– Все задания согласовываются с мэром Хэйвена, – пояснил он, вытаскивая и протягивая мне черную куртку солдат Хэйвена.

– А вы не хотите, чтобы он знал, – догадалась я, принимая одежду.

– Именно.

Элкай дождался, пока я сниму свою толстовку и надену на футболку куртку. Как он мне сказал, нельзя выделяться и хоть как-то дать понять, что я не принадлежу к армии. Это пригодится, если по дороге столкнемся с другим отрядом, у которых, в отличие от нас, есть официальное поручение.

Вместе с нами отправилась еще Кортес. Сама вызвалась или Хантер ее назначил – неизвестно. Да я и не спрашивала, но была спокойна, что она со мной. Мне нравился характер этой девушки: она искренняя. Настоящая.

У официальных границ Хэйвена находилась стройка, которая превращала участок полуразрушенных зданий в основание стены. Она же, по словам Андерса Кейна, должна защитить Горло от наводнения.

В этом основании были технические коридоры, по которым и удалось покинуть защищенный периметр. Благо все в этом отряде знали, какое расписание у патрулей, иначе пришлось бы объясняться. Пусть Хантер и был главнокомандующим, но никто не упустил бы шанса занять его места, а значит, с легкостью бы поднял тревогу и сдал свое начальство, голословно обвинив в чем угодно.

Снаружи дела обстояли…

Ужасно.

Я запомнила эти пейзажи, когда мы ехали в Хэйвен. Практически разрушенные постройки теперь утопали в плесени, тине и мусоре. А запах, исходивший от них, ни с чем не сравним. Спрятав нос под ворот куртки, я даже на языке ощущала этот смрад.

Спустя пару часов непрерывной ходьбы хотелось рухнуть на месте. Да, мы с Мэлом занимались в зале, но то было в городе, где воздух относительно чист. А здесь, из-за повышенной влажности, каждый вдох давался все сложнее.

Дорога в тишине заставляла ещё больше углубляться в мысли, предстающие не в самом радужном свете. Чтобы как-то отвлечься от ненужного самокопания, обратила свой взор на спутников. Сначала мы разговорились с Элкаем на личные темы: он тоже из Ванкувера. Потом подключилась Кортес, хотя мне показалось, что она больше разговаривала с Роджерсом, нежели со мной. Понаблюдав за ними какое-то время, поняла, что Ингрид пытается понравиться Элкаю. Он охотно ей отвечал и даже изображал что-то похожее на флирт.

Это подняло мне настроение.

Когда мы вышли на дорогу, я часто смотрела вперед, где в нескольких метрах впереди шли братья Солт. Они постоянно разговаривали. Когда бурно и с активной жестикуляцией (в основном, Мэлвин), а когда и на повышенных тонах. Хотелось бы, правда, очень хотелось бы, чтобы причиной такой бурной реакции была не я. В конце концов, на мне свет клином не сошелся, и у них должны быть более важные темы для разговоров.

Пейзаж вокруг круто изменился: на смену домам пришла равнина. Земля охотнее впитывала воду, нежели мертвый асфальт, поэтому здесь сырость ощущалась не так явственно. Когда прошел еще час, в голове всплыл вопрос, который в начале пути не казался таким уж важным, как сейчас. По моим подсчетам, через пять-шесть часов придет волна.

– Элкай, а где мы будем пережидать волну?

– Мы почти дошли до бункера. Это наша точка, которой пользуемся для того, чтобы сносить припасы и пережидать Прилив, – объяснил он.

Хантер и Мэлвин остановились, дожидаясь, пока мы подойдем.

– Кортес и Роджерс, проверьте поселок, – приказал главнокомандующий. – Если есть кто-то из «Ястребов», сообщите.

– Принято, босс, – кивнул Элкай, после чего с Ингрид направился в сторону поля.

– Диз, свяжись с Убежищем.

– Да, – бесцветным голосом бросил Мэл, отходя от нас на несколько метров.

Я осталась на месте, стараясь не шевелиться. Казалось, хватит одного лишнего движения, и мои ноги просто сложатся, как раскладной садовый стул. Мышцы гудели от чрезмерной нагрузки. Я наблюдала, как две фигуры из нашего отряда уходят все дальше, до тех пор, пока они не дошли до небольшой возвышенности и не исчезли из виду.

– Джоанна? – Хантер обратился ко мне.

– Да? – я повернулась к нему.

– Сколько лет твоим дочерям? – серьезно спросил Хантер.

Я не ожидала этого вопроса от него. Вообще любого вопроса о семье. Зачем он сейчас интересуется?

– Поппи скоро исполнится шесть лет. Мэгги уже полтора года, – ответила ему.

– Держи, – он выудил из своего рюкзака бутылку с водой и протянул мне. – Уже решила, что подаришь старшей дочери?

Снова тупиковый вопрос, на который я не знаю, как реагировать. Потому просто ответила, будто ничего странного в этом не видела.

– Себя, – усмехнулась я, принимая воду.

Его губы растянулись в улыбке, а брови чуть нахмурились.

– Как это?

– Думаю, что живая мать – это лучший подарок, – уже более серьезным тоном разъяснила я.

Хантер подошел ближе. Ухмылка слезла с его лица, а взгляд стал пронзительным.

– Я обещаю, Джоанна, что ты вернешься к семье целой и невредимой, – заявил он.

Нервно покрутив бутылку в руках, открыла крышку и сделала три больших глотка, после чего вернула воду Хантеру.

– Ни ты, ни кто бы то еще в нашей группе не может этого знать, а уж тем более – обещать, – резонно заметила я.

– Ты права, – согласно кивнул он и добавил: – Но пока я жив, это возможно.

Его рука потянулась ко мне, но замерла в считаных сантиметрах от лица. На сильном и мужественном лице отразилась внутренняя борьба, причины которой не понять никому. Он вдруг стал крайне сосредоточенным, а рука продолжила движение.

Замерев, я ожидала, что произойдет дальше. Могла бы предотвратить, отбить или просто сказать «нет», но не стала. Ждала.

Длинные пальцы едва коснулись кожи над уголком брови, провели линию до уха и повторили его изгиб, заправляя прядь волос. Он следил за своими движениями с предельной внимательностью, как если бы перед ним была бомба, которая может сдетонировать в любой момент.

Взгляд перешел от пальцев к моим глазам. Костяшки заскользили по щеке, опускаясь ниже…

– Хватит, – чувствуя, что внутри разрастается самая настоящая война чувств, решила прервать его.

– Я лишь хочу, чтобы тебе стало легче, – хриплым голосом отозвался Хантер, нехотя прекращая свои действия.

– Но это не дает тебе права прикасаться ко мне, когда вздумается, – спокойным тоном парировала я, ощущая, как участилось сердцебиение.

Его действия волнуют. Но больше всего меня пугает, что я не могу им противостоять. Ни физически, ни морально. Просто замираю в ожидании. Чувство неимоверного стыда затопило внутренности, оставляя кислый привкус на языке. Я не могу так. Я не должна так чувствовать.

Только не с этим человеком.

Хантер долго вглядывался в мое лицо, пытаясь, как я подумала, отыскать подсказки, намеки, которые укажут