— Какая же ты глупая Маира, да и отец, о чем он только думал. Авели это не просто слова, не просто статус любимой женщины, жены, как хочешь назови, это состояние души. Вы связаны, как ты не понимаешь. Эту связь не разорвать просто, потому что, ты захотела, она нерушима. И чем дольше ты будешь вдали от него, тем хуже будешь себя чувствовать.

— Но почему я нормально раньше? — не поняла я слов Кейна. — Ведь десять лет прошло, прежде чем мы увиделись.

— У вас не была закреплена связь, понимаешь, не до конца установлена. Она ведь тоже не сразу сформировывается, дает шанс передумать, да только ним редко, кто пользует, ведь достаточно ниточки, что протягивается для точки отсчета. Разве было у тебя с тем сарианцем что-то теплое, настоящее? — я промолчала, не согласная с ним. Зельт был хорошим другом, помощником. — Нет, — ответили за меня. — Я прав, знаю, даже не отрицай, никакой любви, привязанности, и уж тем более чувств, сметающих все на своем пути, так что жить без выбранного объекта не можешь, все думаешь о нем. Нет, не было такого. Ты вспоминала другого, — продолжал он, пока я ошарашено его слушала, — быть может, злилась за эти воспоминания, ведь в колонии вряд ли воспоминания были хорошими. С рабами не церемонятся. Но, все же, не могла отпустить, даже полетела мстить, подговорив мирных сарианцев. Это ж какова была велика твоя тоска, что ты рвалась в колонию.

— Ты не прав, я рабов хотела освободить, — стала отрицать.

— Ага, а я к солнцу хочу прикоснуться. Ты же понимаешь, насколько провальной была твоя затея? Помнила ведь какие там охранники, оборудование? Не могла не помнить. У вас не было шансов проникнуть в охраняемую крепость, а вот с Аяксом увидеться возможность была. Да, быть может, ты себя и убедила, что тобой движет великая цель, но давай смотреть правде в глаза, почему ты не удалила татуировку? Почему стремилась попасть на планету даже спустя столько времени? — это были риторические вопросы, а Кейн не ждал ответа, потому что продолжал говорить. — И это была только ниточка вашей связи, а представь теперь, что связь это трос, что соединяет две панели, и он из настолько крепкого материала, что разорвать его никто не в силах. Ты отдалилась, натянула не пружину, а сильнейший метал, и трещит не нитка сейчас, а пластины, что соединяет трос. Вы оба трещите.

— Я не верю, — тихо выдохнула.

— Значит, ты еще глупее, чем я думал, — поморщившись, сказал он напоследок, а затем встал и ушел.

Будто ему стало претить общение со мной. Но, наверное, Кейн все-таки был прав, потому что еще спустя время я все-таки не выдержала. Мысль услышать его голос стала навязчивой.

— Ты где? — Сходу спросил, а я, посмотрев на осунувшееся лицо Аякса, поразилась. Неужели Кейн прав? Ведь я никогда не видела Аякса таким. Наверное, это и стало решительным шагом навстречу.

— Спроси у отца и приезжай, — сказала тихо, а в ответ услышала, как мужчина выругался сквозь зубы, говоря, что так и знал, что это он.

— Я приеду, — услышала его решительное, — сегодня же, — кивнула, а затем добавила.

— Только один, Аякс.

— Ты не вправе, — сказал мужчина, но я перебила.

— Пожалуйста, — тогда он внимательно посмотрел в мои глаза, выискивая что-то в них, и молчаливо кивнув, отключился, а уже вечером он был в моем пристанище.

Он налетел на меня вихрем, чуть не сбив с ног, заключил в объятья, шепча на ухо, как скучал, а у меня сердце разрывалось от его слов, от тихого шепота. С одной стороны и я скучала, а с другой — разве это не инстинкты управляют нами сейчас? Не они руководят нашими телами, заставляя срывать друг с друга одежду? И не в попытке соединиться, чтобы он проник в меня, нет, скорее просто притронуться к оголенным участкам кожи, будто это может нам позволить слиться воедино, стать единым целым. Это была не тоска, это была черная дыра, в которую я нас сама добровольно поместила. Отправившись туда одна, я потянула нас обоих. Тем вечером, нежась в его желанных объятьях, прикасаясь к его коже и блаженствуя от его запаха, я поняла, что пора принять свою судьбу. Не представляю, как провела вдали от него и дочери две недели. Не так уж и много, но и это слишком большой срок в одиночестве, вдали от дорогих людей, и это не только дочь, но и невозможный мужчина, что занял все мои мысли, как никто другой. Этого времени было достаточно, чтобы понять, что моя жизнь больше никогда не будет прежней. Мне от него не уйти, как бы я не хотела, сознательно обманываясь в своем желании, бессознательное всегда будет стремиться к нему.

Я могу не любить его нежной любовью, хотя люблю, мне может в нем много чего не нравится, хоть слишком многое все же — да, но я определенно в нем нуждаюсь, каким бы это предательством моей родни и существующих рабов не выглядело, и пора это признать. И все же… все же, я хотела его изменить, сделать лучше, и иногда мне это даже удавалось. Правда, с ним никогда не знаешь, надолго ли хорошие изменения. Ведь мужчина из нежного, может в мгновение превратиться в грубого и злого, уж я-то знаю.

Маира

Я недовольно смотрела на то, как Аякс молчаливо соглашался, еще и кивал незаметно, будто я могла этого не увидеть, когда на приеме император, говорил о каких-то планетах-колониях, что поставляют им рабов, ведь они завоеватели, хоть и в прошлом, но это не отменяет величия расы. И все присутствующие сразу горделиво выпячивали грудь, мол, смотрите все и знайте, какие мы великие. Нет, они точно издеваются пригласить бывшую рабыню на такой прием. Это плевок в душу. Естественно, перечить императору никто не собирался, да и по-своему я была благодарна ему, ведь специально для меня даже придумали заменитель капель, что были для зрения. Он на то дал добро, ведь у них на планете ничего не делалось без разрешения императора, а спонсором уже был Аякс. Это в первую очередь было в его интересах. Поэтому досталось Аяксу, как только мы вернулись домой. Я накричала на него, обвинила в узурпаторстве и тирании, в общем как всегда во всех бедах был виноват Аякс.

— Маира, сколько можно? Сородичей твоих нашел, определил к близким родственникам в услужение. А кто среди прилетевших рабынь нашел свои авели и вовсе обзавелись свободой, но тебе все мало, — я лишь насупившись, уставилась на него в ответ. Будет теперь постоянно припоминать, сколько сделал для меня? Для нашей расы? Но это ведь он тогда, пусть и по команде его дяди владельца колонии Z, уничтожил наши корабли и захватил в рабство кроксов. Меньшее, что он мог сделать, это хоть как-то изменить их положение. Я уже молчу о том, что своих родных я так и не нашла. И то ли они умерли, во что не хотелось, почему-то верить, наверное, я стала слишком сентиментальной, когда-то ведь похоронила их, смирившись, но сейчас хотелось какого-то чуда. Хотелось верить, что они в безопасности и живут на какой-то солнечной планете, где смогли восстановить производство галлий, которые, что удивительно и вправду появились в нашей Галактике, правда кто их производит, пока неизвестно. Мне же хочется верить, что это кто-то из моей родни каким-то фантастическим образом спасшиеся во время нападения.