к кухне.

– Спасибо, Калерия Степановна.

– Не за что, – ответила Мишина, и, взяв со стола чашку и тарелку, поставила их в мойку.

Турусов отправился разыскивать горничных. Искать пришлось недолго, как и сказала кухарка, прямо рядом с кухней оказалась комната, за дверью которой он нашел обеих девушек.

Капитан что-то прикинул в уме и решил, что нет смысла выставлять одну из них за дверь, чтобы побеседовать с каждой поодиночке. Поэтому, когда они обе вскочили с диванчика, он жестом усадил их на место и проговорил:

– Людмила Ивановна, – он посмотрел на Разгуляеву, – и Елизавета Сергеевна, – взгляд капитана переместился на Сапрыкину, – мне нужна ваша помощь.

Девушки переглянулись.

– Вы ведь знакомы со всеми родственниками Ефима Яковлевича Масальского?

– Не то чтобы знакомы, – ответила одна из девушек.

– Мы знаем, кто из них кто и как их зовут. Но ни с кем из них мы не общались.

– Только на уровне – убери, принеси и в том же духе, – сказала Лиза.

– Оно и понятно, – заметила Людмила, – никто не будет вести разговоры с прислугой.

– Чем занимались гости в день приезда?

– Ели, пили, отдыхали…

– И шастали туда-сюда! – сердито сказала Людмила.

– Да, – кивнула Лиза. – Все, как сговорились, поднимались к Захару Яковлевичу.

– После того как они отметили Новый год, сразу разошлись по своим комнатам?

– Первым ушел Захар Яковлевич. Потом начали расходиться остальные.

– После того как гости разошлись, вы тоже ушли?

– Мы еще убрали со стола.

– А потом?

– Потом легли спать. Мы с ног валились.

– Ночью вы из своих комнат не выходили?

– Нет.

– Значит, не видели, выходил ли кто-то из гостей?

– Нет. К тому же у нас комнаты в другом крыле.

– Я только видела, что до новогоднего вечера Даша со своим женихом ходили гулять в рощу.

– До не считается, – устало улыбнулся капитан.

Девушки снова переглянулись, потом Лиза сказала:

– Я видела утром мокрое пальто.

– Чье пальто? – быстро спросил Турусов.

– В том-то и дело, что ничье. Оно висит на крючке, если кому-то из нас нужно на минутку выбежать на улицу.

– Значит, вы говорите, что служебное пальто утром было мокрым?

– Не совсем мокрым, а волглым.

– Ночью как раз шел снег… – задумчиво проговорил Турусов.

Девушки промолчали. Потом одна из них проговорила неуверенно:

– Пальто могли надевать вечером, и тогда тоже шел снег.

– Хорошо, не буду больше вас задерживать, – сказал капитан и направился к выходу. В холле он столкнулся с охранником Александром Петровичем Гамановым.

– Что вы здесь делаете? – спросил капитан.

– Как что делаю? – удивился охранник. – Сменился вот, поем и на боковую.

– То есть приехал ваш напарник?

– Приехал.

– Александр Петрович, ответьте мне на один вопрос.

– Да хоть на десять, – ответил Гаманов.

– Нет, пока только на один.

– Слушаю.

– Когда вы находитесь на своем посту, вам не видно, что происходит перед домом?

– Перед домом?

– Да. Например, кто выходит из дома и в какую сторону движется.

– Нет, возможности отследить, что происходит во дворе, у меня нет, – он с сожалением покачал головой и проговорил: – Я не раз говорил хозяину, что надо бы камеры на доме установить. Но Ефим Яковлевич ни в какую.

– Очень жаль, что вам не удалось его уговорить, – поддержал охранника капитан. И спросил: – Вы не подскажете мне, как попасть в зимний сад?

– Да, очень просто, – ответил охранник и в подробностях описал капитану маршрут, который приведет его по назначению.

– Благодарю, – кивнул Турусов. Не успел он сделать и двух шагов, как зазвенел его мобильник. Капитан глянул на высветившийся номер. Звонил старший лейтенант Усольцев.

– Я слушаю, Костя.

– Виталий Сергеевич, мы прошерстили все, – проговорил лейтенант.

– И что? – спросил Турусов, хотя уже понял по голосу подчиненного, что оперативникам нечем его порадовать.

– Ничего не обнаружили, – подтвердил его предположения Усольцев.

– Ну что ж, отрицательный результат тоже результат, – проговорил капитан, чтобы подбодрить не столько старшего лейтенанта, сколько себя.

Но Усольцев принял утешение на свой счет и, осмелев, сообщил:

– Нам тут предлагают чаю попить.

– Попейте, – разрешил Турусов.

– А вы?

– Меня кухарка Калерия Степановна Мишина угостила во время нашей с ней беседы.

– Тогда ладно. Мне бы надо доложиться вам как следует.

– Попозже доложишься. У меня тут еще дела не завершены, – проговорил Турусов и отключил связь.

Усольцев вздохнул и отправился в столовую знакомиться со вкусом пирожков, испеченных Мишиной.

Глава 9

Следуя указаниям, данным ему охранником Гамановым, Турусов буквально уперся в зимний сад. Заглянув сквозь стеклянную дверь, он осторожно постучал. Но подумав, что его, пожалуй, никто не услышит, вошел в помещение и буквально нос к носу столкнулся со светловолосым высоким парнем лет двадцати.

– Вы кто? – удивленно спросил он.

– Вообще-то я капитан Турусов Виталий Сергеевич. А вы Артемий Ефимович Овчинников?

Парень кивнул.

– Разве вы ничего не знаете? – усомнился капитан.

– Вы об убийстве Захара Яковлевича? – голос парня стал глуше.

– О нем самом.

– Знаю, конечно. Мама сказала. Но я думал, что вы меня вызовете. А вы вот сами пришли…

– Сам пришел, – подтвердил капитан.

– Тогда пойдемте, – он сделал приглашающий жест рукой.

Капитан думал, что юноша приведет его в какой-нибудь кабинет или нечто на него похожее, но он привел его в аллею деревьев с блестящими листьями и белыми цветами. Приглядевшись, капитан заметил и плоды. Это были лимоны. «Чем хороша наша работа, – с легкой иронией подумал капитан, – что, не заезжая ни в одну из стран Средиземноморья, можно оказаться в лимонной роще».

Под деревьями стояла скамья. На нее они и присели.

– Это все ваше хозяйство? – спросил капитан.

– Сад принадлежит Ефиму Яковлевичу, а ухаживаю за ним я, – серьезно ответил юноша.

– И давно вы здесь?

– В смысле сегодня?

– Нет, вообще в доме Масальского?

– С рождения.

– А кто раньше ухаживал за садом?

– Никто.

– То есть?

– Зимнего сада не было. Я создал его с нуля.

Капитан посмотрел на Артемия с нескрываемым уважением.

– Вам здесь нравится? – спросил он.

– Очень.

– А вообще в доме?

– В доме тоже неплохо, – с некоторой грустью ответил парень.

– Вы чего-то недоговариваете, Артемий Ефимович.

– Да нет. Просто меня всегда несколько раздражали набеги родственничков Ефима Яковлевича.

– Почему родственничков, а не родственников? – уцепился капитан.

– Потому, что они невсамделишные! – вырвалось у парня.

– Что значит невсамделишные?

– А то и значит, что ненастоящие!

– Позвольте с вами не согласиться, – сказал капитан. – Захар Яковлевич был братом хозяина этого дома.

– Захар да, – согласился тот. – Но остальные!

– Мария Павловна – сестра Ефима Яковлевича.

– Точно! Она-то спит и видит, как бы все это оттяпать для своей взбалмошной внученьки.

– Понятно, – проговорил капитан, – родственников своего хозяина вы не любите. Разрешите спросить почему?

– Я же вам уже сказал!

– Я не услышал.

– Все они сидят с открытым клювом и ждут, когда им на нос свалится здоровенный кусок сыра. А сами они пальцем о палец не желают ударить. За исключением мужа Ираиды. Тот в деньгах Ефима Яковлевича не нуждается.

– Это я уже понял. А Захар Яковлевич нуждался в деньгах брата?

Подумав, юноша ответил:

– В деньгах он, может быть, и нуждался, но, насколько мне известно, у брата ничего не просил.

– Вы виделись с Захаром Яковлевичем в новогоднюю ночь?

– В новогоднюю ночь нет. Но вечером он заходил сюда.

– Зачем?

– Его Сонечка привела.

– Сонечка?

– Да, – улыбнулся юноша, и лицо его просветлело, – она внучка Мелиховой, не ребенок, а ангелочек.

– Вы с ней дружите? – скрывая улыбку, спросил капитан.

– Можно сказать, и так, – ответил Овчинников, –