ни в каком виде, форме или варианте, кроме как в качестве платонического друга. Ей нужно наладить отношения с Питом. Я уверен, что они снова будут вместе. Она тоже понесла огромную потерю — Биргит была для нее как сестра».

«Я провел немного времени с Ларри, но совсем немного. Мне нужно провести с ним время и просто пообщаться. Чтобы вернуться туда, где мы были. И чтобы двигаться вперед. Он нужен мне как друг, а я более или менее позволил этой дружбе угаснуть. Ему тоже больно, потому что Биргит была его другом.

«Это подводит нас к тебе. Я совершил немало ошибок. Я пропустил много знаков. Я не слушал, что ты имела в виду; я слышал только то, что ты говорила. Все знаки были налицо, а я их игнорировал. Я позволил Дженнифер подтолкнуть меня, а тебе втянуть меня в отношения, которые я не мог поддерживать, которые я не мог выдержать. Не пойми меня неправильно, заниматься любовью с тобой было фантастично, но это также было ошибкой».

«Стив, нет! Как это может быть ошибкой? Мы любим друг друга!»

«Да, Бекки, это так. Но для тебя этот шаг означал совсем другое, чем для меня. Да, это было выражение любви. Дело в том, что для тебя это было как если бы я подарил тебе обручальное кольцо. Ты отдала мне свою девственность в обмен на обещание, что я в конце концов женюсь на тебе. Ты говорила мне об этом разными способами. Да, да, я знаю, что ты говорила обратное, но я игнорировал все знаки. По сути, я занимался с тобой любовью под ложным предлогом».

Теперь у меня были слезы — и это были слезы не для Биргит. Это были слезы для меня. Слезы о Бекки. Слезы о разрушенных отношениях. Я не мог вернуть ей то, что забрал у нее. У нее не было бы этого, чтобы отдать кому-то еще. Для некоторых людей это было не так уж важно. Для Бекки, я был уверен, что это так.

«Бекки, как я понимаю, твоя девственность была чем-то ценным, что ты хотела отдать мне при условии, что я возьму на себя обязательства перед тобой, что-то вроде обещания, я думаю. Несмотря на то, что я думал иначе, я верю, что именно это и имела в виду ты. Я не могу отменить это. Я не мог дать тебе никаких обещаний или обязательств. Я причинил тебе боль, и мне жаль. Надеюсь, ты сможешь меня простить».

«Стив, я признаю, что солгала тебе. Я действительно думала, что занятия любовью отвлекут тебя от Дженнифер и Биргит. Но я лгала и себе. Я слышала, как ты говорил о том, что делал. Но я не поверила тебе. Вернее, я верила, что занятия любовью с тобой преодолеют твое сопротивление. Это было глупо.

«Но это было потрясающе. Как бы ты ни был прав насчет обещания, я не хочу возврата. Секс с тобой был так хорош, в нем было столько любви, и он глубоко тронул меня. Помнишь, я тоже хотела этого, и не только ради долгосрочных отношений, а потому что мое тело жаждало тебя до боли. Помнишь день после Дня благодарения? Я почти преодолела свой страх и сделала то, что ты хотел. Не из-за пари, а потому что у меня была глубокая, неконтролируемая потребность быть с тобой физически. Я не понимаю этого; может быть, никогда не пойму».

Она тоже начала плакать. Мы выложили все на стол. Теперь вопрос заключался в том, к чему это приведет? Я действительно не имел ни малейшего представления. Мой разум рисовал возможности, как ходы на шахматной доске. Но линий и вариаций было бесконечное множество. Дженнифер, как и прежде, занимала важное место. Мне нужно было только избежать повторения той же ужасной ситуации.

Я должен был думать также о Бетани, Анне и Джойс. Я все еще встречался с ними и развивал отношения с каждой из них. Каждая из них предлагала что-то уникальное, что-то свое, а в случае с Бетани — что-то совершенно неизвестное и довольно рискованное. Моим безопасным вариантом, если таковой существовал, была Дженнифер, но я знал, что не в том состоянии, чтобы принять это решение, и, несмотря на наш разговор перед ее уходом, этого может никогда не произойти.

Чего я хотел от Бекки? Я понятия не имел. Вообще. Все, что я знал, это то, что я люблю ее. Я не знал, сможем ли мы установить дружеские отношения. Расценит ли она это как обещание большего в будущем? Хотел ли я встречаться с ней? Воспримет ли она это как обещание? Могу ли я доверять ей, если она говорит, что не хочет? Только время покажет. Я знал, что должен спросить ее.

«Бекки, что ты хочешь делать? Как ты хочешь двигаться дальше? Чего ты хочешь? Будь честной. Если ты не будешь честной, то мы окажемся там же, где были у тебя дома, когда бросили ожерелья на кровать».

«Я понятия не имею», — вздохнула она. «Когда ты уехал, и мы собирались взять месячный перерыв, я знала, что все кончено. Даже если бы ты пришел через месяц на ужин, ожерелья на кровати говорили мне, что между нами все кончено. Я ненавидела это. Я ненавидела тебя. Я ненавидела себя. Я плакала, засыпая с этими ожерельями. Они действительно в моей сумке. Не потому что я думала, что мы снова будем вместе, а потому что я хочу, чтобы ты сохранил свое, даже если никогда больше его не наденешь».

«То, что у нас было, было особенным. Я была бы лгуньей, если бы сказала, что не хочу, чтобы ты вернулся. Но я не могу справиться с твоими условиями, а ты не можешь справиться с моими требованиями. Не сейчас. Может быть, никогда. Я надеюсь, что это не так. Я надеюсь, что каким-то образом судьба играет с нами сейчас, и что в конце концов мы будем вместе. Но я знаю, что не могу этого планировать.

«Чего я хочу? Я бы хотела, чтобы ты забрал меня в свою комнату и занялся со мной любовью в последний раз. Ну, может быть, не в последний раз навсегда, но в последний раз на данный момент. Но ты уже снял это с повестки дня. Наверное, ты прав — я не знаю, смогу ли я справиться с дружбой. Я не знаю, правильным ли будет снова вступить в отношения. Я просто