Весной 1866 года внимание Вены было всецело сосредоточено на положении дел в Германском союзе, и обострение отношений с США явно не входило в повестку дня австрийского правительства. Власти тихо распустили корпус добровольцев[1876].

Тем временем дипломатические переговоры по «мексиканскому вопросу» происходили на фоне начавшегося наступления отрядов Хуареса. За несколько месяцев республиканские войска освободили Чиуауа, Гвадалахару, Матаморос, Монтерей, Тампико и Акапулько. Практически весь север и юго-запад страны оказались в их руках. Они начали угрожать непосредственно Мехико.

Драматическое развитие событий в Мексике чрезвычайно тревожило Наполеона III. Однако нараставший конфликт в эти дни в Европе доставлял еще бóльшую головную боль. Прусское правительство требовало незамедлительных реформ в Германском союзе, направленных на объединение немецких государств под своим главенством. Военное командование активно готовилось к войне. В начале мая началась мобилизация. В королевстве полным ходом разворачивалась антиавстрийская пропагандистская кампания.

Правящие круги и общественность Австрии также понимали, что наступал решающий этап борьбы за влияние в Германии. В результате уступки Берлину Австрия окончательно лишится возможности участвовать в решении важнейших вопросов в немецких землях и превратится во второразрядную державу. 3 мая 1866 года в письме к матери, эрцгерцогине Софии, император Франц Иосиф написал: «…не представляю себе, как можно избежать войны, не уронив своего достоинства и не отказавшись от статуса Австрии как великой державы»[1877]. В Австрии также начались мероприятия по мобилизации армии. Антипрусская и милитаристская волна захлестнула и дунайскую империю.

«Мастер» тайной дипломатии Бисмарк смог привлечь итальянцев на свою сторону и пообещал им за участие совместно с Пруссией в войне против Австрии помочь получить Венецианскую область. Кроме того, пруссаки были готовы перечислить новому союзнику 120 миллионов франков[1878].

В своей привычной манере Наполеон III призвал все стороны собраться на конференцию и там решить все спорные вопросы, в том числе и территориального характера. Император рассчитывал рассмотреть на конгрессе не только острые проблемы австро-прусских отношений, но и скорректировать политическую карту Европы.

Еще в начале года Наполеон III попытался подправить карту континента. 22 февраля 1866 года Куза отрекся от престола объединенного государства дунайских княжеств Молдавии и Валахии — Румынии. Император французов предложил провести в Париже международную конференцию по данному вопросу[1879]. Заинтересованные государства согласились с этим предложением.

Перед началом конференции Наполеон III озвучил идею — передать дунайские княжества Австрии в обмен на передачу Венецианской области Италии. Великобритания и Австрия отвергли эти предложения Парижа.

С марта по июнь 1866 года конференция обсуждала вопрос о дунайских княжествах. В конечном итоге, с одобрения Наполеона III, политики в Румынии избрали новым «госпадарем» государства Карла Людвига фон Гогенцоллерн-Зигмарингена, выходца из католической ветви Гогенцоллернов[1880]. Он приходился родственником прусскому королю Вильгельму I и семейству Бонапартов. Бисмарк был доволен выбором румын. Россия, поддерживавшая Пруссию, согласилась. Турция была возмущена. Австрии уже было не до дунайских княжеств.

Однако теперь вопрос стоял гораздо серьезней — конфигурация границ на политической карте Центральной Европы. Австрия и Англия отказались принять участие в конференции, поскольку не желали обсуждать какие-либо территориальные изменения.

Политика Наполеона III в эти весенние месяцы 1866 года не имела однозначных акцентов. Французское правительство поддерживало отношения как с Веной, так и с Берлином. Внешне Париж был равноудален от двух немецких столиц. Если случится война между Австрией и Пруссией, то она будет долгой и кровопролитной. Обе стороны, по мнению Наполеона III, вне зависимости от того, кто победит, обессилят себя. Тогда третейской стороной выступит Франция. Она предложит условия мира, которые должны будут принять оба обескровленных государства. Перекраивание границ произойдет по воле Франции. В качестве «приза» за миротворческую деятельность Франция округлит свои границы по Рейну и тем самым исправит историческую «несправедливость».

На двустороннем уровне Наполеон III молча кивал Бисмарку, когда тот намекал на дружественный нейтралитет Франции в случае войны с Австрией в обмен на территориальные приращения на Рейне (Люксембург, Бельгия или что-то еще). Австрийскому правительству император спокойно разъяснял, что самая лучшая поддержка со стороны Франции — это французский нейтралитет. Но если австрийцы готовы пожертвовать Венецией, то Париж сделает все возможное, чтобы удержать итальянцев от вступления в войну на стороне Пруссии[1881].

В самой же Франции мнения разделились. Императрица Евгения продолжала свои беседы с Меттернихом, в ходе которых однозначно была на стороне Австрии. Католическая Вена была противовесом протестантскому Берлину и бунтующей Италии. 5 мая 1866 года Меттерних написал Рехбергу, что «императрица очень хотела бы пойти вместе с нами»[1882].

Принц Наполеон придерживался мнения, что поражение Австрии пойдет на пользу всем, а Италия обретет свои истинные границы[1883].

3 мая 1866 года Тьер заявил, что официальная власть ведет страну в тупик, поскольку не видит очевидных проблем, связанных с непомерным ростом Германии. Создание при непосредственном французском участии единого Итальянского королевства показало ошибочность шагов французских политиков. Франция уже имеет проблемы на Апеннинах. Единая Германия несет в себе еще бóльшую угрозу для Франции. Гарантией для Франции, по мнению Тьера, были трактаты 1815 года[1884]. Их неукоснительное исполнение — защитная мера для страны. Заявление известного оппозиционного политика наделало много шума во Франции и стало широко известно во всей Европе.