— Обхвати его рукой и проведи вверх-вниз, — последовала новая команда.

Это тоже понравилось мне. Член был твердым и мощным, покрытым нежной и гладкой, как шелк, кожей. Я ощущала пульсацию вен под своими пальцами, и невольно ускоряла темп движений. Со стоном Валентин подался бедрами вперед.

— Возьми его в рот, девочка.

Это был уже не приказ, а мольба. И голос такой хриплый и возбужденный, как будто от моих действий зависела жизнь Валентина. Склонив голосу над его достоинством, я лизнула набухший кончик. Он оказался терпким на вкус.

Пальцы Валентина зарылись в мои распущенные волосы. Обхватив затылок, он потянул на себя, и я пошире открыла рот, чтобы принять его в себя. Член скользнул внутрь и тут же отпрянул. Но только для того, чтобы вернуться обратно мощным толчком. Плавные, скользящие движения внутри моего рта и глухие стоны учителя доводили меня до исступления. Я готова была кончить, хотя к моим интимным местечкам никто сейчас не прикасался.

Член был таким большим, что я, наверное, задохнулась бы, если он вошел в мое горло полностью. Но Валентин тонко чувствовал ту грань, что отделяет удовольствие от неприятия. И не переходил ее. Даже сейчас, находясь на грани оргазма, он все держал под контролем.

Мне хотелось разрушить это. Разбить вдребезги его хваленый самоконтроль, заставив испытать такую же неистовую страсть, что ощущаю я в его объятиях.  Я хотела и могла доставить ему больше удовольствия. Максимально расслабила горло и позволила члену проскользнуть глубже.

— О, детка!.. — выкрикнул Валентин.

Я отпрянула и вновь приняла его в себя. Сжимала и ласкала своим ртом, чувствуя, как увеличивается его возбуждение. Мне хотелось, чтобы он кончил сейчас, немедленно. Дыхание Валентина стало прерывистым. А я все ласкала его, доводя до изнеможения.  Позволила себе такие вещи, о которых прежде и подумать было стыдно. Сосала и облизывала мужской член, как будто он был самым изысканным из лакомств.

— Достаточно!.. — вдруг выдохнул Валентин и отстранил меня от себя.

Растерянная, я сидела на полу, глядя на него широко распахнутыми глазами.

— Тебе не понравилось?

Он набрал полную грудь воздуха и с шумом выдохнул. Взъерошил волосы взволнованным движением.

— Поменяемся местами, — он встал и указал мне на кресло. — Облокотись на него. Вот так, молодец.

Моя верхняя половина тела лежала в кресле, и я ощущала, как покалывает соски жесткое покрытие. Обернулась и застыла в ожидании.

Валентин опустился рядом на колени и коснулся моих влажных складочек. Не утрудил себя сниманием трусиков, как видно, специально рассчитанных на такие вот ситуации.

— Ты возбуждена не меньше моего, — сообщил учитель открытие.

Улыбнувшись, кивнула, подтверждая очевидную истину. Лучший учитель секса быстро перевел меня из разряда девственниц в ряды похотливых и ненасытных. Внутри все дрожало от предвкушения.  Губы и язык помнили вкус члена Валентина, его величину и мощь. И мне хотелось большего.

Хрустнула вскрываемая упаковка, и Валентин раскатал презерватив по члену привычным, четко выверенным движением. Говорю же, он никогда не теряет контроль. Одним мощным толчком он вошел в меня, растягивая и заполняя собой до отказа. Я охнула, но не испытала боли. Скорее удовлетворение от того, что теперь я полноценная женщина, женщина Валентина. Он продолжал двигаться, а меж тем его рука пробралась между нашими телами, пальцы нащупали клитор и ласкали его. От этой дополнительной стимуляции я завелась, как сумасшедшая.  Царапала и кусала кресло, выкрикивая что-то бессвязное. Твердый, мощный член Валентина с каждым толчком проникал все дальше, задевая самые чувствительные точки. Волны удовольствия накатывали одна за другой, грозя затопить меня без права на помилование.

— Кончи для меня, малышка, — попросил Валентин.

Твердая плоть скользнула внутрь, и мои внутренние мышцы крепко обхватили ее, словно не желая выпускать. Мощный оргазм сотряс мое тело. Я издала громкий и протяжный стон, вцепившись в кресло. Валентин еще раз глубоко и резко вошел, а после резко дернулся и застонал. Еще несколько минут он находился внутри, и это доставляло мне необычайную радость. Он гладил мою спину, бедра, волосы, как будто утешая. И я расслаблялась в его объятиях, наслаждалась моментом, этим нежным затишьем после бури.

Сейчас, как никогда мне хотелось остаться с ним на ночь. Заснуть хоть прямо здесь, на полу, удовлетворенной и усталой. Прижиматься к крепкой груди. Слышать биение сердца и засыпать под эту чудную мелодию. Пусть быть для Валентина не любимой, но нужной и желанной.

Телефонный звонок нарушил очарование момента.

Сначала я решила, что уже поздно и это моя мама беспокоится. Но звонили на сотовый Валентина. Взглянув на номер, он скрылся в другой комнате, не потрудившись даже одеться. А мне ничего не оставалось, как в гордом одиночестве отправиться в ванную и не мешать учителю и его жизни. В ней много места для секса, но совсем нет для любви.

Прохладные струи стекали по шее и груди, охлаждая тело и разум. «Ирка Комарова, ты чертовски везучая девчонка!» — пыталась убедить себя. А заодно подбодрить. Мне удалось заполучить лучшего мужчину института, города… Да что там. Лучшего мужчину на свете! Валентин Петрович Залесский  — мечта многих женщин от восемнадцати и до бесконечности, но выбрал он меня. Не просто предложил мимолетный романчик, но предложил жить вместе сразу после первого секса. К тому же, он дал шанс моей маме на излечение, и это уже настоящее чудо.

«Так почему я реву, как полная идиотка?»

Задумалась и небрежным жестом смахнула слезы со щек. Да нет, это, наверное, капли воды попали, только и всего. Нельзя быть желанной для идеального мужчины и при этом чувствовать себя несчастной. Валентин Петрович дал мне все, о чем только может мечтать такая никудышная девчонка, как я. И даже немного больше. С ним я стала другой, поверила в то, что могу быть счастливой. Поверила в себя.

И все же мне отчаянно не хватало одного особого элемента отношений.

Валентин никогда не говорил о любви. Он был нежен, предусмотрителен, и все же держал дистанцию. Наверное, я интуитивно чувствовала это. Или же просто была несмышлёной молоденькой девчонкой, которой кроме оргазма требовалась романтика. Я понимала: Валентин Петрович не какой-то зеленый юнец, он не станет прогуливаться со мной под луной, держать за руку и говорить о чувствах.

— Дура ты, Комарова! — сообщила собственному отражению в зеркале. — Не тупи хоть раз в жизни, веди себя как взрослая женщина, а не наивная влюбленная мышка. Валентину не нужна такая.

Он будто бы лепил из меня другую девушку, все эти его разговоры о смене имиджа, эротическое белье, поддразнивания. Что ж, раз ему хочется видеть возле себя сексуальную фурию вместо серой мыши, я должна, просто обязана сделать для него это. Хоть как-то отплатить ему за доброту и ласку.