– Гы-ы! – проревел я, неплохо подражая зомби.

Я кашлял, плевался, бессмысленно носился кругами. Ох, как же выгнать изо рта этот вкус? Я прижался лицом к дереву и – не шучу – попытался лизнуть кору. Я прыгнул в лагуну, пытаясь протиснуть меж губ хоть каплю воды.

И тут несравненная Му бросила спасительную соломину моим вкусовым сосочкам.

– Му-у-у! – посоветовала корова.

Ох, молоко!

У меня ещё осталось целое ведро после неудачных экспериментов. Я схватил его и буквально вылил в себя. И вдруг – всё отлично! Никакого гиперголода.

– Спасибо! – крикнул я корове.

Затем я выбрался из лагуны и заметил, что моя щиколотка болит меньше прежнего. Ещё пара шагов – и острая боль сменилась приглушенным нытьём. Я вдохнул и – вот сюрприз! – уже не так саднили ушибленные рёбра.

– Это и есть ответ? – спросил я у Му и показал кусок мертвецкой плоти.

Корова нетерпеливо фыркнула. Мол, чего разболтался, просто ешь.

– Хорошо, – согласился я, выдоил корову и приготовился.

Второй раз запихивать в себя мертвечину было страшнее, чем в первый. Я уже знал, что будет.

Ох.

Я поморщился и впился в гнилую мерзость, прожевал, проглотил и тут же вылил в себя второе ведро. Хм, гиперголод не продлился и секунды. А когда он миновал, раны почти исцелились.

– Замечательно! – выдохнул я, ощущая, как понемногу возвращается сила. – Надеюсь, такое питание не сделает меня каннибалом? В смысле, если зомби возникают просто так, они же никогда не были людьми?

Я представил куски трупа внутри себя и вздрогнул.

– Му-у, – напомнила корова.

– Да, согласен, надо просто благодарить судьбу за такой подарок, – сказал я. – По крайней мере теперь мне точно не угрожает голодная смерть. Кажется, в моём прошлом мире есть поговорка: не живи, чтобы есть, а ешь, чтобы жить.

Я взглянул на заходящее солнце и по-новому подумал о зомби, которые придут этой ночью.

Я снова выдоил корову и сказал:

– Спасибо тебе – не только за молоко, ну, понимаешь, а за всё вообще, в особенности после того, что я чуть не сделал с тобой.

И тогда моя добродушная, щедрая, невероятно чудесная подруга дала мне третий дар великой дружбы.

– Му, – кратко сообщила она.

Я понял, это значило: «Я простила тебя».

Этой ночью мой желудок рычал, как ходячие трупы за окном. Я наблюдал за монстрами из безопасного укрытия и обнаружил, что пускаю слюни. Скорее бы рассвет превратил их в куски гнусного, но питательного мяса.

Я примечал, где именно возникают зомби, и говорил себе, что я теперь – стервятник. Ведь именно так называют тех, кто питается падалью. Гиена, гриф, могильный червь – вот мои нынешние коллеги.

Кажется, я где-то слышал, что первые люди как раз и были стервятниками. Они отгоняли мелких конкурентов от обглоданных трупов. Может, это и правда, а может, я просто утешаю себя.

Моё дерево с факелами, во всяком случае, годится для выслеживания мертвецов.

«Может, и не зря я их там повесил», – подумал я, не представляя, насколько оказался прав.

Чуть позже я заметил, что зомби и другие монстры не возникают в круге света от факелов и поблизости от него. Они рождаются в лесу, на лугу, у лагуны – даже на пляжах, насколько я мог видеть из бункера. Но не вблизи светящегося дерева.

– Неужели они могут возникать только в темноте? – спросил я вслух – и получил неожиданный ответ со стороны пляжа.

В дверь ударили кулаками, послышались злобный вой и стоны.

– Доставка мяса, – деловито отметил я и пошёл по туннелю.

Ну да, зомби колотил в тонкую деревянную перегородку. Я поразился, насколько иначе теперь воспринимались попытки монстра проломиться ко мне.

– Ты там оставайся, – посоветовал я мертвецу. – В этом мире ты – замена доставщика пиццы.

Зря я про пиццу. Сразу нахлынули воспоминания о вкусе настоящей еды. Пицца, лапша, карри с цыплёнком… а-ах. Не знаю, что я предпочитал дома. Но здесь всё звучит так вкусно!

Я погрузился в кулинарные воспоминания, истекая слюной при мысли о разнообразнейших блюдах, которые доступны в моём мире, и услышал обычный тоненький визг горящего зомби. Взошло солнце. Ходячий агрессивный труп сейчас превратится в мясо.

– Ну не смешно ли, – поведал я горящему трупу. – Ты хотел меня съесть, правда?

Спустя секунды я уже пожирал смрадную плоть.

– Будь благодарен за то, что имеешь, – напоминал я себе между глотками благословенного молока.

А мне было за что благодарить. С последним глотком я ощутил, что моё тело полностью исцелилось. Исчезли синяки, перестала болеть голова, щиколотка без всяких проблем выдерживала вес тела. Даже дыхание стало ароматным и свежим, что, если подумать, тоже насмешка судьбы, – ведь я набил брюхо гнилью.

– Будь благодарен, – повторил я, безуспешно пытаясь выгнать из головы воспоминания о человеческой еде.

Тортильи с сыром, жареная картошка с кетчупом, черничные блинчики с кленовым сиропом, жареный бекон…

– Надо добыть настоящей еды, – решил я и пошёл к своему крошечному огороду.

Увы, напрасно. Новые ростки вытянулись со вчерашнего дня едва на мини-куб.

Ох… Я вспомнил вчерашнее фиаско и скривился. Может, если бы я не испортил всё так бездумно, смог бы позавтракать тарелкой горячей свежей каши, а не трупятиной?

– Не зацикливайся на ошибках, а учись на них, – посоветовал я себе.

Надо возвращаться от грёз к реальности. И к прошлым ошибкам, из которых я смог извлечь по-настоящему полезный урок. Семена, посаженные ближе к морю, росли быстрее других.

«А ведь я был прав насчёт воды, – возбуждённо подумал я. – Просто не так её использовал».

Мне захотелось стукнуть себя по лбу. Надо не лить воду на семена, а подвести её к ним! Всё так очевидно и просто. Ну почему я не додумался раньше?

Я подхватил лопату и выкопал траншею до огорода. В канаву хлынула вода, но, по странным законам этого мира, заполнила канаву лишь до половины. Я взял ведро, зачерпнул куб воды, вылил её в конце канавы – и узнал новый странный закон странного мира. Если поместить два куба воды на расстоянии трёх блоков, то пространство между кубами целиком заполнится водой – причём вода там будет постоянно, даже если её постоянно выкачивать. Так водой объемом до двух кубов можно наполнить целое озеро или даже океан. В общем, в этом мире вода порождает воду.

Знаете, отчего я столько внимания уделяю скучным мелким деталям? Потому что чуть позднее они спасли мне жизнь.