Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Можно мне еще кофе? — попросил Тишин.
Он о чем-то напряженно размышлял. Но обиды на его лице я не увидел.
— Конечно, — улыбнулся я и разлил по чашкам остатки кофе.
— Хорошо, Никита Васильевич! — решительно кивнул Тишин. — Я положусь на ваш опыт и ваше благоразумие.
— Вот и прекрасно. Я сообщу вам, как прошел разговор.
— Спасибо.
Приняв решение, Павел Лаврентьевич немного расслабился. Я заметил это потому, что привык наблюдать за собеседниками и улавливать их настроение. Это всегда помогало в работе.
— Знаете, Никита Васильевич, — сказал Тишин. — Я начинаю верить, что у вас все получится. Я имею в виду непростую ситуацию с вашим поместьем.
— Да, обычно у меня получается, — кивнул я. — Но не будем загадывать.
— А еще я понял, почему вы не хотите обратиться за помощью к императору, — улыбнулся Тишин. — Вы слишком независимы, да?
Павел Лаврентьевич тоже был умным и наблюдательным человеком. Это я понял еще при первой встрече, потому и пошел на откровенный разговор.
— Не слишком, — ответил я. — В самый раз. Ну, давайте к делу. Мне понадобится машина Ванютина и трупы его людей.
— Зачем? — изумился Тишин.
— Я верну их вам, чуть позже.
— Но зачем они вам? Вы же можете просто поговорить с Ванютиным. Теперь я уверен, что он к вам прислушается. Он уважает силу.
— У меня свои методы, Павел Лаврентьевич, — ответил я. — Иногда жесткие, но всегда эффективные.
Я не хотел, чтобы Ванютин прислушался ко мне. Я хотел, чтобы он обделался от страха, забился в угол и сидел там тихо, радуясь, что остался жив. Именно таким способом я мог гарантировать, что больше от него не будет проблем.
Был и еще один способ — просто убить Ванютина. Но после рассказа Тишина о трех дочерях я решил дать бывшему купцу шанс.
Я не стал рассказывать об этом Тишину. Зачем расстраивать хорошего человека?
Просто спросил:
— Вы поговорите с исправником, или мне сделать это самому?
— Знаете, Никита Васильевич, — неожиданно рассмеялся Тишин. — А я бы посмотрел, как вы убедите исправника отдать вам тела. Вот просто из любопытства. Но не стану этого делать. Уверен, что у вас получится. Но не уверен, что исправник после этого сможет спокойно выполнять свою работу. А он, все-таки, обеспечивает порядок в уезде.
Тишин поднялся со стула и подошел к распахнутому окну.
— Федор Терентьевич! — громко позвал он. — вы закончили осмотр? Господин барон готов подписать протокол.
А я задумчиво посмотрел на крышку люка, ведущего в подвал.
Сквозняк ее захлопнул, или что-то другое?
Или кто-то другой?
Глава 9
— Можно войти в дом, Никита Васильевич? — спросил с улицы исправник. — А то ваш медведь меня не пускает. Встал на дороге, и рычит.
— Потап, пропусти исправника, — улыбнулся я.
Медвежонок зашел кухню вслед за жандармом. И глянул на меня — видишь, хозяин, я охраняю! Стою на страже.
— Молодец, Потап! — похвалил я медвежонка. И протянул ему мятный пряник, который Потап с удовольствием схрумкал.
— Я закончил осмотр места происшествия, — важно сообщил исправник. — Извольте расписаться в протоколе, господин барон! Ваши показания я тоже оформил.
Он протянул мне несколько листов бумаги, исписанных аккуратным почерком.
— Как вы и говорили, это просто прискорбный несчастный случай. Молодые люди погибли вследствие собственной неосторожности и ужасного стечения обстоятельств.
— Вы прекрасно провели следствие, господин исправник, — похвалил я жандарма, бегло прочитав протокол.
На каждом листе стояла подпись исправника — Проворин Ф. Т.
— Позвольте ручку, — кивнул я.
Я расписался в нужных местах и улыбнулся жандарму.
— А теперь предлагаю перейти к приятной части нашей встречи.
С этими словами я поставил на стол бутылку водки и три рюмки.
— Я на службе, — запротестовал исправник.
Но я покачал головой.
— Прежде всего, вы у меня в гостях, Федор Терентьевич. И отказа я не приму.
Павел Лаврентьевич с любопытством смотрел на меня, но не вмешивался в разговор. Видно, он все же решил проверить, как мне удастся уломать исправника оставить трупы.
— Ну, хорошо, — сдался Проворин.
Кроме водки, я достал тарелку с солеными рыжиками, которые привез Семен Евграфович. Разлили водку по рюмкам, и мы выпили за знакомство.
— Хорошо, — крякнул исправник, утирая губы. — А грибочки из лавки Мальцевых? Великолепная закуска! Сам губернатор не брезгует на стол ставить.
— Рад, что наши с губернатором вкусы совпадают, — улыбнулся я
— Никита Васильевич, — спросил исправник, косясь на пустую рюмку. — Могу я дать распоряжение, чтобы увезли тела? Лежат тут, вид из окна вам портят.
— Не беспокойтесь, Федор Терентьевич, — сказал я, снова наполняя рюмки. — Я сам отвезу покойников их близким. Заодно принесу свои соболезнования.
— Но так не полагается, господин барон! — запротестовал исправник. — Тела необходимо доставить в полицейский морг.
— А зачем? — удивился я. — Вы ведь сами написали в протоколе, что они погибли в результате несчастного случая. Так для чего ненужная волокита? И родственникам проблемы.
Я показал исправнику собственноручно заполненный им протокол.
Исправник беспомощно взглянул на Павла Лаврентьевича, но тот кивнул, подтверждая мои слова и пряча улыбку.
— А вам-то зачем с ними возиться, Никита Васильевич? — ухватился исправник за последнюю возможность.
— Иногда надо делать добрые дела, — развел я руками. — Даже если это приносит неудобства. Хорошее отношение к людям важнее. Вы согласны, Федор Терентьевич?
Я взглянул на исправника, ожидая ответа. Тот посмотрел на Тишина, и уездный комиссар едва заметно кивнул.
— Ну, хорошо! — сдался исправник. — Вы правы — нам меньше возни.
— Вот, и замечательно! — улыбнулся я, поднимая рюмку. — Кстати, машину я тоже сам верну Ванютину. Уверен, он будет благодарен.
— А все-таки, господин барон, зачем они к вам приезжали? — с любопытством спросил исправник.
— Не знаю, — я пожал плечами. — К сожалению, они не успели сказать. Но я непременно поинтересуюсь у господина Ванютина. Возможно, ему нужна моя помощь.
Я поднялся со стула.
— Что ж, господа,