Левченко, конечно, занял стол, который нравился Зотовуменьше всего, да еще вдобавок сидел за ним спиной к стене, оставляя Зотовуединственную возможность занять место спиной к залу. Ну не сукин ли сын! Ведьони уже трижды за последние месяцы обедали здесь, и каждый раз Зотов приходилпервым и занимал один и тот же столик, за который садился всегда. И все трираза к слову упоминал, что это его любимое место, оно слегка на отшибе и вуглу, так что оба собеседника имеют возможность сидеть спиной к стене иодновременно видеть весь зал. Это было важно для Зотова, очень важно, он не могнаходиться спиной к двери и тем более к просторному залу, ибо был нервным итревожным. Левченко, конечно, его слова мимо ушей не пропустил, потому сегодняприперся пораньше и занял такое место, чтобы Зотову уж и вовсе не по себестало. «Глупо, право слово, – сердито подумал Вячеслав Олегович, двигаясьв сторону Левченко с сияющей улыбкой. – Если ты хочешь, чтобы человек длятебя что-то сделал, заставь его любить тебя, и он в лепешку расшибется. А тызаставляешь меня нервничать, как будто, если я распсихуюсь, дело пойдетбыстрее. Не пойдет оно быстрее. Оно вообще никак не идет».

– Вы сегодня рано, – заметил он вместоприветствия, делая над собой усилие, чтобы не дать прорватьсяраздражению. – Прошу прощения, что заставил вас ждать, я был уверен, чтоприду первым.

– Ничего страшного, – снисходительно откликнулсяЛевченко. – Присаживайтесь.

Вот так всегда, с ненавистью подумал Зотов. Я пришел надвадцать минут раньше и в результате вынужден оправдываться, словно нашкодившийпацан. Господи, Левченко, как же мне от тебя отделаться? Не отделаться, видно,никак, я завяз по уши. Утешает только то, что и ты в том же дерьме плаваешь.

По установившемуся много лет назад порядку деловые разговорыне начинались, пока официант не примет заказ. Однако сегодня Левченко, кажется,решил нарушить все возможные и невозможные правила, к которым сам же и приучилсвоих партнеров. Сначала явился без опоздания, а теперь и разговор начал сразуже, с места в карьер.

– Чем порадуете, Славочка? Когда я могу ожидатьматериал?

– Порадовать нечем, Николай Степанович, – вздохнулЗотов. – Идет сбой за сбоем, у меня ничего не получается. Честно говоря, яисчерпал все свои возможности выяснить судьбу материала. Мне горько вам этоговорить, но, похоже, я вообще никогда не сумею это сделать. Нельзя ли решитьвашу проблему как-нибудь иначе?

Левченко сверкнул глазами из-под кустистых бровей инахмурился. Зотову стало страшно от собственной смелости. Никогда, никогда завсе годы, что они знакомы, он не смел так разговаривать с могущественнымНиколаем Степановичем. С самого начала все было поставлено так, что Левченкоформулировал задание, а Зотов из-под себя выпрыгивал, чтобы его выполнить. Ивыполнял. За что получал благодарность как на словах, так и в весьмаовеществленной форме, поддающейся устному счету. Правда, их сотрудничество,начавшееся много лет назад и хорошо отлаженное, в последние годы замерло. То лиЗотов перестал его устраивать, то ли задания стали другими и их поручали другимисполнителям. Какое-то время Вячеслав Олегович даже тешил себя иллюзией, чтоЛевченко больше нет на свете. Умер, например, или еще что нехорошее случилось.Ничего, однако, нехорошего с Николаем Степановичем не случилось, и вот он сновавозник и требует достать материал, который ему нужен для каких-то политическихкозней.

– Вам горько говорить, Славочка, а мне горько слышать,что деньги, которые я в вас вкладывал, ухнули в пропасть. Вы что, забыли…

Ему пришлось прерваться, так как подошел официант, держанаготове блокнот и ручку. Зотов быстро сделал заказ, не глядя в меню, оннаизусть знал все, что там написано. Левченко же, по обыкновению, возился,перелистывая страницы и без конца что-то уточняя у официанта. Наконец ониостались одни, и Николай Степанович продолжил свою тираду точно с той же буквы,на которой остановился. Это была еще одна его особенность: никто и ничто немогло сбить его с мысли или с фразы.

– …как пришли ко мне юным, нищим и глупым и попросилисьна работу? Вы ничего не умели, даже петь, хотя вас этому учили долгие годыхорошие учителя. Я нашел возможность вас использовать, да еще так, чтобы выполучали хорошую зарплату. Я учил вас работать и зарабатывать, я ввел вас вкруг людей, благодаря которым вы и тогда жили безбедно, и сейчас имеетевозможность пропихивать всюду своего бездарного протеже Вильданова. И что же вблагодарность? Что я слышу от вас? Жалкие, беспомощные слова о том, что вамгорько, но вы чего-то там не можете. Это не разговор, дорогой мой. Для беседы сомной вам следует тщательно проработать свой лексикон, чтобы я больше этих словне слышал. Теперь к делу. Меня торопят, и потому я тороплю вас. Ситуация, квашему счастью, не пожарная, еще три дня назад правительственный кризис казалсянеизбежным, и, если бы он разразился, материал понадобился бы срочно, но наэтот раз все обошлось. Мои аналитики считают, что теперь наступит затишье доначала весны. Так что время у вас есть, но немного, не обольщайтесь. Я люблюзапасаться оружием заранее и стараюсь ничего не откладывать на последнююминуту. Вы меня поняли, Славочка?

– Я вас понял, – как можно тише произнес Зотов,чтобы не дать выплеснуться ненависти и злости. – Сделаю все возможное.

Принесли закуски, и некоторое время они молча поглощалиизысканные деликатесы.

– О вас говорят забавные вещи, – вновь заговорилНиколай Степанович, ловко кромсая щипцами клешни и хвост огромноголобстера. – Вы в курсе, Славочка?

– О чем вы?

– О вас и вашем мальчике, с которым вы не расстаетесьни на минуту. Это правда?

Зотову стало противно, но он сделал над собой усилие, чтобыне дать лицу исказиться в гримасе отвращения. Что он понимает, этот грязныйхитрый старик?! Для него существует только два вида близости между людьми: секси деловое партнерство. Если двое мужчин не являются партнерами по бизнесу, номного времени проводят вместе, значит, тут секс, и никакие другие варианты дажене рассматриваются. Дружба, привязанность, уважение – все это недоступнопониманию Николая Степановича Левченко. И объяснять бессмысленно. Но и не ответитьнельзя.

– Это глупости, – с деланным равнодушием сказалЗотов. – Мы действительно видимся ежедневно, иногда проводим вместе весьдень с утра до вечера, иногда встречаемся всего на полчаса, это обусловленографиком его репетиций, выступлений, записей и деловых встреч. Сколько нужно пографику, столько я и провожу времени с Игорем. Не говоря уж о том, что я простос ним занимаюсь как педагог, и занимаюсь с самого детства, вы же это прекраснознаете. Кроме того, вы точно так же прекрасно знаете, что в плане секса я люблюженщин, а вовсе не мужчин. Я ответил на ваш вопрос?

– Славочка! – Левченко мерзко захихикал и погрозилему зажатыми в руке щипцами. – Я знаю и другое. Когда вы начали возиться сэтим юным дарованием, у вас была какая-то жена. И где она теперь? Более того,вы потом женились еще раз, и ваша вторая супруга тоже растворилась в тумане.Женщины уходят, а мальчик остается. Согласитесь, картинка красноречивая.Кстати, дружочек мой, как поживают ваши дети? Или вы изгнали их из своей жизнивместе с очаровательной супругой?