В молчании Терстон закончил свои манипуляции и сел на пол, прямо напротив нас, откинувшись на стену.

– Знакомые в военных кругах поговаривали, что Евразийский континент оказался более стойким к стихийному бедствию, но и там не обошлось без потерь, – нарушил тишину Элкай.

– Да, я слышала, – подхватила разговор Ингрид. – Вторая волна накрыла север, сначала снесла все на своем пути, а потом превратилась в лед, так и не успев сойти. Не представляю, чтобы кто-то мог выжить.

В горле пересохло, и я отхлебнула остывший напиток.

– Но ведь откуда-то это стало известно, – сказал подошедший второй медик и расположился рядом с другом, опускаясь на пол у стены.

– Та́цуо, – обратился к нему Элкай, – в Японию волна пришла позже всех, но архипелаг полностью ушел под воду. Как ты выжил?

– Меня спас мальчишник друга, который решил провести его в Вегасе. Оттуда нас и эвакуировали. Помню, дедушке звонил уже с Хэйвена… Говорили, а потом связь оборвалась. После по новостям увидел, что произошло.

Я грустно вздохнула, чем случайно привлекла к себе внимание. Пришлось объясниться:

– Мне повезло больше, на момент Прилива все мои родные были со мной.

– Действительно, повезло, – повторил мистер Хантер, развел ноги и уперся локтями о колени, соединив ладони. – Нам бы хотелось узнать о Вашем спасении от, так называемого, Прилива смерти.

Я себя странно чувствовала. Вроде бы и обстановка дружелюбная, но то, каким тоном он произносил эти слова и как смотрел, наводило на мысль, что я нахожусь на допросе.

Все ждали ответных откровений. Я хранила молчание. Моя история – это история и моей семьи. Слишком лично, чтобы выносить на всеобщее обозрение. И если всем хотелось выговориться, мне хотелось забыть.

Минуты шли. Молчание тяготило. Внимание мистера Хантера нервировало.

И я решилась. Отбросив детали и ненужные эмоции, рассказала о том, как Мэлвин вытащил нас прямо перед тотальным затоплением материка.

К концу речи я почувствовала себя сначала хорошо, а потом… А потом снова навалились воспоминания о Томасе и том, что я сделала.

Смогу ли я простить себя?

Возможно.

Но когда это произойдет?

Поймав на себе изучающий взгляд мистера Хантера, отчего-то почувствовала непреодолимое желание оказаться за стеклом, под толщей воды. Ибо то, что я увидела в зеленых глазах, невозможно было ни с чем спутать.

Жалость и сожаления.

Залпом допив оставшийся кофе, поблагодарила Кортес за напиток и встала с дивана. Захотелось просто остаться одной.

Глава 13

Я пробыла в спальне Кортес до схода воды. Думала о многом и много. Закрыв дверь, села на пол и прислонилась к ней спиной. На согнутые колени опустила ладони, невидящим взглядом уставившись на противоположную стену.

Рассказывая им про конец света, который вверг мир в хаос, вспоминала только слова и действия Томаса. Он был таким сильным и уверенным в том, что завтра обязательно наступит. Ни капли сомнений в своих действиях. Даже когда начал мое обучение самообороне, ни разу не задавался вопросом, нужно ли это. Просто делал. Потому что знал, что так будет лучше.

Слезы одна за другой покидали границы глаз. Я одна и могу позволить себе немного, совсем чуть-чуть, побыть слабой и ранимой.

Только с ним я была такой.

Обхватила себя руками, желая сжаться в комок и исчезнуть. Отправиться туда, где он сейчас. Хоть на мгновение увидеть карие глаза, ощутить тепло сильных рук, вдохнуть такой родной запах…

Комнату озарил желтый свет, исходящий от лампочки, что находилась под потолком. Я подошла к ставням и распахнула их.

Вода. Уровень постепенно убывал, но из-за того, что квартира Кортес на втором этаже, я не могла видеть края поверхности. Неподвижно стоя у окна, я наблюдала за тем, как вода медленно сходила, являя взгляду различный мусор.

Шмыгнув носом, вытерла слезы и выровняла дыхание. Я и так позволила себе сегодня слишком много в компании малознакомых людей. Не нужно, чтобы они видели еще и это.

Напротив кровати стоял туалетный столик с зеркалом, в которое я посмотрелась и убедилась, что на лице почти не осталось следов пережитых эмоций, только после этого вышла из спальни Кортес и прошла на кухню. Взяла стакан, наполнила водой и выпила за один раз. В животе неприятно заурчало.

М-да, чашка кофе и стакан воды – не лучшее меню на день. Ладно, дома мама наверняка что-то вкусное приготовила.

Под кожей приятно зудело – предчувствие скорой свободы иногда так ощущалось.

Из гостиной в коридор стали проходить медики и мистер Хантер. Последний мимолетно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Стерджис ободряюще кивнул и поинтересовался, не болит ли голова. Получив от меня отрицательный ответ, переключил внимание на своего друга и напарника.

Последними в коридор вышли Элкай и Кортес.

– Спасибо тебе еще раз, Бэйтс! – произнесла она.

Мне не нравится, что заступничество она воспринимает, как какое-то чудо. Они живут в таком городе, где по идее каждый должен помогать другому. А выходит так, что иногородняя выскочка наводит тут свои порядки. Но, с другой стороны, кого я обманываю? Мне ведь было приятно восстановить справедливость, пусть и в лице одной лишь Кортес.

– Людей в беде бросать нельзя, иначе как потом смотреть в зеркало? Или спать по ночам? – Тирада вышла эмоциональнее, чем я рассчитывала. – Просто постарайся больше не связываться с парнями, у которых дела на стороне.

При последних словах окинула выразительным взглядом мистера Хантера. Да, несмотря на рушащиеся баррикады между нами, я все еще зла за то, что главнокомандующий не может навести порядок в городе.

После короткого гудка, который ознаменовал полный сход волны, я первой покинула квартиру Кортес, на прощание кивнув ей. Спускались в тишине, но после того как вышли из подъезда, мистер Хантер снова прикоснулся ко мне, взяв за предплечье.

– Миссис Бэйтс, позвольте Вам сказать кое-что, над чем рекомендую подумать в ближайшее время.

Скептически посмотрев на то место, на котором сомкнулись его пальцы, подняла вопросительный взгляд. Он едва дернул уголками губ, но пытался оставаться серьезным.

– Говорите, – ровным тоном сказала я.

– Каждый человек заслуживает второй шанс. Неважно, начало новой жизни или исправление ошибок, любой имеет право на это.

Эти слова имели двоякий смысл – в этом не было сомнений. И дело было не только в том, что мужчина хотел, чтобы я вернула Эда. Он что-то знал о моей жизни, чего я не говорила, но упорно продолжал молчать об этом. Замечать подобное было в новинку, потому что мы не так часто пересекались,