– Уж можешь мне поверить. Дама сразу почувствоваланедомогание и из приемной свалила. О своем муже говорит так, точно он господьбог, совершенно помешалась на его положении. Если дядя слетит с насиженногоместа, ее хватит удар.

– А он слетит?

– Вне всякого сомнения. Дед им недоволен. А если Деднедоволен, значит, пакуй чемоданы.

– Ага, – согласилась я. – Или гроб заказывай.

Ритка поморщилась, потому что служила Деду верой и правдой,и хоть в сердцах порой могла высказаться нелицеприятно (разумеется, с глазу наглаз), критики в его адрес не выносила, но мне прощала, иначе с кем же ейсплетничать?

– Якименко эта мегера подцепила в институте, она тамработала лаборанткой. Дура дурой, а хватило ума у жены отбить. Говорят, онаспала со всеми, когда муж делал карьеру, от начальника до его шофера, попринципу авось пригодится, а муж делал вид, что ничего не знает. Та ещепарочка.

– Да, парочка занятная, – согласилась я. –Ребенка который день нет дома, а у них беспокойство только о том, что людискажут.

– Ты чем-то озабочена, – понаблюдав за мной,вынесла вердикт Ритка. Я кивнула.

– Что-то в этой истории не так. То ли родителинедоговаривают, то ли у ребенка проблемы посерьезнее переходного возраста.

– Дурная компания?

– Да вроде бы ничего особенного. Шляются по ночнымклубам, а чего не шляться, раз деньги есть?

– Тоже верно. Тогда что тебя так беспокоит?

– Я же сказала...

– По-твоему, родителям известно, где она? –нахмурилась Ритка. – Тогда с какой стати бежать к Деду?

– Ладно, – махнула я рукой, потому что не очень-толюблю гадать на кофейной гуще. – Мне пора ехать, а тебе трудиться.

– Обожаю, когда ты вредничаешь, – сказала Ритка.

Мне стало стыдно, и я поцеловала ее в знак примирения.

Теперь путь мой лежал в ночной клуб «Марсианские хроники». Вэтом клубе я как-то бывала и, несмотря на раннее для подобных заведений время,надеялась застать там ребят из охраны. Клуб с улицы особо не впечатлял. Онзанимал первый этаж двухэтажного дома, на фасаде скромная вывеска, железнаядверь с «глазком» и листком бумаги, приклеенным скотчем: «Требуется уборщица.Вход со двора». Во дворе дверь была тоже железной, имел место и звонок, янадавила на него и стала ждать. Наконец дверь открыли и я увидела парня, чейвид не имел ничего общего с моими представлениями об охране. Щуплый очкарикприщурился, а потом раздвинул рот до ушей.

– Вы меня ищете? – спросил он задушевно.

– Конечно, – кивнула я. – Чашка кофе, ответна два вопроса – и я буду любить вас всю оставшуюся жизнь.

– Могу ответить сразу: не женат, не привлекался...

– Тогда вы мужчина моей мечты.

Он пропустил меня и закрыл дверь.

– Кофе за мной, – сказал он, продолжая улыбаться.Мы прошли в бар.

– Вы здесь менеджер? – задала я первый вопрос.

– Да. Кстати, я Олег. А как зовут вас?

– Ольга. Я своего рода тоже менеджер, только контора унас иного профиля. – Я протянула удостоверение, а он внимательно изучилего.

– Вот в чем дело, а я голову ломаю, откуда мне знакомоваше лицо. В жизни вы красивее, чем на экране.

– Просто на телевидении одни бездари, вечно портят моюкрасоту. Мы поссорились, и теперь меня почти не снимают.

– Вас это огорчает?

– Ничуть, красота целее будет. Теперь, когда мы такмило поговорили по душам, у меня второй вопрос.

Кто из охраны дежурил в субботу?

– А что случилось? – смеяться ему сразу расхотелось.

– Две девчушки школьного возраста посетили вас в тотвечер, и одна из них не вернулась домой. – Я выложила на стойку фотографиюЮли. Бармен заинтересованно косился в нашу сторону, поймал взгляд Олега и тутже отошел.

– Послушайте, у нас солидное заведение, – заверилменя Олег, от недавнего улыбчивого паренька и следа не осталось.

– Верю, – кивнула я. – Скажу больше: очень быне хотелось разочаровываться, видя ваше нежелание помочь.

– Да ради бога... поговорите с ребятами, если кто-товидел этих девушек...

– Тогда начнем с бармена, – согласно кивнула я имахнула ему рукой, он приблизился, избегая моего взгляда. – В субботу былаваша смена? – спросила я.

– Моя, – ответил он, взял в руки фотографию исказал:

– Я ее помню. С ней девчонка была, такая же пацанка.Явились уже пьяненькие, водки просили. У нас водки вообще нет. Я сказал, чтонесовершеннолетним ничего, кроме пива, не наливаем, они принялись пререкаться,здорово достали, я их хотел выгнать. Потом из бара они ушли, но где-то черезполчаса вернулись.

Взяли пива и совсем осовели. Я думаю, они где-то водкураздобыли.

– Где? – спросила я для поддержания разговора.

– Скорее всего в магазине напротив, он круглосуточноработает. По субботам в такую погоду у нас обычно ребятня тусуется, а ценыздесь немалые, вот они и приспособились со своим ходить.

– Разве это не запрещено?

– Конечно, запрещено. Но за всеми не уследишь, а летоми вовсе просто: выйдут на улицу, хлопнут по стакашку и назад.

– Не помните, в котором часу они ушли?

– Из бара около двенадцати. Вы с охранником поговорите,с Володей. Он их должен помнить. Одна из них в коридоре на каблучищахнавернулась, он ее поднимал, еще потом мне замечание сделал: мол, зачеммалолеткам наливаешь.

– Где его найти? – спросила я Олега.

– Идемте, он уже должен быть здесь.

Володю мы нашли в холле, он листал журнал, развалясь вкресле. Олег взял на себя труд объяснить ему, кто я и откуда, мне осталось лишьсогласно кивать в такт.

Володя взял фотографию и очень внимательно стал ееразглядывать.

– Здесь она, конечно, моложе, но узнать можно. На тойслой штукатурки, как на клоуне. Да, были две девчонки, пьяные в лоскуты. Народув субботу немного, и не обратить на них внимания я просто не мог. Одна дажеупала, на ногах не держалась. Я им посоветовал немного отдохнуть в уголочке, ноим до моих советов...