Я не просто покружилась, а танцевала, проглаживая себя руками и жмурясь от удовольствия. Вряд ли меня можно назвать опытной стриптизершей, но недостаток опыта заменял азарт. Музыки не было, но завораживающая мелодия страсти звучала у меня в ушах. Под нее и танцевала, плавно покачиваясь в такт.

— Что это ты делаешь? — спросил Валентин, подавшись вперед.

— Танцую для тебя, — хохотнула я, увернувшись от его рук. — Постой, еще не время. Я не закончила.

Сама не знаю, что на меня нашло. Но мне хотелось побыть для учителя недоступной и одновременно желанной. Чтобы он мог наслаждаться мной, при этом не прикасаясь.

Плавно повернулась к Валентину спиной и наклонилась вперед, продемонстрировав длину ног и то, что не скрыто трусиками. Возбуждённый рык стал мне наградой. Учитель был на взводе, он хотел меня немедленно, и осознание этого только придало сил и смелости. Мои руки плавно скользнули по талии, немного задержались на ягодицах. А после я шлепнула себя так, чтобы этот звук услышал Валентин.

— Иди-ка сюда, маленькая провокаторша.

Он все же схватил меня в объятия.

Притянул ближе и сел вместе со мной обратно в кресло. Сильные мужские руки  крепко сжали, не оставляя пути к отступлению. Твердые настойчивые губы завладели моими в подчиняющем поцелуе. Я слышала, как бьется сердце Валентина — гулко и неистово. Когда его язык скользнул по моим губам, покорно приоткрыла рот, позволяя ему скользнуть внутрь. Покорной и открытой, такой стала для Учителя.

Но ему хотелось большего.

— Ты пыталась соблазнить меня, девочка? — спросил он, прервав поцелуй и поглаживая мою попку. — Подчинить своим женским чарам?

Разве они у меня есть? Я хотела было помотать головой, но задумалась…

Мне ведь и вправду нравилось дразнить его. Именно для этого я надела самое развратное белье из всего, что мне сегодня купили. Нарочно кружилась так, чтобы показать маленькие трусики с прорезью в середине. Больше того, сейчас, сидя у учителя на руках, мечтала о том, чтобы он не сдержался и потрогал меня там, где сосредоточилось желание. Я чувствовала, что стала мокрой. И если бы Валентин положил ладонь мне не промежность, то непременно ощутил влагу.

— Мне лишь хотелось, чтобы ты желал меня так же сильно, как я тебя.

Призналась и положила обе ладони на его плечи. Какой же он крупный и сильный, неудивительно, что меня пугала первая близость с ним. Но теперь я точно знала, что Валентин умеет быть нежным и заботливым любовником.

— У меня нет проблем с потенцией, — хмыкнув, сообщил Валентин. — Но ведь дело в другом, правда, Комарова? Ты хочешь подчинить меня, заставить испытывать привязанность.

— Разве это плохо?

Спросила и, запрокинув голову, взглянула в полюбившееся лицо. Валентин умел быть суровым и строгим, сейчас же он был скорее задумчивым. И слегка раздражённым.

Что я сделала не так?

— Не пытайся приручить меня, девочка, — посоветовали мне. — И не подчиняй. Просто делай то, что я тебе скажу, тогда нам обоим будет хорошо.

Я промолчала, сдерживая обиду. Ни о чем таком и не думала. С чего он вообще взял, будто я собираюсь подчинить его? Если только?..

Вдруг, он сам испытал ко мне то, что не собирался испытывать? Может быть, увиденное понравилось ему настолько, что Валентин поразился собственной реакции? Получается, я тоже могла научить его чему-то?

— Я постараюсь, — проговорила уклончиво. — Так что ты хочешь, чтобы я сделала?

— Раздень меня.

Это был приказ, но приказ, наполненный сексуальным подтекстом.

Я начала с рубашки, нарочито медленно расстегивая пуговицу за пуговицей. Было так приятно и возбуждающе ощущать под тканью твердость мускулов, наслаждаться каждым прикосновением, постепенно обнажая крепкое скульптурное тело Валентина, покрытое ровным слоем бронзового загара. Цитрусовый аромат парфюма, смешанный с пряным запахом тела самого Валентина, кружил голову. Мои ноздри раздувались, уваливая этот запах.

— Молодец, Ирина, — меня погладили по волосам, как послушную девочку. — Продолжай.

Я сползла с его колен и потянулась к пряжке ремня. Нервно сглотнула, заметив внушительную выпуклость в области ширинки. И она все увеличивалась в размерах.  Опустила на нее ладонь и блаженно прикрыла глаза. Я больше не боялась члена учителя, наоборот, мечтала о том, чтобы он оказался внутри меня.  Довел до незабываемого оргазма, вознес на небывалые высоты эротического наслаждения.

— Я еще не просил ласкать меня, — напомнил Валентин. — Пока только раздеть.

И все же по его глазам я заметила, что ему пришлись по вкусу мои действия.

Он встал, позволив мне расстегнуть ремень. Дрожащими от волнения пальцами я расстегнула молнию на брюках, позволяя им упасть на пол. Шумно вздохнула, чувствуя, как неистово колотится в груди сердце. Сцепила зубы и поддела боксеры, стянув их вниз. Опустила взгляд, рассматривая мощную эрекцию. Длинный, покрытый толстыми венами член приковывал мой взгляд. Я хотела прикоснуться к нему, сжать в руке, почувствовать его жар и мощь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вскинула голову и посмотрела на Валентина вопросительно.

Он опустился обратно в кресло. Не отрывая от меня возбужденного взгляда распорядился:

— Опустись на колени.

Я медленно кивнула и сделала так, как он сказал. Теперь горделиво восставший член был совсем рядом с моим лицом. Интересно, каков он на вкус? Решусь ли я проверить это?

— Можешь прикоснуться к нему, — разрешили мне.

С азартом первооткрывательницы пробежалась пальчиками по всей длине. Не сдержала улыбки, когда член дернулся мне навстречу. Кто там что говорил насчет приручения? Не знаю, как Валентин весь, но некоторые части его великолепного тела только и ждут, чтобы их покорили.

Ситуация все меньше пугала и все сильнее возбуждала. Я чувствовала некоторую власть над своим учителем, пусть и стояла сейчас перед ним на коленях. Мне нравилось то, что я видела и ощущала. Мой лучший учитель создал новую Ирину Комарову, совершенно непохожую на ту, прежнюю. Я будто стала другим человеком, женщиной до мозга костей. Женщиной сексуальной и раскованной.