желчного кадровика — мужчины старой, еще советской закалки — пришла элегантная, насмешливая дама средних лет. Звали ее Анна Ивановна.

Это событие, скорее всего, и вовсе миновало бы Алексея. Он был не вхож в дирекцию, находясь на нижних ступенях иерархической лестницы в своем отделе. Но однажды заведующий лабораторией попросил его отнести бумагу в отдел кадров.

После звероподобного предыдущего заведующего Анна Ивановна показалась Алексею ангелом, спустившимся с небес. С непринужденной улыбкой она сразу приняла его, взяла бумагу, а дальше… дальше разговор завязался сам собой. Они стали расспрашивать друг друга о предыдущей деятельности. Она интересовалась атмосферой в институте, родом его занятий и тому подобными разными вещами. Во время этой беседы Алексей поймал себя на том, что никак не может оторваться от локона, который своенравно выбивался из остальных волос и кокетливой волной парил над ее лбом. Анна Ивановна говорила легко, увлеченно, а в ее глазах плясали задорные искорки.

В последующие дни Алексей очень удивил своего завлаба, постоянно предлагая отнести какие-нибудь бумаги в дирекцию. «Зачем вам бегать, Максим Анатольевич, холод на дворе, а я вмиг слетаю». «Заигрывает со мной — видно, пронюхал про грядущие сокращения, — усмехался про себя заведующий. — Ну, пусть бежит, с паршивой овцы хоть шерсти клок».

Теперь, кому бы ни приходилось доставлять бумаги, Алексей под разными предлогами обязательно заглядывал в отдел кадров. Там он неизменно получал радушный прием. А в последнее время Анна Ивановна и вовсе стала предлагать ему чашечку кофе. Алексею все это чертовски нравилось. И не стояло за этим спланированной корысти. Просто взаимная симпатия.

— Что ты так долго пропадаешь, когда я тебя посылаю в дирекцию? — с удивлением иногда спрашивал подозрительный Максим Анатольевич.

— Да коллегу встретил, много говорили о науке, — чаще всего с невозмутимым видом отвечал Алексей.

Время бежало быстро, и быстро надвигались тяжелые времена. По институту среди осведомленных людей поползли слухи, что новая кадровичка пользуется необыкновенным доверием у директора и имеет огромное влияние на него. Сплетники никак не могли понять причину столь стремительного успеха загадочной дамы.

Вскоре у заведующих лабораториями и отделами дирекция потребовала списки сотрудников, подлежащих сокращению. И каково же было удивление Максима Анатольевича, когда он увидел вычеркнутым жирной линией из поданного списка Алексея, который и возглавлял этот список. На недоуменный вопрос директор отрезал: «Об этом не может быть и речи». Заведующий расшаркался и удалился.

Счастливый Алексей готовился отмечать два светлых праздника — Новый год и Рождество. Ему ужасно хотелось поздравить Анну Ивановну. Мысли о ней ни на минуту не покидали его. Он заранее заглядывал в кондитерские магазины с целью выбрать самую красивую, самую вкусную коробку конфет. Но пока не мог ни на чем остановиться.

Вдруг незадолго до праздников в своей электронной почте Алексей обнаружил новое письмо. Письмо — от Анны Ивановны! Он с трепетом кликнул мышкой и открыл его. Вначале нахлынула волна разочарования. В письмо была вложена стандартная красочная открытка, в которой Анна Ивановна поздравляла коллег с двумя светлыми праздниками. Всех коллег, которых она хотела поздравить. В списке адресов веерной рассылки значились в основном заведующие отделами, лабораториями, а также Алексей. Когда он разобрался в адресатах, настроение у него резко улучшилось, он был польщен. Среди не именитых, среди остальных сотрудников института он был единственным, кого Анна Ивановна удостоила такой чести.

Внезапно Алексея захлестнули такие восторженные чувства, что они уже не могли оставаться внутри. Он должен был их выплеснуть, а как — не имело значения. И ему пришла предельно простая и гениальная идея — сейчас же написать ответное письмо предмету своего восторга. Более того, Алексей не хотел больше ограничиваться взвешенными любезными словами и стандартными поздравительными формулировками. Он решил, что настал тот удобный момент, когда он может и должен признаться в безоглядной любви! На это он имел и моральное право, будучи человеком холостым.

Пальцы Алексея летали над клавиатурой. Сначала он написал: «Глубокоуважаемая Анна Ивановна!», но тут же стер. «Дорогая, любимая Анна Ивановна! Вы можете никогда не простить мне этой дерзости, но я больше не в силах таить свои чувства. Когда я впервые увидел Вас, уже тогда я понял, что погиб! Вы самая чуткая, самая красивая, самая прекрасная женщина! Как только я попадаю в Ваш кабинет, я словно попадаю на электрический стул — все переворачивается внутри, все горит. А когда я вдали от Вас, я все равно ни о чем другом думать не могу. Вы всегда рядом, Вы близко! Может быть, я слишком самонадеян, но мне кажется, что Вы тоже неравнодушны ко мне. Простите меня за такую дерзость. Простите, что пишу об этом, но признаться Вам лицом к лицу я, наверно, не смог бы. В письме легче. Моя мечта — увидеться с Вами вне работы. Театр, Летний сад, ресторан — куда Вы захотите. Умоляю, не бросайте меня! Навсегда Ваш Алексей Побегушкин».

Алексей с лихорадочным блеском в глазах несколько раз перечитал письмо. Затем его палец застыл в воздухе… и наконец он кликнул мышкой по клавише «Отправить». С этого мгновения ничего уже изменить или исправить было нельзя. Письмо по невидимой оптоволоконной системе полетело к адресату.

Через два дня уже без всякого повода и без всяких писем Алексей оказался у заветного кабинета. Сердце бешено колотилось, внутри все горело от сладостного предчувствия. Наконец он решился и постучал. Он переступил порог Его лицо расплылось в широкой улыбке, а рука потянулась к портфелю, в котором лежала роскошная коробка конфет.

Анна Ивановна с непроницаемым лицом встала, медленно подошла вплотную к Алексею и влепила ему звонкую пощечину. Коробка конфет выпала из рук ошеломленного Алексея.

— Вон из моего кабинета! И чтобы я никогда вас больше здесь не видела! Ничтожество, а не мужчина! Жалкое, безмозглое ничтожество, вон!

Алексей оцепенел.

— За что, Анна Ивановна, за что?

— А за то, что сделал меня посмешищем на весь институт! За то, что при моем появлении теперь ехидно улыбается каждая уборщица! За то, что ты безмозглый идиот со смазливым личиком и больше никто! Вон отсюда!

Алексей, зябко поеживаясь и пританцовывая на твердом снежном насте, стоял в длинной очереди перед зданием, над входной дверью которого красовалась надпись: «Центр занятости». Вдруг он почувствовал, что кто-то дотронулся до его плеча. Алексей обернулся.

— А, привет. — Перед ним, неловко улыбаясь, стоял бывший коллега по институту. Похлопав его по плечу, он сказал:

— Печально, конечно, все, Леша. Но ты, брат, дал! Как же ты не посмотрел, что поздравление, которое она прислала, адресовалось не только тебе,