Запрещаю вам называть себя королевой. Отныне вас будут называть так, как принято по закону, а не по вашим фантазиям.

— Вы не смеете…

Новоиспечённая герцогиня продолжала стоять, демонстрируя непокорность.

— Я король, я смею всё. Итак, герцогиня Сюрель, желаете поздравить короля с помолвкой? Вы так желали моей женитьбы. Вот, пожалуйста. Ваше желание осуществилось.

— Вам приятно играть словами, король! — Генриетта то белела, то краснела: — Сватовство, женитьба это время знакомства с родственниками, это целый королевский протокол.

— Что мешает вам, миледи взять ритуал подготовки в свои руки. Я разрешаю, можете начинать.

— Я могу только рыдать над ошибками сына и сожалеть о решениях короля. Позвольте мне уйти, мои чувства так тяжелы, мне не справиться с этой ношей.

— Идите.

Мать короля пыталась сохранить достоинство, держалась прямо, шла задрав подбородок.

Стелла с сожалением проводила её глазами.

— Скажите, мой король, вы и вправду позаботитесь о той девушке-служанке, что сегодня была здесь?

— Уже. Сейчас она едет в монастырь.

— Почему её выгнали из дворца? Здесь она зарабатывала деньги и содержала всю семью. Я слышала, как она благодарила за это судьбу.

У Стеллы глаза наполнились слезами:

— Вы должны были отправить её к родителям!

— Ещё слово и я отправлю её к прародителям.

Генрих безучастно смотрел в окно.

— Но вы обещали…

— Обещал позаботиться. О вас.

Генрих поставил чашку на блюдце, наклонился к Стелле:

— Ваша беспечность стоила ей проживания во дворце. Вы не удосужились выучить законы, останься служанка здесь, история бы обросла сплетнями.

— Но она ни в чём не виновата!

— Виноваты вы.

Стелла во все глаза смотрела на Генриха, не в силах понять происходящее.

— Стелла, вы будущая королева. Запомните. Ошибки монархов дорого стоят.

Глава 24

Генрих проводил Стеллу в её покои.

Девушка, оставшись одна, подошла к окну. Перед ней открывался вид на центральный парк. Чудесные дорожки вдоль стриженного газона были выложены белым мрамором, придавали необычайную нарядность. Геометрической чётко разбитые клумбы, фонтаны, гуляющие павлины — так красиво!

Стелла хотела присесть к зеркалу, поделиться с няней своим счастьем, спросить совета как сказать об этом отцу. Неожиданно дверь скрипнула, к ней вошла королева Генриетта.

— Королева, вы? Я не ждала вас, но рада. Пожалуйста, присядьте.

— Ты решила подольститься ко мне, продолжая называть королевой вопреки приказу Генриха? Ты и вправду ничтожество.

Генриетт по хозяйски прошлась по комнате, брезгливо осматривая её.

— Герцогиня, пожалуйста, давайте не будем ссориться.

— Где здесь ссора? Просто какая то пиявка высунула свой мерзкий хвост из болота.

Она повернулась к Стелле, по её губам змеёй расползлась улыбка:

— С каким удовольствием я смотрела в твои перепуганные глаза, когда твоя жизнь повисла на волоске. Жаль, Генрих не отрубил тебе голову!

— Я впервые вижу улыбку на вашем лице, Генриетта, — Стелла смело смотрела в лицо королеве:

— Рада, что вас так радует моё несчастье.

— Длину твоего наглого языка легко исправить. Надеюсь, мой сын укоротит его тебе. Садовыми ножницами.

— Это единственное, что вас огорчает во мне, в невесте вашего сына, миледи?

— Ах, если бы. Ты нищенка, а этого не исправить.

— Генриетта, помилуйте. Неужели вы всё это затеяли только из за денег? Разве вы не имеете их достаточно. Деньги важнее счастья?

— Прежде чем спросить в следующий раз такую глупость, сначала обзаведись этими деньгами!

— Генриетта, ведь вы обо мне ничего не знаете. Никогда не разговаривали со мной, не задавали вопросов, Стелла грустно опустила голову:

— Да, и кстати, герцогиня Сюрель. Вот та безделица, что у вас на голове — у меня такие в игрушках. Их носили мои куклы. Пара туфелек моей матери стоит всего вашего наряда. Это так, к слову.

Генриетта подлетела к Стелле, прошипела в лицо:

— Однажды я спросила тебя откуда ты. Помнишь, там, в подвале? Ты смолола какую-то чушь. Проклинаю тот день и час, когда увидела тебя!

Генриетта металась раненой пантерой, заламывала руки, резко обернулась к новоявленной невесте:

— Если всё так дорого-богато что ты делаешь здесь, в наших обносках? Каждая королева заботится не только о своём сыне, но о короне в первую очередь. Где твоя мать, что отпустила тебя сюда в прислуги?

— Вам лучше не знать. Это не грубость с моей стороны, поверьте. Это правда. Вам не надо знать кто мои родители.

— Ты врунья. Может быть колдунья? Опоила моего сына? А может быть ты шпионка. Но ты явно не та, кто нам нужен.

— Не буду спорить с вами. Вы мне тоже вправду не нужны. Мои родители много богаче, слава их недосягаема. Я не ищу здесь, в вашем королевстве выгоды. Мне нужна была только любовь и я нашла её.

Я богаче вас, Генриетта. Несравнимо богаче. Я умнее лично вас в науках, но совершенно проигрываю в подлости и хитрости. Но главное, теперь я невеста вашего сына и мы любим друг друга.

— Что? Ты наивная дура, если веришь в любовь короля.

— Я хочу проявить к вам уважение, Генриетта, но вы заставляете меня дерзить. Давайте закончим этот спор

.

— Нет, постой. Скажи, зачем ты здесь. Про любовь не говори, я в неё не верю.

Стелла хотела ответить, Генриетта не дала, подскочила к девушке, зашептала:

— Я дам всё, что ты захочешь. Дам деньги. Много денег. Только уйди, исчезни из моего королевства.

— Нет.

— Ты вынуждаешь меня действовать. Я не дам тебе покоя, ты пожалеешь, что останешься здесь. Помни, яд — это не самое страшное, что есть у королев.

— Генриетта, а что, если теперь, выяснив насколько вы ненавидите меня, обе проявим королевский этикет. Давайте пить чай?

Генриетта от удивления открыла рот, уставившись на спокойное лицо девушки.

— Ты надеешься подсыпать мне зелья, как ты, верно, подсыпаешь моему сыну? Чего ты добиваешься, глупая?

— Мира.

Стелла продолжала смотреть в лицо разгневанной королевы.

Генриетта повернулась, стремительно вышла, оставив Стеллу один на один со своими мыслями.

Девушка расстроилась. Она искренне не понимала почему Генриетта так обозлилась на неё. Перебирала в голове прочитанные книжки. О небо! Там вообще было написано не об этом. И на землю Стелла спустилась не для того, чтоб плутать по лабиринтам чужой злости.

Спросить совета у отца, нет, нельзя. Он не отпустит больше на землю, нет, только не это. Стелла влюбилась, это то, чего она желала больше всего на свете. Спросить у мамы? Неизвестно, как Оливия отнесётся к страданиям дочки.

Стелла решила, что попробует сама во всём разобраться. У неё теперь в сердце живёт любовь, а сердечко всегда подскажет что лучше.

Глава