И в этот момент он увидел записку, всунутую между увядающими дикими цветами. Ему. Он читал, и становилось понятно, что Аврора думала, что он увидит ее ночью.

«Нико, я сказала Винченцо, что ты хочешь, чтобы я давала интервью на утреннем шоу. Я солгала, но лучше так, чем снова ввязываться в твою игру. Консьерж может организовать интимный массаж, а если ты не хочешь вмешивать Пино в свои дела, то позвони Рубине и попроси мадам прислать кого-то, кто поможет тебе создать еще одно горькое воспоминание о Силибри. Прости, что разочаровываю тебя, но моя гордость не позволяет поступить иначе.

Аврора».

Она рассмеялась снова. Та Аврора, что была в телевизоре.

Когда ему показали заявление, Нико уже успел вернуться в Рим. Не будучи уверен, что правильно все понял, он взял трубку телефона.

Аврора хотела уволиться. Аврора Элоиза Мессина. Двадцать пять лет. Со страстью к отелям как ни к чему другому и жаждой успеха. Уходит. Бессмысленно.

Да, она злилась на него. Как и он - после устроенной ею неразберихи. Но его злость уже угасала - настолько, что когда он дочитал заявление, то почти начал улыбаться.

- Почему она решила уволиться?

- Ей предложили работу.

Винченцо явно был озадачен тем, что обычно не слишком включенный в такие процессы владелец компании перезвонил ему сразу по получении письма.

- Кто?

- Аврора не сказала. Похоже, она устала оттого, что ее идеи отвергают.

Их не отвергали. И если бы она появилась на ужине, то знала бы об этом. Нико позвонил ей.

- Что все это значит?

- Прости?

Аврора сидела в своей маленькой розовой спальне в ожидании такси на станцию. Родители не слишком хорошо приняли новость о беременности их дочери - особенно потому, что она отказалась назвать имя отца ребенка. Последовала жестокая ссора. Той ночью Нико был прав: родители действительно шпионили. Они залезли в ее телефон и обнаружили приложение для поиска пары, которое она загрузила в Риме.

А теперь еще и звонок Нико. Это уже слишком.

- Почему ты решила уволиться, не поговорив со мной?

- Нико, я уволилась и ушла. Я не обязана отвечать тебе теперь, когда ты не мой начальник.

- Хорошо. Тогда забудь, что когда-то я был твоим начальником и скажи просто мне. Почему ты увольняешься?

- Так с каких позиций мы говорим, Нико? Как друзья? - Если боль Авроре удавалось скрывать, то злость и ярость уже нет. - Потому что мы не друзья. Ты сам сказал, что мы не можем ими быть.

- Аврора…

- Или мы говорим как любовники? Но у тебя столько любовниц - ты же не можешь требовать от каждой отчета о карьерных изменениях?

- Аврора!

Она не давала ему вставить ни слова.

- Или мы в отношениях, Нико? Ну да, ты прав, нет. Потому что ты не хочешь их. Ты сказал мне…

- А ты сказала, что никогда не покинешь Силибри.

- Мне было шестнадцать лет, Нико. Скажи, это единственная причина, почему ты решил не жениться на мне?

Молчание. Как всегда, оно убивало. Аврора хотела свернуться на кровати и разрыдаться в трубку.

Сказать? Сказать ему о ребенке? Что она никогда не чувствовала себя такой одинокой и напуганной? Нет! И Аврора знала, почему она этого не сделает.

- Мне нужно идти, Нико. Скоро приедет такси.

И это была правда. Она спустилась вниз. Чемодан стоял у входной двери, а родители сидели за столом и просматривали фотографии бабушкиного дома, сделанные агентом по продаже недвижимости. Дома, предназначенного для них с Нико. В ожидании такси Аврора остановилась у окна.

- Чего я не понимаю, так это почему вы были бы счастливы, живи я там с мужем, который меня не любит и не хочет, но предпочтете продать его, чем дать кров для ребенка своей дочери.

Они просто хотели, чтобы проблема исчезла. Под поддержкой они понимали задачу уговорить Аврору отдать ребенка.

- Аврора думает только о карьере, - разносила мама сплетни по деревенскому магазинчику. - И она приносит больше денег Нико, чем он ей платит…

А несколько месяцев спустя Аврора вернется одна, оставив за пределами деревни постыдную семейную тайну. И начнет все заново. Она знала об этом плане, хотя родители и не озвучивали его прямо. Но и они знали Аврору - и то, что она не отдаст ребенка.

- Ты принесла позор в нашу семью. Как мы можем держать свою голову высоко, если даже не знаем отца?

Девушка слегка усмехнулась, потому что, хотя мама говорила со злости, в ее словах была частичка правды. Аврора действительно не знала Нико. Не на самом деле. Бывший? Для этого нужно было быть в отношениях. Друг семьи? В каком-то смысле. Начальник? Больше нет.

- Мы поверили тебе и отпустили в Рим. Мы верили в твое приличное поведение.

- Это не было школьной поездкой, мама.

- Придержи язык. - Бруно встал. - Пока ты под моей крышей…

- Но я больше не под твоей крышей. - Наконец-то подъехало такси. - Ты сказал, что я должна уехать, не забыл?

- Потому что ты даже не знаешь имени отца твоего ребенка. - Мама в отвращении поджала губы - как в тот момент, когда Аврора рассказала им, что ждет малыша.

Снова и снова приходили мысли рассказать, кто отец. Рассказать, что она любит Нико, отца ее ребенка, всем сердцем. Но нет. И каждый раз она приходила к одной и той же причине, почему не сделает этого. Она знала, как все будет: сперва шок, затем ярость. И в конце концов - радостные улыбки; Нико все-таки станет их зятем, потому что так правильно. И Нико выберет поступить правильно. Даже уезжая из Силибри, ты забираешь с собой кодекс чести деревни. Можно нарушать правила по мелочи, но базовые не под силу нарушить даже Нико. Он женится на ней ради благополучия ребенка, это Аврора знала и чувствовала наверняка. В голове появлялся образ свадьбы - но уже другой, чем она представляла себе раньше. На новой свадьбе она видела улыбки деревенских жителей, их поздравительные крики, огромный букет, которым на фотографиях она будет прикрывать свою беременность. Все будут знать о малыше - и радоваться ему. Тому, что Нико Карузо пустил в Силибри корни и вернулся в место, которому принадлежит. И они с Нико будут махать, улыбаться, целоваться на камеру, а ночью - заниматься сексом. В конце концов, это же их свадебная ночь. С каким сопротивлением он войдет в нее и отдаст Авроре Элоизе Карузо то, чего хотела Аврора Элоиза Мессина? Чего будет стоить ему эта жертва? Аврора не хотела этого знать. Поэтому - нет! Она никому не скажет правду.

Поезд подошел к перрону Термини - главному вокзалу Рима, - но, в отличие от прошлой поездки, Аврора не испытывала воодушевления. Тогда она была вместе с коллегами, предвкушала обучение в роскошном римском отеле. Думала о карьере и о Нико. А сейчас… Аврора даже не знала, о чем думать. Но все равно выбрала приехать в Рим. Зачем? В надежде увидеть его? Нет, их встречи Аврора боялась. С намерением сказать Нико, что он станет отцом?