— А тебе, Гордополов, на экзаменах бекать-мекать! — сердито отреагировала Никитина на колкость своего недруга и, вернувшись в прежнее положение, нахмурила брови.

Кое-кто захихикал.

— Подумаешь, бекать-мекать! На троечку я сдам. На большее мне и не надо. Пойду в профтехучилище. У меня отец был токарем, и я буду, — ответил пренебрежительно на прозвучавшую реплику парень.

— А я пойду учиться на портниху, — послышался тихий голос Макаричевой Наташи. — Мне нравится работать на электрической швейной машине. Светлана Петровна молодец: многому нас научила в мастерской.

Первые фразы выпускников нарушили деловую тишину класса. Аудитория оживилась, загалдела. Людка искоса посмотрела на Рашида. Он тоже оторвался от книжки, выражение лица из сосредоточенного перешло в расслабленное и улыбчивое. Вот он что-то сказал Кларе, затем повернулся к Цыганкову Володьке, сидящему против него на соседнем ряду. Володька, наклонившись длинным, как у жирафа, телом к парте Рашида, толкнул его учебник. В ответ Рашид шлепнул его тетрадкой по голове.

«Какой дурак этот Володька! — мелькнуло в голове Никитиной. — Боже, а меня девчонки еще хотели заставить с ним целоваться».

История с поцелуем произошла в седьмом классе. Тогда Карпенко Аня пригласила одноклассников к себе домой. Пошли не все, компания составилась немногочисленная, но веселая. Всю дорогу до Аниного дома перебрасывались шутками, запихивали друг другу за воротники сорванные листья деревьев, низкие ветки которых пробегали по ребячьим головам, добродушно толкались.

Аня жила с матерью в разборном многоквартирном доме на первом этаже. Старшая Карпенко была на работе. «У меня мама повар, — перед походом сообщила друзьям Аня. — Дома ее не будет. Повеселимся!» Перспектива отдохнуть без надзора взрослых порадовала всех, поэтому, когда Аня открыла ключом дверь квартиры, толпа без стеснения ввалилась в чужое жилье. Людка сразу заметила скромность обстановки и чистоту двух небольших комнат: спальни и кухни. Самым интересным предметом интерьера оказался большой сундук, покрытый цветным ковриком. Заглядывать в него гости, конечно же, не стали, но посидеть захотел каждый. В борьбе за место на этом замечательном предмете мальчишки и девчонки выталкивали друг друга попами, визжали, хохотали.

— Хватит вам плюхаться на сундук, — остановила разгулявшуюся компанию Аня. — Пора пить чай. Кто со мной на кухню?

Маленькая кухонька всех помощников не вместила, часть осталась сидеть и стоять в спальне за просмотром семейного альбома, предупредительно положенного хозяйкой на круглый стол. Людка на кухню не пошла и вместе с друзьями склонилась над фотографиями. Черно-белые карточки, снятые профессионалом или любителем, аккуратно вставленные в рамки альбома, представили зрителям страницы прошлого и настоящего скромной семьи Карпенко: мама Ани — очень миловидная худенькая девушка, сама Аня — смешная лупоглазая малышка на руках мамы, Анька садовского возраста на стульчике, какие-то взрослые, дети.

Поглазев на альбом, Никитина отошла от стола и уселась на не занятый никем сундук. В это время из кухни вышли помощники хозяйки с чашками и тарелкой с печеньем. Хихикая, они поставили посуду на стол и уставились на Людку.

— Никитина, — хитро усмехаясь, обратилась к ней Тамарка. — А тебя хочет поцеловать Володька. — И подтолкнула парня к сундуку.

Вся компания замерла. Новость привела Людку в недоумение. В то время, как она, обалдевшая, широко раскрытыми глазами смотрела на смущенного до покраснения Володьку, все с коварным любопытством ждали ее реакции.

— Слышь, Никитина? Ты что, уснула? Тебя хочет поцеловать Цыганков, — дернула ее за руку Анька.

Краска залила лицо Людки. Целоваться с парнем ей совсем не хотелось.

— Отстаньте, не буду я ни с кем целоваться. Если хотите, целуйтесь сами! — раздраженно бросила она, встала с сундука и, растолкав толпу, отошла к стене.

Так и не поняла Людка, что это тогда взбрело в головы бесшабашных друзей заставить ее целоваться с Володькой. Ведь после этого он никогда не предлагал ей дружбу, не смотрел на нее так, как Ростик: влюбленно и преданно. И ей он был безразличен. Просто одноклассник! В отличие от Рашида. Вот с Рашидом бы…

«Интересно, а что будет делать Рашид после выпуска? — подумала Людка. — Такой скрытный! Никогда у него ничего не добьешься. Скорее всего, пойдет в девятый. Он не отличник, но по многим предметам у него пятерки. А в физике он вообще ас. Мне физика дается с трудом. Приходится прямо-таки зубрить ее. А Рашид задачи на раз решает. Занимается в техническом кружке».

Она вздохнула и отвернулась к окну. Там в голубом небе подгоняемые ветром плыли облака. Они были разной формы и ослепительно белые. Вот от рамы к раме медленно проскользил кудрявый барашек. Следом за ним — свернувшийся в клубок котик. Вдогонку за котиком пустился медведь, ну, не весь медведь, а его голова. Понаблюдав за меняющимися картинками в далеком небе, Людка снова вернулась к реальности и прислушалась к болтовне одноклассников.

— Интересно, а кто-нибудь из нас пойдет работать? — услышала она твердый голос Хирного Виталия.

— И куда именно? — поинтересовался Степанов Володька.

— Пожалуйста, в Тахиаташе есть ГРЭС, “великая стройка века”! Рабочие там нужны. Конечно, сразу только учеником возьмут, а учиться дальше можно в вечерней школе, — ответил Хирный.

— Можно пойти на ученика слесаря, газосварщика, строителя, — подключился к разговору Хан Леня.

— На газосварщика не возьмут, — с видом знатока возразил Хирный. — По возрасту не возьмут.

— А Родионова, конечно же, в девятый пойдет, потом — на исторический, а в будущем дорастет до секретаря горкома или райкома комсомола. Карьерный рост, так сказать, нашего комсомольского вожака, — не унимался Петька.

— А что, может быть, — отреагировала Тамарка. — Хорошая перспектива!

— А кто у нас отвечает за работу с отстающими? — обратился с вопросом к классу Крапивин Олег и здесь же сам ответил: — Это Никитина. Так что быть ей учителем.

Девушка с удивлением взглянула на парня. Мысль стать учителем ей в голову никогда не приходила.

— Может, и буду, кто знает, — улыбнулась она. — Раньше хотела лечить людей, а сейчас не знаю. Вообще, сейчас о будущей профессии не думаю. Пойду в девятый. А дальше видно будет.

— И я не знаю, — печально признался Ким Боря.

— Кто не знает, так это точно я, — уверил одноклассников Утемисов Мишка.

— Что родители скажут, — вздохнул Аким Сулейменов.

— Да хватит вам о будущем! Тут хоть бы экзамены сдать, — попытался переключить на другую тему разболтавшихся не в меру сверстников Цой Костя и, как настоящий агитатор-пропагандист, назидательно продолжил: — Главное сейчас — это что? Знания! Так что продолжим поднимать свой образовательный уровень.

— Верно, Костя! — улыбнулась вошедшая в класс Тамара Ахмедовна.

Она слышала последние слова парня, поэтому, подойдя к учительскому столу, уже серьезно продолжила:

— Стремление к знаниям, ребята, трудолюбие помогут вам добиться цели в жизни. Верьте в