– Великолепно. Значит, речь идет о полнойпотере трудоспособности. Чем вы занимаетесь? – спросил Джилл, задумчиво потираяподбородок. Карточка лежала на столе, Джо ее не трогал. На Марка оба не обращаливнимания.

– Крановщик.

– Член профсоюза?

– Да.

– Так! И грузовик ехал на красный свет.Сомнений в том, кто виноват, нет?

Джо нахмурился и снова задвигался, и дажеМарку было ясно, что ему уже надоел Джилл со своей навязчивостью. Онотрицательно покачал головой.

Джилл сделал торопливые пометки на бумажнойсалфетке, улыбнулся Джо и возвестил:

– Я берусь добиться для вас шестисот тысячдолларов. Себе я беру треть, так что вам достанется четыреста тысяч. Какминимум. Четыреста тысяч, разумеется, без налогов. Мы завтра же возбудим дело.

По выражению лица Джо было видно, что он всеэто уже проходил. Джилл замер, гордый собой, уверенный, с полуоткрытым ртом.

– Я говорил с другими адвокатами, – заявилДжо.

– Я добьюсь для вас большего, чем кто-тодругой. Я этим зарабатываю себе на жизнь – делами, связанными с грузовиками. Яи раньше привлекал “Эксон” к ответственности, знаю там всех юристов и служащихлично, в они меня ужасно боятся, потому что я сразу беру их за горло. Джо, этонастоящая война, а лучше меня в городе никого нет. Я умею играть в их грязныеигры. Только что провел дело с грузовиком почти на полмиллиона. Как только мойклиент меня нанял, они швырнули ему деньги. Я не хвастаюсь, Джо, ядействительно лучший в городе для таких дел.

– Утром мне позвонил адвокат и сказал, чтоможет получить для меня миллион.

– Он врет. Как его звали? Макфей? Снодграсс? Яих всех знаю. Они от меня все время получают пинки, да и вообще я сказал, чтошестьсот тысяч – это минимум. Может быть, и гораздо больше. Черт, Джо, да еслимы доведем это дело до суда, кто знает, сколько жюри присяжных нам присудит! Якаждый день в суде, и всем даю сто очков вперед. Шестьсот тысяч – минимум. Выуже наняли кого-нибудь? Подписали контракт?

Джо отрицательно покачал головой.

– Нет еще.

– Дивно. Слушайте, Джо, у вас ведь жена идети, так?

– Бывшая жена и трое детей.

– Значит, вы платите на детей, правильно?Сколько?

– Пять сотен в месяц.

– Немного. И потом счета. Вот что мы сделаем.Я вам буду давать по тысяче в месяц в счет вашей будущей компенсации. Если делопротянется три месяца, я удержу три тысячи. Если оно займет два года, а этогоне произойдет, тогда я вычту двадцать четыре тысячи. Или сколько там выйдет. Выменя понимаете, Джо? Сейчас и наличными.

Джо снова шевельнулся и посмотрел на стол.

– Тот другой адвокат, что вчера ко мнеприходил, сказал, что даст мне две тысячи сейчас и потом по две тысячи в месяц.

– Кто это был? Скотт и Мосс? Роб Ламоук? Язнаю этих парней, сплошной мусор. Дорогу к залу суда, и ту не найдут. Им нельзядоверять. Они некомпетентны. Но я согласен – две тысячи сейчас и по две тысячиежемесячно.

– А еще один адвокат из большой фирмыпредложил десять тысяч авансом и неограниченный кредит.

Это прикончило Джилла, и прошло не меньшедесяти секунд, прежде чем он заговорил.

– Слушайте меня, Джо. Дело ведь не в величинеаванса, поняли? Дело в том, сколько мне удастся получить для вас с “Эксон”. Иникто, повторяю, никто, не сумеет получить больше меня. Никто. Слушайте, я дамвам сейчас пять тысяч и разрешу брать с моего счета столько, сколькопотребуется, для уплаты по счетам. Договорились?

– Я подумаю.

– Нельзя терять время. Надо шевелиться. Уликимогут исчезнуть. Люди начинают забывать. Большие фирмы работают крайнемедленно.

– Я же сказал, что подумаю.

– Могу я позвонить вам завтра?

– Нет.

– Почему нет?

– Черт побери! Мне эти проклятые адвокатыспать не дают, все звонят. Я и поесть не могу, чтобы кто-то не влез. В этойдерьмовой больнице больше адвокатов, чем врачей!

На Джилла эти эмоции впечатления не произвели.

– Тут кругом полно акул, Джо. Куча поганыхадвокатов, которые проиграют вам дело. Печально, но факт. В нашей профессиинароду перебор, так что адвокаты повсюду стараются найти себе дело. Но неошибитесь, Джо, справьтесь обо мне. Посмотрите в специальном журнале. Там моеобъявление на целую полосу в три краски, Джо. Поспрашивайте о Джилле Тиле, и выузнаете, чего он стоит.

Джилл вытащил еще карточку и подал ее Джо.Попрощался и ушел, так и не притронувшись к еде на подносе.

Джо страдал. Он схватился здоровой рукой заколесо и медленно покатил прочь. Марк хотел было предложить помощь, потом решилне вмешиваться. Обе карточки Джилла остались на столе. Мальчик допил сок и взялодну из карточек.

* * *

Марк сказал красотке Карен, что не может спатьи будет смотреть телевизор, так что, если он кому нужен, его можно найти там.Он полистал телефонный справочник, наблюдая повтор передачи “Привет!” ипотягивая “Спрайт” из очередной банки. Харди, да благословит его Бог, отвалилему после ужина восемь четвертаков.

Карен пришла с одеялом и накрыла ему ноги. Онапохлопала его по руке своими длинными тонкими пальцами и отплыла прочь. Маркследил за каждым ее шагом.

Действительно, мистеру Джиллу Тилу былапосвящена целая страница в адвокатском разделе желтой прессы Мемфиса. Как,впрочем, и еще дюжине других адвокатов. Там была напечатана его удачнаяфотография: Джилл стоит перед зданием суда, пиджак снят, рукава рубашкизакатаны. Подпись под фото: “Я БОРЮСЬ ЗА ВАШИ ПРАВА!” Сверху крупным краснымшрифтом вопрос: “ВЫ ПОСТРАДАЛИ В КАТАСТРОФЕ?” И снизу, зелеными буквами: “ЕСЛИТАК, ЗВОНИТЕ ДЖИЛЛУ ТИЛУ – ОН ТО, ЧТО НАДО!” Еще ниже, синим, Джилл перечислялдела, которые он когда-либо вел. Таковых были сотни. Травяные косилки,электрошок, дети-уроды, автокатастрофы, взрывы бойлеров. Небольшая карта в углустраницы указывала, где весь мир может найти Джилла Тила, – здесь, через улицу,напротив здания суда.