— Тогда что ты хочешь делать с этой девушкой? Не забывай, что она спасла тебе жизнь. Ты обязан хотя бы выслушать ее, прежде чем принимать кардинальные решения! — настаивал он. — Возможно, у нее какие-то благородные цели. Кто знает? Или обстоятельства вынудили ее пойти на крайние меры.

— Когда дело касается Таланиэль, только дурак поверит в благородство. Я думаю, что она подкупила эту девушку, чтобы она изображала ее. Но зачем? И предупредила ли, что амулет Ватраланты отнимает жизненные силы?

— Возлюбленная твоего брата настолько коварна? — дракон потер подбородок и нашел себе пристанище возле рабочего стола матери, бездумно перебирая склянки и справочники.

— Тиэль ясно давала понять, что не прочь стать королевой, обхаживала меня, тайком присылала письма, но я дал ей отворот-поворот, — доверительно рассказывал я. — Не терплю навязчивых женщин. Представь мое удивление, когда я увидел ее на отборе, после того как уверился, что она нашла утешение в объятиях моего брата!

— Да, в самом деле ситуация странная, — признал Рэй, снова смотря на лежащую девушку.

— Я бы советовал тебе оставить всё как есть, — неожиданно выдал он, заставив меня вскинуть голову и посмотреть на него в изумлении.

— Что? Дружище, отойди от стола. Возможно, на тебя воздействуют испарения от дурманящих эликсиров моей матери.

— На меня воздействуют годы жизни, Ал, — он снисходительно улыбнулся, сделав паузу, а потом продолжил свою мысль: — Так или иначе, но нас всегда окружают враги. На тебя было совершено покушение. Нужно выяснить, кто подменил дар от делегации ледяных. Нужно расспросить девушку, зачем она прибыла сюда, приняв облик Тиэль. Но самое главное, что нужно сделать, это сохранять спокойствие и внешнюю невозмутимость. Пусть отбор продолжается, пусть твои враги покажут себя. Утрой охрану, расставь шпионов по всему дворцу и его окрестностям. Выясни, кто убийца. А Тиэль — пусть она утратит бдительность, не зная, что ее разоблачили.

— Не понимаю тебя, Рэй. Естественно, я усилю охрану, но зачем позволять проходимке продолжать ее спектакль? — искренне недоумевал я, понизив голос.

— Во-первых, чтобы не прерывать отбор. Тебе же нужно найти возлюбленную и возродить источник магии. Во-вторых, чтобы Тиэль лучше проявила себя. Надо понять, что она замышляет.

— Не думаю, что она согласится, — показал я кивком на маленькую блондинку, испытывая невольную жалость при каждом взгляде на ее обожженные руки.

— А вот мы сейчас и спросим, — улыбнулся дракон, направляясь к девушке, которая только-только начала приходить в себя.

Луиза

Помню, как я схватила плащ, как дикая боль иглами вонзилась в кожу, а дальше… дальше какая-то странная пустота. Белая, воздушная, сияющая.

Из этой пустоты мне навстречу идет Алан. Синий, расшитый золотом костюм сидит идеально, подчеркивает стройную фигуру. Затаив дыхание, безотрывно смотрю на принца.

Гладкие черные пряди забраны назад, открывая лицо невероятной красоты. Не могу оторвать глаз.

Вот он подходит ближе. Я вижу нежную улыбку, направленную на меня.

Аланнадиэль галантно протягивает мне руку. Именно мне, не Тиэль.

— Принцесса Луиза, позвольте украсть у вас танец.

Я робко тяну дрожащие пальцы и вкладываю их в его ладонь.

Вокруг горят тысячи свечей, тихо играет музыка. Если кто-то и есть рядом с нами, я не осознаю, это не имеет никакого значения.

Он смотрит мне в глаза, и я тону в его индиговых омутах.

Алан привлекает меня к себе, сильная рука бережно ложится на мою талию.

Он ведет, кружит нас в танце, так легко и непринужденно, так близко и так волнующе.

На мне платье цвета весенней листвы. Его свободный подол то раскрывается, как бутон, то словно догоняет меня… На лице нет ни капли косметики. Но щеки от близости этого напыщенного павлина почему-то пылают.

— Моя имари, — тихо шепчет он, и его дыхание обжигает шею. Он слишком близко. Запретно близко.

Сердце колотится, словно вот-вот выпрыгнет из груди, а по коже проносится россыпь мурашек.

Я понимаю, что хочу ответить ему, но лишь мучительно краснею.

Внезапно в зале, где мы танцуем, появляется Тиэль. В ее руках тонкий кинжал.

Эльфийка совсем рядом. Один взмах рукой — и она убьет Алана!

Так подло, ударом со спины.

— Нет! — я делаю резкий шаг назад, и сон начинает стремительно таять.

Перед едва приоткрывшимися глазами всё плыло, а в голове звучали приглушенные голоса. Кажется, мужские и вроде бы два.

Постепенно сознание окончательно вернулось, и я наконец-то поняла, что передо мной стоит дракон и с любопытством смотрит в глаза.

Алан сидел напротив в кресле, и на пальце его висел амулет, опасно поблескивая красным. Точно такой же, как у меня.

Я потянулась рукой к груди и с ужасом осознала, что артефакт не такой же. Это мой!

— Что-то потеряли, леди? — спросил самодовольный павлин, насмешливо изогнув бровь.

Я же заметила свои светлые локоны, рассыпавшиеся по плечам.

Мне конец! Воспользовались тем, что я была без сознания… Как они посмели снять амулет? Как мне удалось выжить? Что теперь со мной сделают?!

— Вы прекрасно знаете, что я потеряла, — ответила на удивление спокойно и отстраненно, села, чтобы выглядеть более достойно.

Рейгар молча хмыкнул и отошел к окну.

— Кто вы? Что здесь забыли? Как к вам попал похищенный амулет? — принц встал, навис надо мной и начал допрос.

Ну вот и что я ему должна ответить?

Титус всегда отзывался о брате с благоговением, словно он был кумиром для моего друга, примером для подражания во всем и образцом красоты и мужественности.

Только вот почему-то не пошел за помощью к Алану, чтобы тот помешал его любимой участвовать в отборе.

Наверное, если бы я знала почему, мне было бы намного проще. А так придется импровизировать.

— Лучше бы вы, ваше высочество, поблагодарили меня за то, что я вам жизнь спасла! — попыталась я перевести тему.

— Это отдельный вопрос, откуда вы узнали о том, что плащ отравлен, — рассматривая цветы на подоконнике, дал намек дракон.

Можно подумать, мне одного дознавателя мало. Еще и этот подсказывать лезет.

— Вот именно. Вам придется ответить на очень большое количество вопросов, если, конечно, жизнь дорога, — заявил павлин, скрестив руки на груди.

Ну что за день такой, а? Захотелось разреветься. Просто рыдать в подушку о своей несчастной судьбе. Жаль, что это совсем не выход из положения.