на то, что происходит в моей голове. Наконец, в его глазах заплясали искры, а на губах появилась знакомая полуулыбка.

– Я знаю твою тайну, Джоанна, – произнес он тем же хриплым голосом, понижая тон, и наклонился к самому уху. – Видел обнаженной, но до сих пор не могу разгадать тебя. Чего же ты боишься?

Незваные мурашки бодро замаршировали по телу, а на спине футболка прилипла к коже от холодного пота. Он выпрямился и склонил голову вбок, смерив меня изучающим взглядом.

Отступив на два шага назад, не меняясь в лице, вскинула подбородок, чтобы четко видеть его. Теперь я не испытывала ни трепета, ни стыда. Только злость.

– Мои страхи будут жить со мной всю жизнь, Хантер. Они могут одним показаться глупостью, другим – кошмаром. Сказать тебе, чего я так боюсь? Я боюсь забыть лицо того, с кем прожила семь лет в счастливом браке. Боюсь, что моей семье могут навредить, потому что меня не будет рядом. Или еще хуже: из-за меня. Боюсь стать причиной ссоры двух дорогих мне людей, потому что тогда потеряю лучшего друга и сильного союзника. Боюсь попасться Бакстеру, потому что не знаю, что со мной будет в этом случае. – Я с вызовом посмотрела ему в глаза. – Ну так что, узнал, чего я боюсь?

Сама не поняла, как смогла выдать ему все, как на духу, но внутри я почувствовала пьянящее облегчение. Мне еще никогда не было так легко выговариваться. Даже с Мэлвином я ощущала некое напряжение в разговоре. Голова прояснилась, мысли больше не метались беспорядочным паническим потоком. Раздражение и злость испарились, будто мгновение назад я не выдала гневную тираду.

Стало… спокойно.

Судя по всему, осознание этого отразилось на моем лице, потому что Хантер шумно выдохнул и закивал головой.

– Ты была предельно откровенна, – серьезно заявил он. – И я рад, что тебе полегчало. Никакие допросы не сравнятся с тем, когда ты делишься сокровенным по собственной воле. Это дорогого стоит, Джоанна. И мне льстит, что ты считаешь меня союзником.

Конечно, я осознавала, что это был своего рода трюк, но… мне понравилось. Вот так говорить. Открыто.

– Тебе пора заделаться коучем по личностному росту, – беззлобно усмехнулась я.

– Я просто беспокоюсь об эмоциональном состоянии своего отряда, – добродушно парировал он.

– Тогда вразуми своего младшего брата.

– Тут я практически бессилен, Джоанна, – Хантер развел руками.

– Отчего же? – не унималась я. – Ты можешь приказать.

– Это не так просто, – он качнул головой. – Видишь ли, с младшими всегда так происходит. Особенно когда дело касается братьев. Они стараются не просто идти в ногу со старшими, но и превзойти их по всем фронтам. Если я просто попрошу к тебе не лезть, он воспримет это как посягательство на его территорию, ведь Мэлвин знаком с тобой гораздо дольше, а по законам всех отношений, так обозначается его территория. Но если приказом стану воздействовать на него – это превратится в доминирование старшего над младшим. Диз часто ведет себя непредсказуемо, но в безвыходной ситуации может еще и усугубить положение.

– Так ты предлагаешь просто согласиться на его условия? – возмущенно выдохнула я.

– Ни в коем разе. Ты можешь и должна отстаивать свои убеждения, просто будь готова…

– К чему ей быть готовой?

Я обернулась на голос того, о ком мы сейчас и говорили. Мэлвин быстро приближался. На лице отображались встревоженность и подозрение. Я открыла было рот, чтобы ответить что-то вразумительное, но Хантер опередил меня:

– Я проинструктировал Джоанну. Ей нужно быть готовой к любым неожиданностям, которые могут подстерегать нас на открытой местности.

Мэлвин понимающе кивнул.

– «Ястребы» выдвинулись из Убежища к нам навстречу. – Он перевел взгляд к полю и поднял руку.

Посмотрев в ту сторону, увидела приближающиеся силуэты Кортес и Элкая. Они призывно махали руками.

Глава 23

Место, куда ходили Кортес и Элкай, и куда теперь прибыли мы, оказалось старой фермой. Кое-где виднелись остатки кольев, между которыми была натянута колючая проволока. От дома, в котором проживал фермер и его семья, осталось только основание. Впрочем, от всех хлипких построек осталось только оно.

Все расчищали вход в бункер от мусора, который принесла волна. Я же осталась не у дел. На мое четвертое по счету предложение о помощи Кортес зло шикнула и сказала: не путаться под ногами.

Я задумчиво рассматривала остатки строений. Наверное, этот фермер когда-то жутко гордился своими землями и красавицей-женой, а его дети, которые учились в колледже, приезжали на праздники. Возможно, он не первый мужчина в своем роде, занимающийся земледелием, а потомственный фермер. Наверняка он гордился домом, которому было не меньше сотни лет…

Теперь это все ничто. Остался лишь фундамент. А может это знак? Может, это Вселенная так пытается намекнуть, что на крепкой основе можно построить лучшее будущее?

– Пойдем, Бэйтс, – Кортес позвала меня, заставляя вынырнуть из философских размышлений, в которых я никогда не была сильна.

Большая ржавая дверь бункера в несколько десятков дюймов в толщину вселяла полную уверенность: волна никогда не пробьется внутрь. Впереди шли мужчины, а Кортес и я следовали за ними по коридору, вдоль которого висели обычные лампочки.

Спустя не менее десяти метров мы преодолели узкий проход, за которым тоже шел коридор, но тут уже были ответвления в другие помещения. Хантер свернул во второй проход слева – там оказалась просторная комната с большим столом и несколькими стульями, часть из которых была сложена друг на друга в углу.

Главнокомандующий скинул рюкзак и принялся рыться в своих вещах. Оставив сумки в комнате, Кортес расположилась у стола, где уже сидели Мэлвин и Элкай. Хантер достал карту, и я опустилась на свободный стул с противоположной стороны от Мэла.

– Мы сейчас здесь, – Хантер вытащил из нагрудного кармана карандаш и обвел точку на карте. – После Прилива надо будет двигаться быстрее, потому что на побережье волна прибудет гораздо скорее, нежели посреди материка.

Он провел линию до крайней восточной точки и продолжил говорить:

– Нас от Убежища отделяет город: на него и уйдет большая часть времени.

– А мы разве не можем пройти насквозь? Кто нам помешает? – с легкой усмешкой спросила Ингрид, чем вызвала закатывание глаз у Мэлвина.

– Дело в том, Кортес, что волна каждый раз мешает карты, перетасовывая колоду на свой лад. Из этого следует, что после Прилива улицы могут быть как свободны, так и завалены мусором: можем и не пройти, – пояснил мягким тоном Элкай.

Солдат одарила его благодарным взглядом, на что уголки его рта дернулись