чувствовала только усталость. Наверное, здесь должны быть слуги. Только можно ли мне говорить о камне? Как объяснить, кто я и как здесь оказалась?

Мои размышления прервала золотая вспышка. А в следующий миг передо мной завис взъерошенный Феликс. Золотистые глаза скользнули по моему телу.

– Жива?! – выпалил он.

– Меня укусил жунтомыг, – сообщила я.

– Двигаться можешь? – верно оценил обстановку фениксоид.

Я зябко передернула плечами и вздохнула:

– Могу, но на ноги не встану.

Феликс заверил меня:

– Ноги тебе пока не пригодятся. Росио нужна помощь, идем.

Золотистые перья захлестнули мою талию. Невесомость быстро сменилась приземлением, на этот раз мягким. Я открыла глаза и поняла, что Феликс традиционно уронил меня в постель Бланко, на котором также традиционно не было рубашки. А затем мое сердце ушло в пятки, потому что вместо лавандового взгляда меня встретили сомкнутые веки.

На его щеке копоть, повязка на предплечье и поперек ребер. И это тяжелое, прерывистое дыхание…

Что происходит?

Я подпрыгнула на постели и обнаружила, что Бланко распластался на животе, а из-под широкой ладони торчит горлышко знакомого пузырька с зеленоватой жидкостью. Феликс горестно вздохнул:

– Говорил же, что не успеем. Ой, дурак…

Тут я заметила, что татуировка на спине Бланко пульсирует и переливается черным и серым. Все как в прошлый раз. И дым как будто поднимается. Правда, теперь мне не страшно.

Я уверенно вытащила из ладони бессознательного декана пузырек с зеленой жидкостью и начала откручивать крышку. Пальцы слушались плохо, но я справилась и дрожащими руками начала по капле выливать снадобье на татуировку.

– Лей быстрее, он не почувствует боль, – поторопил меня Феликс. – Что ты его жалеешь?

– Потому что люблю, – ответила я и мысленно застонала.

Тело меня, может, и начало слушаться, а вот язык… Хорошо, что наговорить лишнего я теперь могу только Феликсу. Главное – от стыда не сгореть под его взглядом.

Я поспешно спросила:

– Что с ним произошло?

– Что-что… – проворчал фениксоид. – Геройствовал как всегда. В одиночку перестрелял отряд соннов, потом выбрал всю отраву из тел своих раненых товарищей. А я говорил, что он слишком близко к черте и не успеет принять снадобье! А тут еще и амулет сработал. Хорошо, что ты отделалась укусом жунтомыга и на тебе есть кусочек его проклятия. Оно нейтрализует хотя бы часть яда.

Я кое-как перевернула Бланко на спину и осторожно начала вливать снадобье в приоткрытый рот. Когда пузырек опустел, меня снова затрясло. Татуировка превратилась в ледяной комок.

– Я все это забуду завтра, да? – неожиданно спросила я у Феликса.

– Не думаю, – покачал он головой. – Судя по всему, сейчас проклятие борется с ядом в твоем теле. Может, расскажешь, как ты попалась жунтомыгу?

Но силы уже оставили меня. Я свернулась клубком рядом с Бланко и пробормотала:

– Позже расскажу.

Дыхание декана начало выравниваться, и это радовало. Я придвинулась ближе и положила голову ему на плечо. А затем тут же провалилась в сон.

Росио Бланко

Проснуться, ощущая на плече чужое дыхание, оказалось неожиданно приятно. Это пробуждение не портили даже противная слабость, саднящая рана и затухающий жар проклятия на спине. Росио медленно открыл глаза и увидел над собой знакомый балдахин. Комнату освещал только тусклый свет камина. Темно-золотой оттенок пламени говорил о том, что фениксоид отдыхает и восстанавливает магию.

А на плече декана, подрагивая от холода, спала Марта. Форма девушки выглядела потрепанной в полумраке комнаты. В руках девушка сжимала пустой пузырек. Он тут же вспомнил бой и отдачу от артефакта. Марта использовала его подарок. Что же произошло?

Росио попытался сесть, но татуировка отозвалась жаром. Силы еще не вернулись к нему. Тогда декан вытащил из ослабевших пальцев своей ученицы склянку и убрал в сторону. А затем осторожно притянул девушку к себе и пробормотал ей в макушку:

– Люблю тебя.

Марта не проснулась и не начала сопротивляться. Наоборот, доверчиво прильнула к нему всем телом, устроила голову на груди. Дрожь медленно отпускала ее. А декан вдруг порадовался собственной слабости. Если бы тело слушалось, провести эту ночь настолько целомудренно, как полагается, было бы гораздо сложнее. А так можно просто закрыть глаза и снова погрузиться в сон. Пока Марта в его объятиях, с ней точно ничего не случится. О том, в какие неприятности она успела вляпаться, можно поговорить и утром.

Когда Росио проснулся в следующий раз, в окна комнаты ярко светило солнце. Марта продолжала крепко спать у него на груди. Взгляд тут же зацепился за кровь на ее форме, которую он не заметил в полутьме. И только после этого декан понял, что его разбудило не солнце, а чей-то взгляд, и резко повернулся.

В паре шагов от кровати застыл Луди Тулун, посланник императора и воплощенный дракон.

Марта

Воспоминания предыдущего вечера были подернуты легким налетом нереальности. Но я была уверена, что засыпала не так! Не в объятиях Бланко… Проснувшись, я обнаружила, что во сне наши тела переплелись. Конечно, мы оба были не в себе. Хорошо еще, он вчера моего признания не слышал. Но как теперь ему в глаза смотреть и не сгореть со стыда?

Тут руки декана напряглись. А я обнаружила, что сначала мне придется посмотреть в глаза не ему, а Тулуну. Дракон сверлил нас взглядом, стоя в двух шагах от кровати. От него веяло угрозой. Сердце ушло в пятки. Мы с Бланко сели одновременно. Он спустил ноги с кровати и выпрямился, загораживая меня. Я обхватила колени руками и съежилась за спиной декана.

– Это не то, что ты думаешь, – напряженно произнес он.

– Я сейчас думаю об этом, – рыкнул дракон, оказываясь рядом с нами.

Он протянул руку ко мне, но не тут-то было. Бланко перехватил его запястье и процедил:

– Не трогай ее.

Тулун вырвал руку и обвиняюще указал на меня:

– На ее шее драконий артефакт, о котором ты никому не должен был рассказывать! И вчера он сработал! Я почувствовал отдачу, когда был на границе.

В темных глазах сверкнуло бешенство. Декан медленно поднялся, и теперь они с драконом стояли нос к носу. Я чувствовала, как в груди бухает сердце. Ради меня Бланко готов пойти против императорского посланника. Воздух потрескивал от напряжения и магии, которая начинала закручиваться вокруг мужчин.

Меньше всего я хотела, чтобы они сцепились из-за меня. И дернулась, чтобы остановить их. Но тут же зашипела от боли. Прокушенное плечо напомнило о себе. И декан, и дракон повернулись ко мне. Тулун скользнул взглядом по моему окровавленному пиджаку и бросил:

– В моем кабинете через полчаса. Оба.

Бланко неохотно