«Я ведь любил его».

«Я всегда думал так… но теперь сомневаюсь и в этом», — сноваподумал Андерс Пейна.

Флегг вошел и, не обращая никакого внимания на Пейну,засыпал вконец измученного принца вопросами. Нашли какие-нибудь следыотравителя? Неужели это заговор? Сам он думает, что убийство совершил одиночка,скорее всего сумасшедший. Флегг сказал, что провел все утро перед волшебнымкристаллом, но тот оставался темным. Ну ничего, он может не только заглядыватьв кристалл. Он сделает все, что прикажет принц, осмотрит каждый угол…

«Мы позвали тебя не затем, чтобы слушать, как ты болтаешь,словно обе головы твоего попугая вместе», — холодно сказал Пейна. Он не любилФлегга. Чародей слишком часто лез не в свое дело. Он может быть полезным вопределении ядов, но не более.

«Питер не позволит ему распускаться, когда станет королем»,— машинально подумал Пейна и тут же одернул себя. Шансы Питера стать королемстремительно таяли.

«Да. Наверно, — Флегг по-прежнему смотрел на Питера. — Такзачем меня позвали, мой король?»

«Не называй его так!» — взорвался Пейна. Флегг сделалудивленное лицо, но сразу понял, что это значит, и порадовался. Червь сомненияпроложил путь к ледяному сердцу главного судьи. Отлично.

Питер отвернулся к окну и стал смотреть на город, пытаясьсправиться с волнениями. Он сжал пальцы так, что побелели костяшки.

«Видишь эту коробку на столе?» — спросил Пейна.

«Да, господин судья», — Флегг постарался придать голосубезразличие.

«Там пакет, который медленно тлеет. Внутри него что-то вродепеска. Я хочу, чтобы ты незамедлительно определил, что это за вещество. Тольконе касайся его руками. Похоже, это оно стало причиной смерти короля Роланда».

Флегг выглядел обеспокоенным, но чувствовал себявеликолепно. Он обожал играть.

Подняв пакет щипчиками, он заглянул в него.

«Мне нужен кусок обсидиана, — сказал он. — И побыстрее».

«У меня в столе», — сказал Питер отстраненно. Этот кусококазался не таким большим, как был у Флегга, зато толстым. Чародей рассмотрелего на свет. В сердце у него маленький человечек плясал и кувыркался черезголову. Этот камень был очень похож на его, только сколот с одной стороны. Богиявно благосклонны к нему!

«Я уронил его год или два назад, — мрачно пояснил Питер, неподозревая, что только что заложил еще один камень в стену своей тюрьмы. — Этаполовина упала на ковер, а другая ударилась о камни и разлетелась на тысячукусков. Обсидиан ведь очень хрупкий».

«В самом деле? — удивился Флегг. — Я слышал об этом, ноникогда не видел такого камня».

Он положил обсидиан на стол, раскрыл пакет и вытряхнул накамень зернышки песка. Мгновенно с поверхности обсидиана начали подниматьсяструйки дыма. Все присутствующие увидели, что каждое зерно медленновдавливается в самый твердый в мире камень. Стражники начали тревожноперешептываться.

«Тише!» — рявкнул на них Пейна. Стражники застыли с лицами,белыми от ужаса. Все происходившее казалось им наваждением.

«Похоже, я знаю, что это за зерна, и как проверить моюдогадку, — сказал Флегг. — Но если я прав, проверять надо как можно быстрее».

«Почему?» — спросил Пейна.

«Мне кажется, это Драконий Песок. У меня он когда-то был,но, к сожалению, исчез, прежде чем я успел изучить его как следует. Видимо, егоукрали».

Флегг не упустил того, как взгляд Пейны метнулся к Питеру.

«С тех пор я беспокоился об этом, — продолжал он, — это одиниз самых смертоносных ядов. Я не мог испытать его свойства и поэтомусомневался, но теперь вижу».

Он указал на обсидиан. Каждая из трех песчинок углубиласьуже более чем на дюйм, и из отверстий вился дым, как из миниатюрных кратероввулкана. Флегг прикинул, что половина толщины камня уже пройдена.

«Эти три частицы быстро разъели самый твердый из известныхнам камней, — заключил он. — Драконий Песок известен тем, что разъедает все. Ион вызывает сильный жар. Поди-ка сюда!»

Он подозвал одного из стражников, который не выгляделособенно довольным таким выбором.

«Дотронься до камня, — стражник нерешительно потянулся кобсидиану, и Флегг быстро добавил. — Только до края! Не вздумай лезть рукой вотверстия!»

Стражник с криком отдернул руку и сунул палец в рот, ноПейна успел заметить сильный ожог.

«Обсидиан очень слабо проводит тепло, — сказал Флегг, — ноэтот камень горячий, как печка, и все из-за трех крупиц песка! Дотроньтесь достола принца, господин судья».

Пейна повиновался. Дерево было горячим. Скоро оно началообугливаться.

«Поэтому нужно действовать быстро, — сказал Флегг. — Скоростол загорится. Если мы вдохнем дым — во всяком случае, если то, что я слышал,верно, — все мы умрем в муках. Но для верности можно провести еще один опыт…»Стражники побледнели еще сильней. «Ладно, — сказал Пейна, — только быстрее».Его неприязнь к Флеггу еще увеличилась, но если раньше он считал егоничтожеством, то теперь от этого человека зависела его жизнь.

«Нужно налить в ведро воды», — теперь Флегг говорил чутьбыстрее. Его темные глаза блестели.

Стражники и Пейна смотрели на черные дырки в обсидиане, каккролики на удава. Сколько еще осталось до дерева? Никто не знал. Смотрел дажеПитер, хотя выражение его лица по-прежнему было отсутствующим.

«Воды! Быстрее! — заорал Флегг на стражников. — Нужно ведроили таз, или что-нибудь! Ну же!»

Стражники смотрели на Пейну.

«Выполняйте», — Пейна старался не показывать испуг, но онбыл испуган, и Флегг знал это.

Он заговорил снова:

«Я опущу палец в воду и стряхну каплю воды в одно из этихотверстий. Если это Драконий Песок, вода тут же позеленеет».

«А потом?» — спросил Пейна хмуро.

Стражник принес ведро и поставил его на стол.

«Потом я сделаю то же с остальными отверстиями, — Флеггговорил спокойно, но его всегда бледные щеки горели. — Вода не может остановитьДраконий Песок, но она может его удержать».

«А почему просто не опустить их в воду?» — спросил один изстражников.

Пейна метнул на него свирепый взгляд, но Флегг любезнообъяснил:

«Потому что вода тут же испарится, и ты можешь тогдаостаться здесь, если хочешь, и тушить пожар».