Через два года умерла его жена, как потом выяснилось, отвины и вина, и Элеонора прибрала внуков к рукам, для начала лишив сынародительских прав, а потом категорически запретив ему с ними видеться. Так онпри живой матери и детях остался один-одинешенек…

Эдуард Петрович встряхнулся, как собака, только чтовыбравшаяся из воды, избавляясь от мучающих сердце воспоминаний, вытер платкомвспотевший лоб, вдохнул. Та-ак, успокоился. Хорошо. Теперь надо занятьсяделами. Он потянулся к телефону, но, узрев на столе груду осколков пластика,громко крикнул:

– Эй, кто там есть!

В кабинет тут же влетел услужливый Андрюха.

– Проводил? – спросил Эдуард Петрович у вошедшего.

– Ага. И ребятам все передал.

– Хорошо. Теперь вот что… – Он повертел на пальцесвой перстень, подумал, потом решительно сказал: – Наведайся с ребятами к Шацу.

– К антиквару?

– К нему, подлюке… Проучить его надо, чтоб впредьдержал язык за зубами…

– Проучить? – переспросил Андрюха.

– Навтыкайте маленько, но не перестарайтесь – он мнееще нужен. Привет от меня передайте. И скажите, что если еще хоть пикнет ментамо моих перстнях или еще о чем-нибудь, будет иметь дело лично со мной. Все,свободен. Вернешься – доложишь.

Андрюха кивнул и вышел. Проводив парня глазами, ЭдуардПетрович потянулся к своему «дипломату», взял его в руки, положил на стол,набрал код, открыл. На дне совершенно пустого кейса лежал, переливаясь каждойсвоей гранью, старинный браслет. Сделан он был в форме змеи, глаз которойсверкал драгоценным изумрудным огнем.

Анна

Аня влетела в квартиру, быстро закрыла дверь на все четырезапора, бросила на пол сумки и только после этого облегченно выдохнула. Онажива! Какое счастье! К тому же она богата! Чертовски богата! А еще у нее теперьесть сотовый телефон! И новый гардероб! И помада! Помада за триста рублей!Обалдеть!

Трясущимися руками Аня достала из кармана вожделенный тюбик.Вот она, ее первая трехсотрублевая помада, до этого она покупала толькотридцатирублевые и при этом считала себя транжирой, потому что можно было найтии за двадцать… Аня убрала тюбик обратно в карман, так и не рискнув подкраситьгубы столь дорогой косметикой, собрала с пола сумки и, не раздеваясь, прошла вкомнату.

Какое счастье, что она вчера бросилась следом за Стасом.Промедлила бы минуту – и пакет с утварью уже заграбастали бы вездесущие бомжи –Аня, когда подбегала к бачкам, видела, как они хищно подбирались к нему. Но онауспела! Ухватила сумку перед самым носом одного из бродяг, принесла домой,вытряхнула содержимое, отмыла, оттерла, поставила в шкаф. Потом наступилабессонная ночь – Аня решала для себя, что лучше – сделать и раскаиваться или несделать и раскаиваться… Обычно она выбирала последнее – риск был ей чужд,перемен она боялась, самостоятельно принимать решения не умела. В итоге всюжизнь плыла по течению (или, как говорила мать, болталась, как дерьмо впроруби), хотя при этом очень от своей инертности страдала. Но этой ночью в нейнежданно-негаданно проснулась авантюристка. Так что ближе к утру Аня приняларешение: к антиквару сходить, подстаканники оценить, если получится – продать,а деньги потратить… Одного Аня не учла – денег оказалось так много, что онапросто не нашлась, куда их деть…

Да, кухонная утварь, которая чуть не стала собственностьюбомжей, оказалась не просто старинной, а редкой и очень-очень ценной. Однасолонка (ранний Фаберже) чего стоила! Мало того, что из платины, так еще и тебусинки, что шли по краю подставочки, были не чем иным, как жемчужинами.Подстаканники оказались действительно серебряными, да и с позолотой. Когда жеантиквар глянул на вазочку, то сначала чуть не хлопнулся в обморок, но потомвскочил и забегал по комнате, повторяя одно и то же: «период Тан, период Тан» иеще непонятное слово «патина». Набегавшись, спросил, где Аня ее взяла, оначестно ответила – в шкафу, в ней конфеты лежали. После этого антиквар чуть нехлопнулся в обморок вторично, но деньги ей все же выдал.

Когда она вышла из лавки с пакетом долларов, то чуть неумерла от страха. Ей казалось, что у нее на лбу высветилась надпись: «Внимание,грабители! Несу бешеные бабки! Налетай, отбирай!» Поэтому она разгуливать поулицам побоялась (о метро уж и говорить нечего!), а зашла в первый попавшийсямагазин, чтобы спустить в нем все доллары до единого.

На ее счастье, первым попавшимся магазином оказался не«Рыболов» или «Охотник» и не «Секс-шоп» (куда бы она потом купленныепушки-фаллосы дела?), а салон спортивной одежды, где услужливые продавцыэкипировали ее с ног до головы. Пуховик, джинсы, свитер, пара футболок,рубашка, ботинки, шапка, шарф, даже носки и белье – она купила все, не потративпри этом и пятой доли своих денег.

Тут Аня вспомнила про давнюю мечту – сотовый телефон – ирешила, что если ее осуществлять, то прямо сейчас. Так что следующий магазин,который она посетила, был салон мобильной связи. Боже! Какое изобилие телефоновпредстало перед ней! Черные, красные, серебристые. Плоские, суперплоские,складные… А еще чехлы, шнурки, съемные корпуса, сумочки, подставочки и какие-тонаушники – одному Богу известно, зачем они нужны… Когда же к ней подскочил одиниз продавцов и начал засыпать ее совершенно непонятными словами, типа«полифония», «джипиэрэс», «инфракрасный порт», «голосовой набор», Аня совсемпотерялась. Она-то думала, что покупка сотового окажется приятным и простымделом…

В итоге она приобрела хорошенький телефончик серебристогоцвета с э… полифонией и джи… джи… пи-пи… короче говоря, с прочимидостоинствами, хотя она знала наверняка, что будет пользоваться толькоцифровыми клавишами, чтобы набрать номер, и клавишами с красной и зеленойтрубками, дабы разговор начать и закончить. Остальные… «пипиэрэсы» ей ни кчему!

Когда взмыленная Аня покинула салон, оказалось, что денегеще полно – пришлось бежать в следующий магазин. Там она набрала косметики,шампуней, гелей, пен для ванн (надо же попробовать – а то за двадцать три годадаже ни разу в ванне не лежала, что естественно: в коммуналке не полежишь, живопогонят соседи).

Из парфюмерного отдела она переместилась в хозяйственный, изхозяйственного в кожгалантерейный – а деньги все не кончались… Тогда она пошлана крайние меры: отправилась в магазин «Бытовая техника», где чуть было несмела с прилавков половину ассортимента, но вовремя одумалась, представив, какона будет выглядеть в глазах соседей, знакомых, а главное – в глазах Петра иЭдуарда Петровича, когда они увидят, что в ее убогом жилище появились чудесасовременной техники. Скажут, притворялась бедной сироткой, а сама в чулкебешеные тысячи прятала… Или того хуже – обвинят в краже мифических фамильныхдрагоценностей, ведь никто не знает, что у бабуси в неказистом кухонном ящичкехранились такие богатства, как вазочки каких-то Танов и яйца Фаберже.

Так что из этого магазина Аня вышла налегке – купила толькочудную сковородку, которая, как говорят в рекламе, всегда думает о нас, ичайник, обязанный изменить нашу жизнь к лучшему. На этом она решила закончитьшопинг и отправиться домой, а на оставшиеся деньги заказать бабусе мраморныйпамятник.