??? А вот и займу! — мрачно заявил мужчина. Думаешь,откажусь? Унизить меня хочешь? А я вот пойду и займу эту палату, потому какимею полное право!

— Да занимайте вы ради бога, — отмахнулся ВалентинМарленович, — говорю же, мне здесь лучше!

Мужчина недоверчиво покосился на Кулика, торопливо собралвещи и припустил к выходу, пока странный человек не передумал. Возле дверей онеще что-то неприязненно пробормотал.

Валентин Марленович лежал, обдумывая свою бесполезнопрожитую жизнь. Он не заметил, как пробежало утро, смолкли голоса и постоянныебольничные шумы — наступил тихий час. Вдруг из коридора донеслисьвзволнованные, озабоченные голоса. Его охватило странное беспокойство. Онвстал, бесшумно подошел к двери палаты, выглянул в коридор. Мимо шли двемолодые медсестры.

— Кто умер-то? — спросила одна другую.

— Из третьей палаты пациент, из коммерческой! Главное,состояние-то было удовлетворительное, ничто не предвещало…

Пациент из третьей палаты? — Кулика прошиб холодныйпот. Тот самый мужчина, с которым он разговаривал несколько часов назад, тот,кому он уступил свое место! Он казался вовсе не таким уж больным, пока неперешел в ту палату… Но ведь на его месте должен был лежать сам ВалентинМарленович!

Вера так и не пошла на работу в этот день, понадеявшись, чтоВалечка сообразит соврать начальнице о том, что Вера Зайцева заболела. Весьдень она пыталась заставить себя заняться хоть чем-нибудь полезным — постирать,что ли, или разобрать завалы в кухонном шкафу, или уж холодильникразморозить, — но не могла. Она бесцельно слонялась по квартире в старомхалате, купленном еще бабушкой. Мыслей в голове не было никаких. Вчера на нее налетелостолько всего — сначала как обухом по голове долбануло известие о том, что мужей изменяет, потом встреча с Катей и ее ужасная смерть. Потом — дикий страх,что Веру обвинят в убийстве и арестуют. И в довершение всего Веру постигловчера вечером горькое разочарование по поводу мужа.

Теперь страх уступил место апатии, измена Олега тоже неслишком волновала. Если муж ее вообще никогда не любил, так зачемрасстраиваться по поводу его измены?

Чтобы взбодриться, Вера решила выпить чаю. Пришлось питьпустой, потому что оголодавший муженек подъел утром даже сухие крекеры.Отчего-то от этой мысли Вере несколько полегчало. Самой ей совершенно нехотелось есть, и в магазин тащиться не было сил.

Часам к четырем Вера взяла себя в руки, натянула старыеджинсы и немного прибралась в бабушкиной комнате. Она перенесла в бабушкингардероб кое-что из одежды и постельное белье.

В зеркальной дверце отражалась встрепанная девица с тусклымиглазами. Видно было, что в жизни ее ничто не радует.

Как это советуют в женских журналах? Если вы пережилитрагедию в личной жизни, не опускайте руки! Нужно взбодриться, а для этой цели— немедленно ступайте в салон красоты!

А дальше все будет как в кино. Героиня из серой мышки мигомпревращается в золотоволосую красотку, откуда ни возьмись у нее появляетсяроскошная фигура, и даже ростом она становится больше. Муж, явившись домой,начинает удивленно разглядывать свою жену, потом в глазах его появляетсявосхищение, он бьет себя в грудь и долго кается. Падает на колени и прячетлицо, а потом наконец жена его прощает. Последний кадр — это когда он несет еена руках в спальню. И на фоне захлопывающейся двери идет надпись: «Конецфильма».

Вера представила, как она будет смотреться, если завьетволосы и выкрасит их в рыжий цвет.

Вряд ли ей это поможет наладить отношения с Олегом, а ужсама себе она точно не понравится.

А самое главное заключается в том, что ей вовсе не хочетсяналаживать отношения с мужем. Еще вчера Вера была уверена, что счастлива смужем, а сегодня одна мысль о нем вызывает у нее раздражение. Теперь все онавидела по-другому.

Раньше, когда в постели она обмирала оттого, что он рядом, аон набрасывался на нее торопливо и жадно, Вера думала, что это от сильнойстрасти. Теперь же стало ясно, что муж просто торопился скорее выполнить своисупружеские обязанности, чтобы отвязаться от Веры. Была бы его воля, понялаВера, он бы вообще к ней не подошел. Но тогда Вера стала бы удивляться изадавать вопросы, так что Олегу приходилось преодолевать себя. Ничего, нерассыпался, с внезапной злостью подумала Вера. И дышит он во время близостивовсе не тяжело и страстно, а просто сопит. И пахнет от него не далекимпервобытным предком, а обычным потом. Очень противно, кстати.

Вера усмехнулась самой себе в зеркале. Как же это она такопростоволосилась полтора года назад, когда решила выйти за Олега замуж?Собственно, решил все он. Вера тогда обалдела, как она думала, от счастья, ирешать ничего не могла. Все оттого, подумала Вера, что она была ужасно одинокапосле смерти бабушки. А сейчас она одинока еще больше. У нее нет близкойподруги, и друзей почти нет. Она общается только с сотрудниками музея, а тамработают не самые интересные люди. Она, конечно, очень уважает покойногописателя Панаева, но, честно говоря, музей ужасно ей надоел. Все эти выставки,на которые никто не ходит, планы, отчеты… Вере хочется работать в архивах,самой сделать какое-нибудь исследование, писать в журналы.

За такими тяжкими мыслями Веру застал звонок в дверь. Вераудивилась. Так звонил только Олег — требовательно и громко. Но для него былорано, он никогда не возвращался с работы раньше семи. А сейчас только половинашестого.

Звонок повторился, и Вера открыла дверь, даже не поглядев вглазок. На пороге стоял муж. На лице его была радостная улыбка, в одной рукеогромный букет роз, а в другой — не менее огромный торт из «Севера». Розы былипышные, полностью открывшиеся, ядовито-розового цвета, да к тому же одуряющепахли. У Веры закружилась голова. Запах роз она не выносила, так же, как запахкофе. Но если от кофе к горлу подступала дурнота, то от запаха роз начиналосильно стучать в висках, руки немели и голова становилась чугунной. Лет вшестнадцать бабушка, встревожившись, водила ее к профессору, и тот сказал, чтоВерин организм так реагирует на розы, потому что они ему очень не нравятся, ичто лучше Вере близко с розами не общаться.

И Вера точно помнила, что она несколько раз говорила Олегу впервые месяцы знакомства, что розы она терпеть не может. Она вообще не слишкомлюбила пышные садовые цветы, куда приятнее маленький букетик незабудок илидушистого горошка… Потом вопрос о розах отпал сам собой, потому что муж вообщене приносил Вере цветов, только дежурную ветку мимозы на Восьмое марта.

Вера отступила назад. Олег протиснулся в дверь со своимидарами и глупой улыбкой и запел:

— Розовые розы! Светке Соколовой! Светке Соколовой,однокласснице моей!

Он ужасно фальшивил. Раньше Веру это умиляло, теперь началораздражать. К счастью, на этом пение закончилось, очевидно, он не помнил, кактам дальше про розовые розы и Светку Соколову.