Атэ опустил глаза на запястья магессы. Кандалы были аккуратно перемотаны лентами, чтобы края их не раздирали нежную кожу при каждом движении. У него больше не было повода держать магессу в оковах – та вела себя вполне мирно и почти не психовала. Это «почти» означало немало. Хотя Рэна и утверждала, что для магии нужен чистый разум, Атэ видел, как в отчаянии отступники вздымали огненные стены одним взмахом руки и направляли их в бой. Если и была в их голове ясность – то ясность безумия, которое не тревожила ни одна мысль.

– Я боюсь тебя, – сказал он прямо, – и ты это знаешь. Или скажешь, твоя магия никогда не убивала?

Рэна опустила голову.

– Хорошо, – сказала она тихо. – Считай, я ни о чём не просила.

День был испорчен.

Желая загладить вину, Атэ вывел Рэну в парк и, легко соткав над ними разноцветный зонт, повёл по заброшенным дорожкам. От зонта магесса отказалась. Было ли это следствием обиды, или Рэна действительно любила дождь – ведьмак не знал. В лёгких сандалиях, найденных Атэ в кладовой, чародейка шла по усыпанным гравием аллеям и то и дело подставляла лицо дождю. Атэ хмурился – он боялся, что повязка промокнет, и вода навредит глазам.

Рубашка и штаны чародейки быстро впитали влагу и теперь местами плотно прилипали к телу. Но это её, видимо, ничуть не волновало. Время от времени она останавливалась и спрашивала Атэ – что перед ними? И Атэ подробно описывал ей деревья, статуи, пруды. Постепенно Атэ и сам стал втягиваться в эту игру. В своих любимых местах он брал чародейку за руку и, приобняв за плечи, шептал ей на ухо истории – совсем не ведьмачьи. О девушке, которую в первый раз поцеловал. О том, как играл с друзьями в снежки на лесной поляне. О мельнике, который гонял его, когда он пытался стащить у него молоко. Он описывал ей павильоны и клумбы – такими, какими они были, а иногда – такими, какими они стали, и сам с удивлением погружался в несуществующий мир давно забытых воспоминаний. Утомившись, они присели на мокрую скамейку у разрушенного фонтана. Рэна прислонилась его груди и ладонью ловила капли дождя.

– Знаешь, – сказала она, – это всё напомнило мне… юность? Да нет, я ещё не так стара. Одним словом, те годы, когда я ещё умела смеяться.

«До войны», – понял Атэ и отметил про себя, что Рэна не использовала это простое слово. Чародейка замолчала, будто жалея о сказанном. Притянув её поближе к себе, Атэ прошептал ей в волосы:

– Продолжай.

Рэна слегка сжала пальцами руку, лежавшую у неё на плече.

– Один человек… – сказала она медленно, подбирая слова, – приезжал к нам… в такую же усадьбу. Он была старше, чем я. Вряд ли он когда-то любил меня. Но те несколько встреч… Я думала, не забуду их никогда. А теперь они кажутся сном, – она отвернулась. – Я ни разу не вспомнила о них за все годы в тюрьме. Так странно.

Она снова замолкла.

– А что было потом? – спросил Атэ, чувствуя, что сейчас ледяное спокойствие Рэны может дать трещину.

Рэна облизнула губы.

– Потом… всё было так, как и должно было быть. Он захотел стать чародеем. И я думала, что я смогу ему помочь. Я пыталась, – она крепче сжала руку на запястье Атэ. – Я сделала бы для него что угодно, – она легко коснулась пальцами ворота рубахи – там, где тонкая ткань скрывала таинственный цветок, – но он был таким… – Рэна покачала головой. – Как пламя пожара. Как ураган.

Она горько усмехнулась.

– Его желания были просты. Он хотел власти и вечной молодости. И мы придумали маленький фокус. Я нашла Изначального, который хотел обрести плоть и… объединила их.

По позвоночнику Атэ пробежал холодок. Он начал понимать, что его вина перед отступниками не так уж велика.

– Рэна, – сказал он голосом удава, приготовившегося к броску, – ты призвала демона и помогла ему захватить тело возлюбленного?

– Ну… – Рэна вздохнула. – Технически не совсем так. К тому же они оба хотели этого.

Она замолчала – съежившись, чувствуя, что симпатии ведьмака уже не на её стороне.

– Продолжай, – потребовал Атэ, и Рэна вздохнула.

– Честно сказать, я думала, он бросит меня, едва получив силу. Но кто-то из них – демон или… – она запнулась, не желая называть имя. – Кто-то из них решил оставить меня при себе.

Рэна откинулась на грудь Атэ, вспоминая. И ведьмак не оттолкнул её.

– Ну, а потом… началась война. Он был известен при дворе – и стал одной из первых жертв. Когда разъяренная толпа ворвалась в его особняк, я едва успела перенести нас на материк, – она вздохнула. – Несколько дней мы путешествовали по джунглям, не зная, куда попали. Он всё время кричал. Ему было холодно. Он не привык много ходить. И тогда я создала замок, – она помолчала. – Ну… получилось, конечно, не с первого раза. С архитектурой я не знакома. Но третья попытка вышла вполне удачной, – Рэна снова вздохнула. – Однако, ему было всё так же холодно и тоскливо в пустом доме. Ему нужно было внимание. Слуги. Дамы. Гвардейцы, которые преклоняли бы перед ним колено. И… – она задумчиво постучала пальцами по руке Атэ, которую до сих пор держала, – я создала ему их. Создать живое, я конечно, не могу. Но если знать подход к изначальным, они могут предложить много разных вариантов. Это как игра – одному обещаешь помощь другого, другого убеждаешь, что он хочет помочь первому… Ну и, конечно, сила. Изначальные уважают силу в магическом смысле. Самоконтроль. Ум.

– Ты заигралась, – сухо сказал Атэ.

– Я просто хотела сделать его счастливым. И разве я причинила кому-то зло?

– Что было потом?

– Ну… это всё же был настоящий замок. Хоть и сделанный из ничего. К нам стали стекаться беженцы и дезертиры. Я не хотела подпускать их близко к нему, но мы позволили им поселиться в предместьях. Он становился всё обидчивей, и я уже не знала, чего от него ждать. Я делала для переселенцев оружие, следила за погодой, чтобы не пропадал урожай. Поначалу война нас почти не коснулась. Только когда был объявлен приговор Семи…

Она покачала головой.

– Дальше не интересно, Атаниэль. Это сказка с плохим концом.

– Но что с ним стало? – спросил Атэ.

Рэна пожала плечами.

– Думаю, то же, что и со всеми. Он умер.

Атэ хотел узнать ещё много всего, но в голове у него внезапно прозвучал звонкий мальчишеский голос:

«Кэп, а кэп?»

«Чего тебе?» – раздражённо спросил Атэ.

«У нас проблема, кэп. Магистру нужны результаты работы – срочно».

«Ему уже месяц как нужны результаты и срочно».

«Ну, нет, кэп. Похоже, где-то у нас утечка, потому что он уверен, что вы что-то нашли, и срочно требует вас к себе».

Атэ вздохнул, перебирая возможные варианты.

«А сами никак?»

«Он нас даже слушать не хочет. Говорит, раз вы исчезли, значит, дело пахнет мятой».