Они прокрались в темноте к дороге и остановились на краюусеянной пнями просеки. Посредине просеки пылал огромный костер, а вокруг негорасселись на земле около сотни людей — по большей части крестьяне, судя поодежде. Лица их раскраснелись от отблесков огня и от содержимого глиняныхкувшинов, которые они передавали по кругу.

— Странное место для пьянки, — пробормоталУлаф. — Я бы не пошел в лес ради такого обыденного занятия.

— Это оно? — спросил Вэнион у Флейты, котораяустроилась на руках у Сефрении, прикрытая темным плащом своей сестры.

— Что — «оно»?

— Ты знаешь, что я имею в виду. Это и есть то, что мыдолжны были увидеть?

— Думаю, да, — ответила она. — Я буду знатьнаверняка, когда соберутся все.

— Что, придет кто-то еще?

— По крайней мере один. Те, что уже здесь, не имеютзначения.

И они ждали, а толпа крестьян на просеке становилась всеболее буйной.

Затем на дальнем краю просеки у дороги появился одинокийвсадник. Вновь прибывший был облачен в черный плащ и шляпу с широкими полями,низко надвинутую на лицо.

— Опять! — простонал Телэн. — Неужели ни укого на этом континенте нет хоть капли воображения?

— Что это значит? — спросил Вэнион.

— Тот, кого в Астеле зовут Сабром, наряжается точно также, мой лорд.

— Может быть, этот не похож на Сабра.

— Я бы не слишком на это надеялся.

Всадник, между тем, въехал в свет костра, спешился и сдвинулна затылок шляпу. Это был рослый жилистый человек с длинным рябым лицом иузкими глазами. Он взобрался на пенек и стоял, ожидая, покуда крестьянесоберутся вокруг него.

— Внемлите мне, друзья мои! — провозгласил онгромким хриплым голосом. — Я принес вам вести.

Полупьяная болтовня крестьян затихла.

— Многое случилось с последней нашей встречи, —продолжал оратор. — Как вы помните, мы решили сделать последнюю попыткумирным путем разрешить наши разногласия с тамульцами.

— А какой же у нас был выбор, Ребал? — выкрикнулодин из крестьян. — Только сумасшедший станет воевать с атанскимгарнизоном — каким бы там правым ни было его дело.

— Так это, стало быть, Ребал, — прошепталКелтэн. — Выглядит он не слишком впечатляюще, верно?

— Наше дело провозгласил правым сам Инсетес, —отвечал между тем Ребал, — а Инсетес более чем достойный противник атанам.

Толпа отозвалась одобрительным бормотанием.

— Я принес вам добрые вести, друзья, — объявилРебал. — Нашим послам сопутствовал успех. Сам император признал правотунашего дела!

Послышались нестройные хвалы.

— Я радуюсь вместе с вами, — продолжалРебал, — однако перед нами возникла новая опасность, куда более грозная,чем привычная несправедливость тамульских чиновников. Император, который отнынестал нам другом, томится в плену у проклятых рыцарей церкви! Рука злобногоархипрелата Чиреллоской церкви протянулась через полмира и схватила нашегодруга!

— Возмутительно! — проревел из толпы кряжистыйкрестьянин. — Чудовищно!

Остальные крестьяне, однако, явно растерялись.

— Он слишком торопится, — критически прошепталТелэн.

— Что? — переспросил Берит.

— Переменить курс, — пояснил Телэн. — Я такдумаю, весь год или около того он проклинал тамульцев, как делал Сабр в Астеле.Теперь он хочет проклинать кого-то другого, но для этого вначале нужно обелитьтамульцев. Даже у пьяного крестьянина могут возникнуть подозрения насчетчудесного обращения императора. Он проделывает это чересчур быстро — и чересчурлегко.

— Расскажи нам, Ребал, — крикнул кряжистыйкрестьянин, — как наш друг император оказался пленником рыцарей?

— Да, расскажи нам! — завопил еще один голос надругом конце просеки.

— Подставные пособники, — презрительно фыркнулТелэн. — Этому Ребалу только дубинкой орудовать.

— Это было сделано хитро, мои друзья, — объявилРебал толпе, — весьма хитро! Чиреллоская церковь управляется демонами ада,а они известные мастера обмана. Тамульцы, которые отныне наши друзья, —язычники, и для них непостижимо коварство чиреллоских еретиков. Ни о чем неподозревая, они гостеприимно приняли посольство церковных чиновников, а средиэтих грязных еретиков, прибывших в Материон, были рыцари церкви — закованные вжелезо пособники самого ада. Оказавшись в Материоне, они схватили нашегодорогого друга и покровителя императора Сарабиана и теперь держат его пленникомв собственном дворце!

— Смерть тамульцам! — хрипло завопил какой-тоизрядно выпивший старик.

Один из крестьян быстро стукнул его дубинкой по затылку, иотставший от моды оратор мешком осел на землю.

— Управление толпой, как же! — хмыкнулТелэн. — Ребал не хочет, чтобы его соратнички ошибались.

Другие крестьяне, явно тоже подставные пособники Ребала,принялись выкрикивать правильный клич: «Смерть рыцарям церкви!» Размахиваядубинками и разнообразным сельскохозяйственным инвентарем, они все громчевопили свой клич, заодно стращая тех, кто все еще пребывал в растерянности.

— Стремления этих чудовищ неприкрыто ясны! —перекрикивал шум толпы Ребал. — Они замыслили держать императоразаложником, чтобы атаны не взяли дворец штурмом! Они хотят отсидеться вбезопасности, покуда к ним не прибудут подкрепления! И не сомневайтесь, друзьямои, эти подкрепления уже собираются на эозийских равнинах! Армии еретиков ужев походе, и во главе их идут сюда рыцари церкви!

Испуганные восклицания пробежали по толпе крестьян.

— На Материон! — проревел кряжистый крестьянин сдубинкой. — Освободим императора! Толпа подхватила этот крик. Ребал поднялруку.

— Моя кровь так же вспыхнула в жилах от этой вести, какваша, друзья мои! — прокричал он. — Однако бросим ли мы наши жилища исемьи на растерзание кровожадным рыцарям церкви? Вся Эозия двинулась наМатерион! А что стоит между проклятой Эозией и Огнеглавым Материоном? Эдом,друзья мои! Возлюбленная наша родина стоит на пути орды еретиков! Можем ли мыожидать милосердия от этих дикарей? Кто защитит наших женщин от грязногонасилия, если мы двинемся на помощь императору?

Толпа отозвалась горестными криками.