Оценив по привычке оружие, Рик присмотрелся к самой хозяйке негостеприимного дома — не молодой и не старой — и предпочел перейти сразу к делу:

— Мне это, работа нужна.

— Работа? — тонкая бровь издевательски изогнулась, а взгляд из оценивающего стал насмешливым. — И прям ювелиром?

— Да хоть вышибалой, — мрачно отозвался Рик, уже предчувствуя окончание беседы.

— О! Этих у меня и так есть!

Женщина осклабилась, и за её спиной выросли две широкоплечие тени. Впечатляет, что скажешь. Местных крыс — наверняка до дрожи в коленях. А вот Рик видел, что угрозы страшнее хозяйки здесь всё еще нет.

— Так чего тебе надо?

Голос стал настойчивей, смех сменился бритвенной сталью, и она же отразилась в серо-зеленых глазах. Да уж, у отца из таверны знакомые как на подбор. Да и сам он тоже, думается, не промах.

— Работу, ты не поверишь. Птичка напела, что ты ищешь кого-то.

— Так ты не от Роя?

— Кто такой Рой?

Бугаи за хозяйской спиной переглянулись, получили кивок и снова исчезли в глубинах дома. Повисла оценивающая тишина.

— …и мальчишек моих не боишься, — задумчиво произнесла хозяйка как-то под нос. — Так что за птичка?

Теперь задумался Рик. Ему, конечно, держать язык за зубами никто не приказывал, но чутье говорило, что выдавать мимолётного благодетеля этой бабе не стоит: назвался «своим», так и действуй как «свой». Потому он просто развел руками. Хозяйка умна. Двойное дно в этом жесте искать вряд ли будет.

— Так значит? Язык за зубами, а сам не местный… Шел бы ты отсюда. Умные не нужны. Только верные. Мне.

— Какая честность, — ухмыльнулся Рик и действительно молча ушел, стараясь не передернуть плечами от холодного взгляда в спину. В дом его здесь явно не пустят. У самой хозяйки и её ребят руны нет. И делать здесь тоже, увы, больше нечего. Задержится на пару лишних мгновений — таким целым уже не уйдет. Хозяйка-то не промах.

Очень даже не промах.

Простая прогулка по городу приобрела особый азарт. То ли добрый щедрый хозяин таверны искал свою выгоду, то ли переоценил самого Рика, но этих людей стоило запомнить. Рано или поздно сделка с Энши подойдет к концу, и тогда Рику понадобятся новые союзники. Знающие и серьезные. Как госпожа ювелир.

Увы, оставшиеся встречи вовсе не радовали разнообразием. К той же портнихе Рик не смог даже зайти: стоило приоткрыть покосившиеся вылинявшие ворота, как перед носом задрожало оперение короткой стрелы. И это в столице! То ли гильдии здесь совсем страх потеряли, то ли с властью слишком дружны, но такие намеки всегда стоит понимать сразу. Сразу правильно.

Пошел дождь.

В списке осталось одно единственное имя — лекарь Тук. И Рик по-прежнему считал это форменным издевательством. С его рожей и нравом только людей спасать, да. Например, в роли пугала от икоты.

Тем не менее зайти к лекарю определенно стоило: как и на главной площади, там можно было встретить самых разных людей. В столице лекарь, конечно же, не один. Но как успел понять Рик, добрый Тук был из тех, кто принимал у себя каждого, не брезговал помогать нищим, никогда не ломил цену. С такой идеальной репутацией он пользовался любовью горожан и недоверием богатеев, привыкших, что без золота достойных услуг не бывает. Взяв на себя поток из вечно больных бедняков, но так и не став конкурентом врачевателям пожирнее, Тук занял удобную, надежную нишу. Такую, где одновременно был полезен городу и не мешал его «владыкам». Наверняка за это пользовался еще и какой-никакой поддержкой императорского двора. Ведь Его Величество с репутацией не хуже, чем у доброго Тука, просто обязан был пойти навстречу человеку со столь широкой душой.

Тем более когда тот благодетельствует прямо под носом.

Закрытая дверь аккуратного дома со скромной пристройкой отнюдь не прибавила настроения. Холодный ливень, мгновенно сделавший светлую столицу серой и скучной, промочил до нитки. Мерзкая сырость пробралась сквозь одежду под кожу, в самые кости, и Рик думать забыл про любую работу — хотелось тепла. Желательно внутрь.

Стучать Рик предпочел сразу ногой — вытаскивать руки из карманов и отдавать дождю последние крохи тепла он точно не собирался. Открыли почти сразу. В дышащем теплом проеме показалась девчушка лет двенадцати от роду. На Рика она взглянула с мимолетным страхом, который быстро сменился улыбкой.

— Замёрзли, — не то спросила, не то заметила очевидное. — Проходите, пожалуйста! Деда сейчас занят, но я угощу вас настойкой! Или вам срочно? Или вы не к нему?

— К нему. Не срочно, — фыркнул Рик, которого тепло и сунутое в руки полотенце радовали куда больше компании лекаря. — Настойка срочней.

Девчушка заулыбалась ещё шире, показала на одну из дверей, извинилась и куда-то убежала.

Пристройка оказалась… Пристройкой. Сбитой из дерева, но с каменным основанием и добротной крышей. Нигде ничего не текло и не капало. Судя по всему, именно сюда добрый Тук пускал приходящих к нему бродяг или нищих. Небольшая печка, скамьи вдоль стен, еще лавки в центре, сырая вонь болезней и грязи, от которой не спасали расположенные под потолком приоткрытые оконца.

Зато по стенам, распространяя едва слышный запах грозовой свежести, висели серебряные плошки с водой. Наверняка в каждой по заклинанию — единственный способ уберечь и хозяев, и незваных гостей от заразы друг друга.

Погреться у лекаря решили многие. Но даже промокший, злой и уставший Рик выглядел лучше любого из местных гостей. Куда больше это место походило на дом призрения, возможно, в каком-то смысле им и являлось.

Страшно представить, что тут творилось зимой, но приходилось видеть и хуже.

Вонь не была для Рика чем-то отвратительным или новым. Он к ней привык. Пожалуй, с самого детства. И годы разбоя в лесу на дорогах не слишком изменили эту привычку — нищие и бродяги воняют везде одинаково. А бандиты не слишком от них отличаются. Земля, трава, хвоя и даже кровь от этого не спасают. Разве что придорожная грязь поприятней городской пыли. Но это так, для разборчивых.

Место долго искать не пришлось: ближайшей бабульке хватило одного взгляда, чтобы плотней закутаться в такое же полотенце и с ворчанием освободить приличный кусок скамьи. Да ещё и точнехонько под серебряной плошкой, которая отгоняла миазмы. Недолго думая, Рик стянул с себя промокший насквозь дублет, простую льняную рубаху и с удовольствием обтёрся. Смотрели на него при этом странно, с болезненным интересом. Старушки показательно отводили глаза, будто Рик снял не рубаху, а штаны. Пара мужичков, о чем-то поспорив, тоже стянули одежду и принялись напрягать мышцы. По небольшому залу разнеслись смешки, и «новенького» вроде как приняли.

Тут подоспела настойка.

Одновременно и горячее, и горячительное грело лучше глинтвейна. Рик не особенно разбирался в травах, зато прямо чувствовал, как долгожданное тепло разливается по каждой жилке. Мир мигом вернул стёртые ливнем краски, а настроение пошло в гору несмотря на заботы. Прекрасная вещь! Было бы неплохо выспросить с лекаря рецепт, раз уж Рик вряд ли найдет работу.