И когда детектива отбрасывает назад, палец нашего любимогорепортера рефлекторно нажимает на кнопку спуска «никона».

Он отщелкивает восемь кадров. Третий — самый удачный,который скоро встанет в один ряд с фотографией морских пехотинцев, поднимающихфлаг над Иводзимой[133] или Ли Харви Освальда, хватающегося за живот наавтостоянке полицейского участка в Далласе. На снимке Уэнделла Джек Сойерспокойно смотрит вниз на стреляющего (его едва видно в самом низу).

Выражение лица можно истолковать как прощение. Свет четковиден сквозь дыру в ладони. Капли крови, красные, как рубины, висят в воздухерядом с шеей, вспоротой пулей.

Крики и аплодисменты как отрезает. Над толпой повисаеттишина. Джек Сойер, с двумя пулями в легких и одной в сердце, с пробитыми рукойи шеей, стоит на краю платформы и смотрит на дыру между растопыренными пальцамии запястьем. Ванда Киндерлинг, ощерившись, не сводит глаз, с Джека. В глазахСпиди Паркера застыл ужас, который не могут скрыть даже солнцезащитные очки.Слева от него, на одной из четырех вышек телевизионщиков, молодой оператортеряет сознание и падает на землю.

А затем застывший мир, который Уэнделл, сам того не зная,запечатлел на фотопленке, приходит в движение.

Ванда Киндерлинг кричит: «Увидимся в аду, Голливуд», — потомэто подтвердили несколько человек, и приставляет дуло пистолета тридцатьвторого калибра к виску. Выражение глубокой удовлетворенности сменяетнедоумение, когда вместо выстрела раздается сухой щелчок: обойма пуста.

Мгновением позже она уже потеряна для этого мира: сломаннаяшея, сломанное левое плечо, четыре сломанных ребра.

Это Док прыгает на Ванду с платформы, сшибает с ног иприземляется на нее. По пути его левая нога задевает голову Уэнделла Грина, нотот отделывается лишь царапиной на ухе. Должно же и ему когда-то повезти, нетак ли?

На платформе Джек Сойер в изумлении смотрит на Дейла,пытается что-то сказать, но не может. Его шатает, еще секунду-другую оностается на ногах, потом падает.

На лице Дейла, только что таком радостном, отражается ужас.Он хватает микрофон и кричит: «В НЕГО СТРЕЛЯЛИ! НАМ НУЖЕН ВРАЧ!» Динамикиотвечают воем акустической обратной связи. Ни один врач не поднимается наплатформу. Многих в толпе охватывает паника, и они бегут куда глаза глядят.Паника нарастает.

Нюхач, опустившись на одно колено, переворачивает Джека.Джек смотрит на него, силясь что-то сказать. Кровь пузырится в уголках рта.

— А, черт, Дейл, это плохо, очень плохо, — кричит Нюхач, итут его сшибают с ног. Никто и представить себе не мог, что сухощавый, старыйнегр, одним прыжком вскочивший на платформу, как пушинку, отбросит такогоздоровяка, как Нюхач. Но это не обычный старик. (О чем нам доподлинноизвестно.) Его окружает белое сияние. Нюхач это видит. И его глаза широкораскрываются.

Толпа тем временем разбегается. Паника заражает и некоторыхпредставителей прессы, как женщин, так и мужчин. Только не Уэнделла Грина. Онстоит как скала, щелкая кадр за кадром, пока пленка не заканчивается, какпатроны в пистолете Ванды Киндерлинг. Он снимает негра, стоящего с ДжекомСойером на руках. Снимает Дейла Гилбертсона, кладущего руку на плечо негру.Снимает негра, который поворачивает голову и что-то говорит Дейлу. Когда потомУэнделл спросит начальника полиции Френч-Лэндинга, что сказал ему старый негр,Дейл ответит, что ничего не помнит… а кроме того, в царящем тогда шуме онпросто ничего не расслышал. Все это, разумеется, чушь собачья, но мы уверены,что Джек Сойер порадовался бы, услышав ответ Дейла. Если сомневаешься, говори,что не помнишь.

На последнем снимке Уэнделла Дейл и Нюхач, как зачарованные,провожают взглядом старика, с Джеком Сойером на руках поднимающегося поступенькам в «уиннибаго». Уэнделл не понимает, как старик может нести такогокрупного мужчину, рост у Джека шесть футов два дюйма, вес никак не меньше стадевяноста фунтов, но он полагает, что ситуация сродни той, когда потерявшая отгоря голову мать поднимает автомобиль, под которым лежит ее ребенок. Да и неважно все это. По сравнению с тем, что происходит потом. Потому что, когдатолпа мужчин, возглавляемая Дейлом, Нюхачом и Доком, врывается в «уиннибаго»(Уэнделл Грин наступает им на пятки), они находят лишь перевернутый стул данесколько капель крови Джека на кухне, где он давал своей маленькой бандепоследние указания. Кровавый след ведет в глубь дома на колесах, где находятсяскладная кровать и туалетная кабинка. Там он и обрывается.

Джек и старик, который занес его в дом на колесах, исчезли.

***

Док и Нюхач что-то бессвязно бормочут, чуть не бьются вистерике. Спрашивают друг друга, где сейчас Джек, вспоминают, что происходилоперед тем, как началась стрельба. Они не могут переключиться, и Дейл знает, чтопройдет немало времени, прежде чем он сам отойдет от шока. Теперь он понимает,что Джек увидел женщину, приближающуюся к платформе, и пытался вырвать руку изруки Дейла, чтобы адекватно отреагировать.

Дейл думает, что, возможно, ему пора уходить из полиции иискать себе другую работу. Не сейчас, конечно. Сейчас его задача — оберегатьНюхача и Дока от Цветного отряда, дать им время успокоиться. Он должен имкое-что сказать, и скорее всего его слова благотворно на них подействуют.

Том Лунд и Бобби Дюлак присоединяются к нему, втроем ониуводят Нюхача и Дока от «уиннибаго», который, по указанию агента ФБР Реддинга идетектива управления полиции Висконсина Блэка, огораживают желтой лентой. Кактолько они заходят за платформу, Дейл смотрит в перекошенные от горя лицабайкеров.

— Слушайте сюда.

— Мне следовало загородить его, — говорит Док. — Я видел,как она подходила, почему я не…

— Заткнись и слушай!

Док затыкается. Том и Бобби тоже слушают, их глаза широкораскрыты.

— Этот черный мне кое-что сказал.

— Что? — спрашивает Нюхач.

— Он сказал… — «Позвольте мне взять его… возможно, еще естьшанс».

С губ Дока, который навидался огнестрельных ран, срываетсяневеселый смешок.

— И ты ему поверил?

— Тогда нет, не совсем, — отвечает Дейл. — А вот когда мывошли в трейлер и обнаружили, что он пуст…