на «вы» в Арнэльме обращаются редко, в основном — к чужим. Поэтому даже представителям власти можно говорить «ты» — это не считается фамильярностью. Но не возбраняется и «вы», когда человек сильно старше по возрасту и кажется, что так уместнее, — в общем, смотреть по ситуации.

Беатрис улыбнулась, налила Асте еще чаю.

— Думаю, ты справишься. Инга тебе все объяснит — зайди к ней в любой рабочий день с десяти до семи, но лучше с утра. Я пошлю ей записку. Твое разрешение я уже подписала, заберешь внизу в канцелярии. Если смогу еще чем-то помочь, заходи в приемные часы на чай. А в неприемные — там внизу у дверей ящик для писем, я на них отвечаю обычно в тот же день, если не слишком занята… Да, и еще вот что.

Она помолчала немного, как будто подыскивала слова, собираясь говорить на тяжелую тему. Аста насторожилась.

— Лин сказал, что ты поможешь ему искать моего сына.

— Да. Начну на этой неделе.

— Дело в том, что он тебя привлек, не посоветовавшись со мной. И я бы еще подумала, но раз уж ты согласилась… Хочу, чтобы ты понимала: это не обязанность, а просьба. Мы и так в долгу у твоей семьи, потому что твой брат отдал за нас жизнь. Но это очень важно. Не только для меня как для матери, но и для всего города — от того, что Арна скажет Эрику, может зависеть судьба всех нас.

Аста кивнула:

— Понимаю. Я постараюсь помочь, у меня есть некоторые знакомства в университетах…

Но Беатрис, кажется, вдруг перестала слушать, погрузившись в какие-то свои мысли, и проговорила очень тихо:

— Бедный мой мальчик… Он не такой плохой, как о нем говорят или как он сам о себе думает. Просто запутался, здесь так легко запутаться. Если бы мне еще хоть раз его увидеть…

Тут Аста заметила, что сеньора как-то слишком бледна, и даже слой пудры и румян не мог этого скрыть, а светлые, собранные в высокий узел волосы у висков влажные, при том, что в комнате было прохладно. Но все это длилось одно мгновение. Беатрис тут же справилась с собой, улыбка вернулась, и в серых глазах сверкнули задорные искорки.

— Чуть не забыла! У меня для тебя сюрприз.

Она поднялась и, шурша платьем, вышла в соседнюю комнату, которая, видимо, была кабинетом. Почти сразу же вернулась, протянула что-то в горсти:

— Вот, возьми. Тебе пригодится.

На ладони у нее лежал кулон из светлого металла — крест святого Эльма на плетеном шнурке. Темно-синем, крепком — бабушка вязала из такого подставки под горячее. Неужели…

Аста протянула руку — холодный металл коснулся кожи, острая ледяная игла кольнула сердце.

— Тео тебе объяснит, как этим пользоваться, — сказала Беатрис, на мгновение накрыв ее ладонь своей, будто пытаясь утешить. — Вообще-то, ключ для местных, пришлым мы его выдаем только в особых случаях. Но этот уже принадлежал твоему брату. Я сама его ему вручила, незадолго до той ночи, а потом так и не отдала никому — почему-то все время думала, что он ждет кого-то еще. И надо же, дождался.

Вот так замыкается круг. Все однажды становится на свои места, пусть даже через много лет. Аста сжала ключ в кулаке, поблагодарила, и скоро они попрощались — в тот день предстояло еще много дел.

Когда она вышла из канцелярии, держа в руке лист бумаги с подписью и печатями, у крыльца ее уже ждал Тео. Вместе они вернулись на рыночную площадь — Аста заметила над булочной новый полосатый навес — и свернули налево.

Дорога показалась ей знакомой, и она быстро поняла почему. Где-то здесь должна быть мастерская Свена, как он, приглашая в гости, объяснил вчера. Аста все утро думала о светловолосом кузнеце и даже хотела порасспрашивать о нем Тео, который наверняка знал лично почти всех жителей, но не решилась. Теперь она то и дело оглядывалась по сторонам, надеясь, что со дворов ее никто не заметит, и тут ее спутник остановился у одной калитки и крикнул:

— Свен!

Нет, только не это.

— Ау! — отозвался знакомый голос. Свен вышел на порог мастерской — в кожаном фартуке, с защитными очками на лбу. — Доброго дня, Тео.