Двери им заблокировать, пожар в квартире устроить, краныоткрыть или еще какую пакость, как готов сделать любому другому, не могу –хорошие люди. Но и остановить как-то надо, мне свои штаны жалко. Да и укуситесли какая тварь… а когда кусается, это уже не собака, а тварь…

Раздумывал часа два, что для меня мучительно много, вечеромподъехал в центр. Машину приткнул на обочине в дворике за три квартала, ближене нашел места. Вошел в стену, оттуда пробрался по магистралям в мэрию, а тамиз канцелярии отправил письмо на бланке за грозной подписью вице-мэра. Дескать,если немедленно не прекратят прикармливать собак, то их выселят из квартиры.Статья такая-то: угроза жизни и здоровью других жильцов.

В приписке еще неофициальным тоном рекомендовалось непросто перестать кормить, собаки из-за этого не уйдут, только еще больше будутнабрасываться на жильцов, демонстрируя свою службу, за которую и покормить быпора, а если и уйдут, то не скоро, потому нужно перенести кормежку в другоеместо. К примеру, на дальнюю пустошь, где трактора расчистили площадку подстроительство детского дома для брошенных детей-бандитов, а потом, к великомуоблегчению жителей района, втихую свернули эту программу.

Одним из отказавшихся платить за консьержку был слесарьШинигамов. Я пришел к нему, когда он, по обыкновению, был не то что вотключке, но вдрабадан: из ушей уже начинает выплескиваться, но он героическивыливал трясущейся рукой остатки водки в граненый стакан. Россия –единственная страна, где не принято оставлять в бутылке вино или водку. Еслиоткрыл – нужно допить.

Я вышел из стены и уставился на него сурово иобвиняюще:

– Опять пьешь?

Голос постарался сделать грозным, Шигинамов затрясся иприжался к стене. Глаза округлились, он пролепетал затравлено:

– Ты… ты кто?

– Твоя ампула! – ответил я еще грознее. – Как,нравится такой ультрасовременный метод?

Он промямлил:

– Ам… амп… ула?

– Она самая!

– Но мне уже три раза… вшивали…

– То старые образцы, – объяснил я. – А это сновым действием…

Я шагнул вперед и с удовольствием врезал по морде.Приятно дать по морде, когда чувствуешь правым и когда знаешь, что в ответ неврежут так, что зубы вылетят веером.

Голова Шинигамова дернулась, он в великом изумлении прижалладонь к лицу, а когда отнял, там пламенеет кровь из разбитой губы.

– Что за…

Я врезал еще раз по морде и сказал строго:

– Формула Дэ с тройным действием!.. Хошь, третье действиепокажу? Снимай штаны!

Он в ужасе перекрестился, пролепетал:

– Не надо!.. Не надо!.. Только не третье!

Я отступил к стене и сказал трубным голосом:

– Запомни, это было только предупреждение! Будешь дальшепить – формула Дэ с тройным действием ударит троекратно!.. И ласты несразу склеишь – сперва намучаешься…

Он истово кивал, из глаз потекли обильные слезы. Я ощутилспиной стену, начал вжиматься. Шинигамов вообще побелел и смотрел выпученнымиглазами. Когда из стены осталось торчать только мое лицо, я сказал зловеще, каккентервильское привидение:

– Запомни… У-у-у-у…

Первым в списке отказавшихся платить за установку настоящейжелезной двери с цифровым замком и за консьержку стоит рабочий строительногокомбината крановщик Подгорный. Я втихую скопировал весь список, не так ужи велик, но все равно остальные не должны платить за этих хитрованов,безнаказанность чревата, вечером вышел из стены в квартире Подгорных.

В комнате вонь, смрад, пахнет гнилым и несвежим бельем.Я брезгливо огляделся, как же быстро можно засрать квартиру, ну что заидиоты в мэрии, что в хороших домах, где квартиры покупают, выделять за счетмуниципалитета для всякой рвани, хрущобы которых сносят?

На кухне вонь сильнее, на столе гора грязной посуды, почтивсе – алюминиевые миски да одноразовые из пластика. Беднота жуткая, так ихочется оставить им хотя бы сотню на столе, но под столом батарея бутылокводки, все собрать да сдать – хорошую мебель и дорогой сервиз можнокупить!

Злость медленно поднималась, я осматривался уже не столькодля ознакомления, сколько искал, где и как напакостить этим гадам, пока невернулся в комнату. В кишечнике некоторая тяжесть, я вспомнил, чтособирался сходить в туалет, но потом забыл, сейчас же взобрался на кровать,спустил штаны и…

…хорошая куча получилась, быстро расплылась, как коровьялепешка, на редкость вонючая, просто смердящая, больше не буду молоко сселедкой, поспешно вытер задницу одеялом, натянул штаны и торопливо пошел вдольстены к окну. Там присел и на карачках пробрался к подоконнику, снизу поднялруку, ага, вот задвижка. Хотя дом, что напротив, далековато, но лучше, чтобыникто не увидел случайно. Бинокль в руках ротозея на балконе напротив –это один к миллиарду, но если есть возможность избегнуть риска, избегать надолюбого, я не авантюрист.

Возвращаясь в стену, оглянулся: все путем, сразу решат, чтозалезли через окно. И хоть на девятом этаже, но вот как в кино по канатамспускается всякое ворье!

На другой день мама рассказала, что Подгорный поймал сынаМультева и набил морду. За то, что тот, гребаный гаденыш, залез через балкон инасрал им на постель. Хорошо набил морду, тот пришел домой, роняя кровавыесопли, с разбитой харей и кровоподтеками. Уже вечером, когда отец Мультевавернулся с работы, он не рискнул один на один сойтись с алкоголиком, новызвонил с другого конца города брата и вдвоем пришли к Подгорному. Тот,защищая свое законное право спать в незасранной постели, кинулся в дракупервым, нанес побои, но все-таки братья одолели и отлупили так, что Подгорныйна другой день не мог пошевелить языком. Досталось от братьев и женеПодгорного, ее милосердно стукнули несколько раз мордой о стену, она ликующесбегала на экспертизу, взяла справку о зверских избиениях и заявила, что теперьзатаскает всех по судам, у нас теперь правовая страна, а не засилье.

Я поставил себе минус, не учел, что, кроме окна, можнозалезть и через балкон. И хотя Мультевых ничуть не жалко, еще те сволочи,а малый мультенок достал всех громкой музыкой, как-нибудь займусь, но все-такимой промах: надо было учесть такое очевидное. Лопух, как говорит старшеепоколение. Лох, как говорят современные. Нуб, как говорим мы, лихие баймеры.

Вообще-то, мелькнула мысль, надо всех этих, кто хочет и вприличном доме вести себя по-свински, выселить к свиньям. Подгорный тоже пустьубирается. И Шамло, и Терещин… Нет, Терещины ведут себя тихо и достойно.Хотя и беднота распоследняя, но счастливы, что им дали квартиру в таком хорошемдоме, счастливы хорошими соседями, всегда приветливы и всегда в чистой одежде.А если пьют, то по ним это не видно, такие пусть пьют.