— Что ты со мной сделала?

Мы с Ричардом все еще стояли в коконе жара. Его ладонискользнули по моим плечам, и я вздрогнула. Он обнял меня за талию, и чемсильнее соприкасались наши тела, тем сильнее становился жар вокруг, пока самвоздух, как казалось, не задрожал как над летним асфальтом.

— Поделилась с тобой силой Ричарда, — ответила я.

— Нет, — произнес Жан-Клод и медленно сел, тяжелоопираясь на руки. — Не просто Ричарда, но твоей, ma petite,твоей. Мы сРичардом часто делились силой, но ничего такого не было. Ты — мост между двумямирами.

— Между жизнью и смертью, — сказал Ашер.

Жан-Клод резко глянул на него:

— Exactment.

— Язнаю, что Маркус и Райна умели делиться своей силой,своим зверем, — сказал Нарцисс, — но Анита не вервольф. Не должнобыть, чтобы один зверь мог делиться с другим, волк — с леопардом.

— Я не леопард, — сказала я.

— Тот случай, когда дама слишком бурнопротестует, — заметил Нарцисс.

— Или оборотень с вампиром, — невинно вставилАшер, продолжая прежнюю тему.

— Слушай, хоть ты не лезь! — вызверилась я нанего.

Он улыбнулся:

— Я знаю, что ты не оборотень на самом деле, но твоя...магия изменилась, когда к ней добавился Ричард. Не знай я точно, я бы сказал,что ты из них.

— Ричард сказал, что волк — это зверь, которыйподвластен Жан-Клоду, — сказал Нарцисс.

— Это не объясняет того, что мы видим, — возразилАшер. Он присел возле Жан-Клода, протянул к нему руку.

Жан-Клод перехватил ее, не давая коснуться лица, и Ашеротдернулся.

— Ты горячий! Не просто теплый — горячий!

— Это как прилив сил после кормления, только... толькоживее. — Жан-Клод глядел на нас, и его глаза все еще тонули всиневе. — Пойдем спасать твоих леопардов, ma petite,и уходим до рассвета.Мне 80 интересно посмотреть, насколько горячей... — он глубоко вдохнул, ия поняла, что он впивает наш запах, — может стать эта сила.

— Очень впечатляющее зрелище, — напомнил о себеНарцисс, — но я должен получить свой фунт мяса.

— Ты мне начинаешь действовать на нервы, —предупредила я.

Он улыбнулся:

— Что бы ни было, а у меня еще есть право требоватьмести за оскорбление.

Я поглядела на Ричарда, и он кивнул. Я вздохнула:

— Ты знаешь, обычно мы попадали в такие передряги из-заменя.

— Это еще не передряга, — успокоил меняРичард. — Нарцисс играет на публику. Как ты думаешь, почему я неперекинулся?

Он уставился на коротышку. Нарцисс улыбнулся:

— А я-то думал, что ты — лишь мускулистая декорация заспиной Маркуса.

— Нарцисс, ты станешь драться, лишь если у тебя неостанется иного выхода, так что хватит играть в игры.

В голосе Ричарда был холод, была твердость, против которойне попрешь и с которой не поспоришь. И снова это было похоже больше на меня,чем на него. Насколько круто пришлось ему и его волкам в эти полгода? Оченьнемногое может закалить тебя так быстро. Смерть тех, кто тебе близок; служба вполиции; или битва, когда вокруг тебя действительно умирают соратники илипротивники. В гражданской жизни Ричард — преподаватель естественных наук встарших классах, значит, дело не в полицейской работе. Если бы кто-то изблизких умер, мне бы, наверное, сказали. Значит, остается битва. Скольковызовов было ему брошено? Скольких он убил? Кому пришлось умереть?

Я тряхнула головой, отгоняя эти мысли. С этим разберемсяпотом.

— Ты не получишь никого из нас. Нарцисс, и никого изнаших. Войны из-за отказа ты не начнешь, так что нам остается?

— Я заберу своих людей из комнаты, где твои коты,Анита. Я это сделаю. — Он стоял передо мной, прислонившись спиной к стойкекровати, играя привешенной к ней цепью, и металл позвякивал. — Те... люди,которые их захватили, не очень изобретательны, но у них есть природный талантмучителей.

Он снова смотрел на меня человеческими глазами.

— Чего ты хочешь, Нарцисс? — спросил Ричард.

— Чего-нибудь стоящего, Ричард. Кого-нибудьстоящего.

Заговорил Ашер:

— Ты хочешь только кого-то, над кем можногосподствовать, или тебе годится, чтобы господствовали над тобой?

— А что? — оглянулся Нарцисс.

— Ответь ему правдиво, Нарцисс, — посоветовалЖан-Клод. — Может оказаться, что ты не прогадал.

Нарцисс перевел взгляд с одного вампира на другого, потомопять на первого, на Ашера, стоящего в своем коричневом кожаном наряде.

— Предпочитаю доминировать сам, но если попадетсянужный партнер, готов дать ему доминировать надо мной.

Ашер подошел к нам, покачивая худощавым, изящным корпусом.

— Я берусь тебя придавить.

— Ты не обязан, — поспешно сказал Жан-Клод.

— Ашер, не надо, — поддержала я.

— Найдем другой способ, — добавил Ричард.

Светлые-светлые, светло-голубые глаза Ашера обратились кнам.

— Я думал, ты обрадуешься, Жан-Клод. Наконец-то ясогласился завести себе любовного партнера. Разве не этого ты хотел?

Голос его был ровен, но слышалась в нем острая насмешка соттенком горечи.

— Я тебе предлагал почти всю свою силу, и ты отказалсяот всего. Почему он и почему сейчас?

Жан-Клод поднялся на колени, и я протянула ему руку, несовсем уверенная, что поступаю правильно.

Он поглядел неуверенно.

— Если только ты думаешь, что это не опасно, —сказала я.

Он взялся за мою руку, и сила хлынула горячим потоком помоей руке, по его, к плечу, и заполнила его сердце как взрыв. Он закрыл глаза,качнулся на секунду, потом посмотрел на меня.

— В первый раз это было неожиданно.

Он начал вставать, и Ричард подошел к нему с другой стороны,так что мы оба держали его под руки.

— Не знаю, хорошо ли это для тебя, — сказала я.

— Ты меня наполняешь жизнью, ma petite.Ты и Ричард. Какэто может быть плохо?

Я не сказала очевидного, но подумала весьма отчетливо. Еслиможешь наполнить жизнью ходячего мертвеца, надо ли это делать? И еслинаполнишь, что с этим мертвецом случится? Столько магии, сколько мы творилисейчас, никогда раньше между нас не бывало — или было один раз. К сожалению,нам пришлось убить другой триумвират, состоявший из вампира, вервольфа инекроманта. Они пытались убить нас, но все-таки, быть может, они могли бы ответитьна вопросы, на которые никто другой ответа не знает. Вот мы и машем кулаками втемноте, надеясь только не покалечить друг друга.