В определенной степени правительство пыталось сгладить противоречия в Алжире между французскими властями, колонистами и местным населением. Кроме того, в Париже надеялись, что реформы приведут к распаду коллективной формы труда арабо-берберов и созданию крупных фермерских хозяйств, основанных на передовых методах возделывания земли.

Эти предложения императора и меры правительства были встречены европейскими колонистами и военными в Алжире в штыки. Они всячески тормозили любые инициативы, направленные на улучшение положения мусульман. Местная администрация также негласно продолжала политику дискриминации по отношению к арабо-берберам и евреям. Ничего не изменилось и в вопросе изъятия земли у коренного населения. Кроме того, колонисты и военные получили поддержку со стороны оппозиции, республиканцев и правых. Депутаты-республиканцы в Законодательном корпусе (Фавр, Гарнье-Пажес, Карно, Пикар, Пелетен) выступали с обличительными речами, в которых всячески обеляли колонистов и армию в Северной Африке[1838].

В 1864 году в департаменте Оран вспыхнуло очередное восстание коренного населения против колонизаторов. Это мощное выступление привело к жестоким репрессиям. Для подавления восстания потребовалось около года, а оккупационная армия была доведена до 85 тысяч человек[1839].

Происходившее в Северной Африке побудило императора еще раз пристально посмотреть на проблемы региона. В этой связи он решил совершить большую поездку по Алжиру. В начале мая 1865 года Наполеон III отбыл из Парижа на юг, в сторону Средиземного моря. На время его отсутствия императрица Евгения стала регентом.

Глава государства сразу попытался успокоить все стороны конфликта. Колонистам была обещана компенсация за утраченное во время восстания имущество, а мусульманам — полная свобода их вероисповедония и уважительное отношение к их собственности и традициям.

Вторая поездка в Алжир была продолжительной. Она длилась больше месяца и завершилась только отплытием из порта Алжир 7 июня 1865 года. За это время глава государства преодолел более 6 тысячи километров[1840]. Он посетил наиболее крупные города: Алжир, Оран, Блида, Мостаганем, Филиппвиль и другие. Во время поездки Наполеон III неизменно выказывал свое благожелательное отношение к мусульманскому населению и их традициям. Вопреки настойчивым рекомендациям маршала Мак-Магона и администрации, он провел много встреч с вождями местных племен и простыми арабами[1841]. При этом глава государства говорил европейским колонистам и военнослужащим, что следует развивать Алжир и добиваться согласия с коренными жителями.

Характерно, что мусульманское население и его лидеры отвечали тем же. Они с удовольствием принимали Наполеона III в своих жилищах, мечетях и дворцах. В его честь местные вожди несколько раз устраивали пышные банкеты[1842]. С ним они связывали большие надежды.

Новости из Африки и поведение императора встречали недовольство во Франции. Республиканцы и правые политики твердили, что политика Наполеона III в Алжире не приведет к миру, а только способствует мятежам среди арабов. Надо в первую очередь помогать переселившимся из метрополии французам-колонистам, а не поощрять мусульман. Туземцы понимают и уважают только силу, а не либеральные заигрывания.

10 июня 1865 года Наполеон III вернулся в Париж. Итогом поездки в Северную Африку стало письмо императора, адресованное 20 июня 1865 года генерал-губернатору Алжира Мак-Магону. В этом обширном, 88-страничном документе Наполеон III еще раз напоминал, что французы должны нести цивилизацию, а не угнетение. Для этого необходимо ограничить европейскую колонизацию прибрежной зоной, а остальную территорию оставить коренным жителям. Этим шагом будет покончено с разделом земли. Необходимо помочь арабам в использовании современных методов культивирования земли, а также включить их в экономику региона и связи с метрополией. Необходимо основать арабское королевство и сделать его население своими друзьями, раскрыв весь скрытый потенциал региона. Тогда Алжир станет процветающим государством, и это будет сигналом для других народов[1843].

«Эта страна, — подчеркивал Наполеон III, — является одновременно арабским королевством, европейской колонией и французским лагерем… Эта умная, воинственная нация заслуживает нашей заботы. Если наш метод управления побежденным народом станет предметом зависти пятнадцати миллионов арабов, живущих в других странах Африки и Азии, то в этот день слава Франции засияет от Туниса до Евфрата»[1844].

14 июля 1865 года был издан сенатус-консульт, в котором признавалось право мусульман быть полноценными гражданами и на равных условиях служить во французских вооруженных силах, на государственной службе и даже мигрировать во Францию[1845]. Им также была предоставлена защита французского законодательства при сохранении возможности придерживаться исламского права в судебном процессе, касавшемся их личного статуса. Однако, если мусульмане хотели быть полноправными гражданами, они должны были признать юрисдикцию французского законодательства в полном объеме, включая законы, касавшиеся брака и наследства, а также отвергнуть полномочия религиозных судов.

В среде мусульман положения этого закона были восприняты с недоверием, поскольку считалось, что для обретения статуса гражданина Франции необходимо отказаться от своей веры и традиций. Иными словами, те арабо-берберы, кто решил получить таким образом полноценное гражданство, становились «отступниками». Как показало время, положениями этого закона воспользовались немногие: к 1870 году только 200 человек из более чем двух миллионов мусульман[1846]. Аналогичные правила были распространены и на евреев, проживавших в Северной Африке.