удерживала ее на ногах и придавала ей силы. Ликос встретился с ней взглядом в зеркале, и она почувствовала, как вопрос повис в воздухе, сбросить ли ей платье или нет.

Он заметил неуверенность в ее глазах и растерялся.

— Что такое, Марит? — прошептал Ликос и положил ладонь на ее щеку.

Она прикусила губу и отвела взгляд, не в силах вслух произнести то, что мучило ее.

Когда она снова посмотрела на него, в ее глазах вспыхнули решимость, потребность и что-то очень близкое к ярости.

— Сделай меня своей, чтобы никто никогда не смог у меня это отнять.

Этими словами Марит словно перерезала пути, сдерживавшие его, и все желание, вся потребность, все чувства, которые он так долго сдерживал, вырвались и полностью захлестнули его.

Ликос поцеловал ее и, подхватив на руки, отнес к кровати. Ее тело инстинктивно распахнулось для него, когда он наклонился, опершись одной рукой о кровать, а другой лаская плавные изгибы. Ее кожа, похожая на атлас, под его ладонью дрожала от желания. Он стянул с нее стринги, раздвигая ее ноги и погружаясь пальцами в светлые завитки, влажные от желания.

Ее тело изогнулось, когда он коснулся ее лона пальцами и издал стон удовольствия. Он внимательно следил за ее реакцией, нескрываемым восторгом, приближая ее к оргазму.

Тело Марит волновалось от движений его рук, и напряжение сковывало, пока он глубже входил в нее пальцем, мягко подготавливая ее к тому, чтобы сделать это как можно менее болезненным. В мгновение ока это напряжение переросло в волну экстаза.

Она схватила его за предплечье.

— Ликос, — прошептала Марит.

Он на секунду отстранился от нее, чтобы снять брюки и нижнее белье, отбросить их и вернуться к ней. Он оперся на предплечья, его руки снова обхватили ее лицо.

— Мне говорили, что это больно. Не ужасно, но…

— Ликос, — произнесла Марит хриплым от удовольствия голосом. — Я хочу этого. Я хочу, чтобы первый секс произошел с тобой.

Ликос потянулся к тумбочке и достал из ящика презерватив, молча пообещав сделать все как можно более приятным для Марит. Затем он устроился между ее ног, его член пульсировал от сдерживаемого желания, и медленно, невероятно медленно он соединился с ней.

Наслаждение настолько возвышенное, что причиняло боль его сердцу, наполняло его, как он наполнял ее, ни разу не отводя от нее глаз, не пропуская ни единого момента ее реакции на его вторжение. Он почувствовал, когда она испытала боль, что заставило его мгновенно остановиться. Ликос заметил, когда шок от нового ощущения сменился удивлением. Каждое мгновение для него было так же чудесно, как и для Марит.

Наконец она повернулась к нему, и в ее глазах отразились все невысказанные вопросы.

— Скажи, это всегда так?

Ее тихие слова были полны благоговения.

Он не стал ей лгать.

— Нет, — искренне ответил он. — Так бывает очень редко.

Между ними не было никакого непонимания. Ликос бы этого не допустил. Она видела, как много значило для него произошедшее, потому что он тоже обнажил перед ней свою душу. Это была та степень близости, которую он не допускал ни с одной женщиной.

Он медленно начал двигаться, тело Марит инстинктивно выгнулось ему навстречу, золотистые пряди рассыпались по подушке. Снова и снова он входил в нее, утопая в ее криках, пока они не смогли больше терпеть, и одним последним толчком Ликос бросил их в море экстаза, оставив дрейфовать там.

Их разбудил звонок телефона, когда солнечные лучи раннего утра пробивались сквозь оконные створки комнаты. Ликос разочарованно застонал, вызвав нежный смех у полусонной принцессы рядом с ним.

— Ты не собираешься ответить на звонок?

— Нет, я буду надеяться, что мой автоответчик меня выручит, — проворчал он в подушку, ухмыляясь, как беззаботный юноша, каким он никогда не был.

Она повернула голову и пронзила его своим смеющимся взглядом. Его сердце сжалось. Он никогда не видел настолько красивую женщину. И тут, испортив момент, снова зазвонил телефон. Нежное хихиканье Марит превратилось в смех, Ликос поймал телефон в ловушку и, не отводя от нее глаз, рявкнул:

— Да!

— Ликос? Это Терон. Мне нужно, чтобы ты приехал в Грецию. Прямо сейчас.

Глава 9

Марит никогда не видела Ликоса таким. Злым, расстроенным, возбужденным. Она закусила губу, вспоминая прошлую ночь, удивляясь тому, что у них было так много общего. Марит понимала, что ей было бы легче смириться со своим будущим, если бы она не знала, не испытала того, в чем именно будет отказывать себе.

Любовь.

Нет. Она покачала головой. Она могла быть невинной прошлой ночью, но не была наивной. Она не была влюблена в него, и, глядя на Ликоса, знала, что он тоже никогда не будет так относиться к ней. Он нравился ей — конечно, очень нравился, иначе она не смогла бы отдаться ему прошлой ночью. Но… любовь? Нет. Марит так или иначе провела всю свою жизнь в поисках любви. В тот момент, когда она уехала в Париж, чтобы выйти замуж, она навсегда выбросила из головы и сердца такие мысли и такие желания.

Но когда увидела темные синяки под глазами Ли-коса, сжатые мускулы его челюсти, она поняла, что сделает все, чтобы развеять его страх, если сможет.

— Терон не сказал ничего, кроме того, что ты нужен ему в Греции?

— Нет, — покачал он головой. — Он сказал, что ему нужно уходить. Что он был нужен Саммер. Если что-то случилось с Кэти, их малышкой…

Марит, пристегнутая ремнем безопасности, потянулась к нему и погладила его руку. То, что он не оставил ее в Лондоне, и она летела сейчас с ним в частном самолете в Афины, доказало Марит, что этот человек переживал и боялся за своих друзей.

Высадка из самолета произошла в мгновение ока. На взлетно-посадочной полосе их ждала черная машина, за рулем которой был суровый мужчина в костюме и темных очках. На протяжении всего пути Ликос не мог успокоить дрожь возбуждения.

Марит знала, что лучше не уверять человека с жизненным опытом Ликоса, что все будет хорошо. Вместо этого она стала ему молчаливой поддержкой, в которой, как она инстинктивно знала, он нуждался.

Они подъехали к дому, и вид других машин, выстроившихся вдоль величественного поместья, абсолютно не снизил градус напряжения, охватившего каждого из них, — как будто теперь они были связаны на уровне, которого Марит еще не осознавала. Машина остановилась напротив входной двери, Ликос выпустил руку Марит только для того, чтобы покинуть пределы машины и взобраться