– Их «жигуль» подобрал. Они по ступенькам спускались,когда он подъехал. Видно, кто-то из любителей малолеток. Притормозил и явно задевками наблюдал, потом малой скоростью двинул за ними. Очень мне хотелосьдевок догнать да накостылять как следует, чтоб здесь больше показываться несмели. Повадились шастать, шлюхи поганые, клиентов перебивают. Не трахается имс пацанами, сюда лезут. Охрана их, конечно, гоняет и менты, но им здесь точномедом намазано, дуры...

– Девчонки сели в «Жигули»?

– А как же. Он остановил, пошептались, и девки поехалис ним.

– Номер машины не запомнила?

– Конечно, нет. Нужны мне номера. «Жигуль» светлый,старый, вроде «шестерка», мужиков двое было, задняя и передняя дверь разомоткрылись. Поехали в сторону проспекта. Деньги давай.

Я расплатилась и задала еще вопрос:

– Раньше эти «Жигули» здесь не замечала?

– Здесь столько народу за ночь бывает, а «Жигули» тачканеприметная, это ж не твоя красавица... Девок кто-нибудь из молодняка увез.Выпили мальчишки, на любовь потянуло, и вот, пожалуйста, идут две пьяныедурочки... Обычное дело.

– Не совсем, – вздохнула я, – раз одна из нихвдруг исчезла.

– А вторая что говорит?

– Вторая ничего не помнит.

– Может, и правда. Они здорово навеселе были и, еслиеще по пятьдесят грамм хватили, наверняка отключились. Вдруг не поделили чего ипарни девку того... бывает. Хотя довольно странно отпускать в этом случаевторую. Если только разбились на парочки...

Поговори с девкой, может, и вспомнит чего.

– Поговорю, – кивнула я. Великанша с трудомвыбралась из машины и махнула мне рукой на прощание.

По словам Кати, она очнулась на скамейке в одиночестве, чтовполне вероятно. Правда, она забыла рассказать о том, что в парке ониоставались недолго и куда-то отправились с новыми знакомыми. В самом делезабыла или предпочла забыть? Было это примерно в час, а дома она появилась вполовине седьмого. За эти пять часов успело что-то произойти, что-то скверное,раз с той поры никто не видел Юлю. Завтра звоню Деду.

Поисками Юли должна заниматься милиция. Мне эти «Жигули» привсем желании не найти.

Я размышляла над этим, покидая парк, и тут увидела«бабочку», она садилась в темный «Вольво». Машина некоторое время ехала замной, затем свернула в боковую аллею, а я выехала на проспект.

Утром я поднялась поздно и сразу же позвонила Деду. Онвыслушал меня внимательно, но ничем не порадовал.

– Детка, мы уже обсуждали это. Якименко сомневается,что в милиции сделают все возможное. Поэтому моя просьба остается в силе. Тыодна за день сделаешь больше, чем эти деятели за неделю.

Надо полагать, Дед надеялся, что после этих слов я проникнуськ нему благодарностью, возгоржусь и кинусь рыть землю носом.

– Не представляю, что еще я могла бы сделать, –вместо бурной благодарности ответила я, прихлебывая остывший кофе.

– Я в тебя верю, – оптимистично заявил Дед, вешаятрубку.

– Старый змей просто боится, что от безделья я выкинуномер похуже дурацкой татуировки, – пожаловалась я Сашке. Мы собралисьидти гулять, когда позвонил Вешняков.

– Через полчаса сможешь подъехать? – сказал онголосом мученика.

– Смогу. А что случилось?

– Еще совести хватает спрашивать.

– Ты же знаешь, у меня такая совесть, ее на многоехватит.

– Вот-вот, а мне отдувайся. Мало работы, так ещепропавших деток высокопоставленных папаш ищи. За детишками присматривать надо,тогда и не пропадут.

– Это дело поручили тебе? – сообразила я.

– Поручили, – передразнил Артем. – За чтотебе нижайший поклон и вообще большая моя благодарность. Нет быпоспособствовала подполковника получить, куда там, одно беспокойство от тебя ипустые хлопоты. – Он вздохнул и отключился, не желая слушать моихоправданий.

Через полчаса я была у него в кабинете. Ко мне он за этовремя не подобрел, но Сашке улыбнулся, и я воспряла духом.

– Валяй докладывай, чего накопала, – буркнулАртем, но его совесть, в отличие от моей, покоя ему не давала, и он напоил менячаем, может, потому, что и сам хотел чайку. За чаем он не утерпел и опятьпожаловался, что начальство взяло это дело под личный контроль.

– Начальство тебя ценит, – улыбнулась я.

– Лучше бы зарплату прибавили. Ну, давай не тяни.

Тянуть я не стала и поведала все как есть, коротко и безкомментариев.

– Как думаешь, девчонка жива? – спросил он,выслушав меня с постной миной.

– Не думаю, – вздохнула я.

– Может, вправду куда отправилась в беспамятстве, вМоскву или еще дальше? – вздохнул в ответ Артем.

– Район надо прочесать. Хотя на тачке при желании можноуехать довольно далеко, к примеру, в лес.

Повезет, грибники найдут, а нет... значит, нет, –оптимистично закончила я.

– До чего ты добрая, – съязвил Артем.

– Знаю. Через это терплю многие несправедливости отближних, в особенности от ментов.

– Зато им от тебя одна радость. Район, конечно,прочешут, девок опросят, может, кто еще эти «Жигули» заметил. А что с другойдевчонкой, как ее?..

– Катя Савельева. С девчонкой тоже ничего хорошего. Толи вправду не знает, что произошло, то ли вспоминать не хочет.

– Ты сама-то как думаешь? – полюбопытствовалАртем.

– Она напугана. Может, тем, что подруга исчезла, аможет, очень боится, что кое-какие ее грешки наружу выйдут. Поди разберись.Девчонке пятнадцать лет, в ее возрасте можно так напиться, чтобы целая ночьнапрочь стерлась из памяти?

– Запросто, – кивнул Артем. – Я и в своемвозрасте так могу. А ты чет?

– Только с тобой, – поспешно ответила я. –Катина мачеха боится, что девчонку изнасиловали.

Артем поморщился, но согласно кивнул:

– Когда садишься ночью в машину с незнакомымимужиками...

– Вот-вот. Допустим, девчонки еще на грудь приняли,хотя свидетели говорят, и так уже были в лоскуты... Юля чем-то дружку не угодила,и тот сильно разгневался...

– С этой Катей придется поговорить.