но больше всего его угнетала внутренняя борьба, которую я видела сейчас.

Хантер обхватил подлокотники кресла и почти шепотом спросил:

– Почему ты молчишь?

Я покрепче сжала бутылку. Думаю, что должна ответить честно. Если буду продолжать злиться на него, то ничего не добьюсь, кроме того, что помножу свои терзания. А я хочу просто жить.

– Я не знаю, могу ли верить тебе.

– Пусть это станет обещанием, – он коснулся губами моей щеки и, обхватив ладонями лицо, серьезно заявил, глядя прямо в глаза: – Больше ничего не стану скрывать. Только не от тебя.

Его взгляд блуждал по моему лицу, силясь отыскать подсказки к моему ответу.

– Хорошо, – коротко кивнула я.

И он улыбнулся. По-доброму. Убрал руки и вернулся к своему приемнику, став максимально сосредоточенным. Снова словила себя на мысли, что рядом с ним успокаиваюсь так же быстро, как и завожусь. Словно он оказывает на меня особое действие. А еще прикосновения…

Мэлвина уже давно бы отчитала за такую вольность, но Хантеру я это позволяла. Почему? Сама не знаю, но могу сказать точно, что его присутствие оказывает на меня странное действие. Пока не знаю, с чем это связано, но очень хочу с этим разобраться.

Я открутила крышку и сделала три больших глотка, когда Хантер грязно выругался себе под нос. Меня это удивило. Обычно он старался себя держать в руках, а это значит, что случилось то, чего он не ожидал.

Я встала и подошла к нему.

– Что-то не так?

– Приемник исправный, но связи нет. Отряд, что выдвинулся нам навстречу из штаба, не выходит на связь, – с легким раздражением пояснил он.

Поразмыслив на этот счет, решила предложить одну идею, которая когда-то была в фильме, что мы недавно смотрели с мамой и Эдом.

– Слушай, а если подойти с приемником к окнам? Мы же в центре здания, а на улице вроде как погода плохая. Может, там и связь будет лучше?

Смерив меня внимательным взглядом, Хантер кивнул и взял оборудование. Я пошла за ним – самой было интересно, сработает эта затея или нет.

За два шага от окна с приемника раздалось прерывистое шипение. Хантер с воодушевлением стал крутить всякие переключатели. Думаю, настраивался на нужную волну, после чего оттуда послышалась внятная речь.

– Уиллер вызывает Солта. Повторяю. Уиллер вызывает Солта.

– Солт на связи, Уиллер, – четко ответил Хантер.

– Слава богу! Мы уже отчаялись услышать тебя, парень, – по-отечески раздалось из приемника.

– Проблемы со связью, – главнокомандующий повернулся ко мне и ухмыльнулся. – Но сейчас все в порядке. Где вы находитесь?

– Индианаполис. В трех кварталах от вас. Дальше не пойдем: вода прибывает.

Я перевела взгляд на улицу и заметила, как медленно подступает Прилив. С такой высоты кажется, что это событие не столь существенно, но внутреннее ощущение безысходности не перебить самоуверенностью. Как добыча чувствует, что ее дни сочтены, так и я ощущала, что с Приливом нельзя бороться. Если он придет, наступит смерть. Медленная и мучительная.

– Понял вас, Уиллер, – серьезно ответил Хантер. – Встретимся после Прилива. Конец связи.

– Конец связи.

Я не услышала, как главнокомандующий подошел ко мне, поэтому, когда он заговорил, чуть вздрогнула от неожиданности.

– Тебе бы отдохнуть, – он кивнул в сторону стены, у которой стояло два небольших диванчика.

– Да, – согласилась я. – Было бы неплохо.

С трудом оторвавшись от окна, в котором уже не было видно пригородных домиков, проследовала к диванам и, устроившись поудобнее, провалилась в темноту. Настолько устала, что даже кошмары не смогли достучаться до меня.

***

– Ты была права! Это и вправду сработало. Но откуда ты поняла…

Хантер сложил приемник и антенну обратно в рюкзак и обернулся. Джоанна уже спала, свернувшись калачиком. Она сейчас казалась совсем маленькой и беззащитной.

Хантер усмехнулся.

Каким же заблуждением было бы так считать, учитывая ее навыки!

Он порылся в общей сумке, которую нес Элкай, и вытащил оттуда тонкий плед. Подойдя к девушке, накрыл ее и, не удержавшись, провел костяшками пальцев по нежной щеке.

Еще с того нападения в душе его мысли снова и снова возвращались к ней. Джоанна не похожа ни на одну из тех, кого он встречал до этого. Сильная, красивая, а главное – умна и верна своим убеждениям. Таких людей осталось немного на Земле, и еще меньше встретишь их среди прекрасного пола.

Джоанна вызывала в нем противоречивые чувства. Он не знал, с какого момента стал смотреть на нее, не как на средство, инструмент, а как на человека. Хантер всегда ставил дело превыше всего. Отношения, и уж тем более чувства вроде любви, считал чем-то несерьезным. Есть влечение, желание, страсть, но не любовь. Плюс, чем больше людей к себе привязываешь, тем больше рычагов давления даешь противнику, а это недопустимо, когда возглавляешь восстание.

Именно поэтому он старался любыми силами вызвать к себе отторжение у младшего брата. Начал делать это еще до армии, готовил Мэлвина к тому, что старший брат может не вернуться домой. Хантер помнил деда, погибшего на войне, помнил отца, который чудом остался в живых, но был прикован к инвалидному креслу. Поэтому Хантер старался сделать так, чтобы после его смерти никто не печалился, ведь нет ничего страшнее, чем терять того, кого любишь.

А вот Джоанна это прочувствовала в полной мере, но это ее не сломало, как думал он. Девушка нашла силы взять себя в руки и жить дальше. Ей было ради кого двигаться вперед.

Сентиментальным Хантер не был никогда, но случай Джоанны перевернул его приоритеты. Сначала у него в голове не укладывалось, как Томас Бэйтс, его лучший боец, погиб при выполнении задания, которое тому давалось с легкостью?

Ответ нашелся быстрее, чем он ожидал. Ровно в тот момент, когда Мэлвин попросил помощи для нее. Тогда Хантер поднял своих людей в Зоне Б для выяснения обстоятельств смерти Томаса Бэйтса. Как оказалось, Бакстер установил за ним слежку, а когда убедился, чем именно занимается командир четвертого ранга, сымитировал несчастный случай. Но, видимо, не ожидал, что тот выживет и станет мутантом.

А ведь если бы Хантеру не пришлось в тот период устранять беспорядки в Хэйвене лично, то мог бы оказаться на месте мужа Джоанны в тот день. С того момента, как девушка рассказала ему все подробности того дня, когда она убила Томаса, он прокручивал в голове все варианты развития событий. Хантер мог оставить Элкая вместо себя в Хэйвене и самолично выручить тех, кого приговорили к расстрелу.

Он не лгал Джоанне – если бы мог, то не отправил бы Бэйтса туда. Обычному