Вернувшись в машину, я поставила мужа в известность, чтоЖанну нам предстоит ждать до восьми часов. Роман Андреевич, к моему величайшемуудивлению, никакого неудовольствия не выказал, более того, предложил, пока естьвремя, осмотреть город. Мы прокатились по историческим местам, взглянули наматушку-Волгу и пообедали в симпатичном ресторанчике. В общем, время провелиочень приятно, а в 19.45 уже подъезжали к «Брайт-клубу». Муж, услышав рассказ очудовище в холле, отправился с нами. Леди проводила нас взглядом, вроде бысобираясь что-то сказать, но Роман Андреевич ей улыбнулся, не скажу, что оченьласково, скорее уж наоборот, и дама замерла, так и не решившись открыть рот.

Мы прошли в бар. На первый взгляд выглядел он довольнопаршиво, впрочем, так же, как на второй и на третий. Стойка с неизменнымзеркалом, высокие стулья, в нескольких местах кожаная обивка лопнула. На полудешевая плитка, трехрожковая люстра над стойкой и бра вдоль стен, темно,неуютно и впечатление такое, что здесь экономят на электричестве. Слеванебольшая сцена и распахнутые настежь двери в соседнее помещение.

— Ну и дыра, — проворчала Женька, и РоманАндреевич кивнул, соглашаясь. Выпивку мы заказали, и это дало мне правообратиться к бармену:

— Извините, Жанна здесь?

— Это вы ее днем спрашивали?

— Мы.

— Сейчас позову. — Разговаривал он вполнепо-человечески и даже любезно, наверное, функции дракона здесь выполняла лишьдама в холле. Он скрылся в глубине бара и вскоре вернулся, но не один. Впередишла высокая девица в расшитом блестками костюме. Мы торопливо улыбнулись. Надосказать, что Роман Андреевич устроился за стойкой, а мы заблаговременноперебрались за стол неподалеку от сцены. Народу в баре было немного, двемолодые пары и несколько ребят за соседним столом, девушка быстро огляделась инаправилась к нам, неуверенно поинтересовавшись:

— Это вы меня спрашивали?

— Мы, — созналась я. — Мы ищем Ингу. У васесть немного времени поговорить с нами? Вы ведь с ней дружили?

— Дружить с Ингой тяжеловато, — заявила Жанна,усаживаясь напротив меня и заметно успокоившись. — Но я единственная, скем она здесь более-менее сошлась, так что можно сказать, что мы подруги.

— А что, у нее такой неуживчивый характер?

— Дерьмовый у нее характер, и вы это должны знать, еслис ней знакомы.

— Мы незнакомы, — покачала я головой.

— Чего же тогда? — удивилась Жанна.

— Ее милиция ищет, вам это известно?

— Приходил тут один, расспрашивал, я думала, может,родственники Инги хватились, вот и заявили. Она вряд ли будет утруждать себянаписанием писем и прочей чепухой.

— Не очень вы высокого мнения о подруге, —усмехнулась Женька.

— Уж какое есть… — Жанна махнула рукой и продолжила совздохом: — Вы не думайте, я ей зла не желаю. Инга вообще-то неплохая, просто нио ком, кроме себя самой, думать не приучена. Моя сестра говорит, сама себя неполюбишь, никто не догадается, может, так оно и есть, только не заметила я,чтобы эта любовь Инге счастья прибавила…

— Вы знаете, что у нее есть ребенок?

— Нет. Она не говорила. Ребенка она бросила?

— Да. Оставила в роддоме.

— Похоже на нее. И что дальше?

— Несколько дней назад девочку похитила женщина,назвавшаяся Людмилой.

— Вы думаете, это Инга? — с сомнением спросилаЖанна. — Я вам вот что скажу: ребенок ей нужен, как мне прошлогодний снег.Если она увела девочку, то только надеясь что-то получить взамен. Понимаете?Материнские чувства можно смело исключить. Вы не думайте, что я на неенаговариваю, просто она такая… Вы девочку ищете, да?

— Да, — кивнула я, не видя смысла скрывать правду.

— За нее требуют деньги?

— Нет. Ребенок пропал, по почте матери пришло письмо спросьбой не беспокоиться, и с тех пор никаких известий. — Тогда это точноне Инга. Зачем ей ребенок? Лишняя обуза.

— А где Инга сейчас, вам известно? — решилаперейти к насущному Женька.

Жанна хохотнула и сказала:

— Тут много кто хотел бы это знать.

— Кто?

— Например, я. Инга мне должна триста баксов. Юбкуприсмотрела, денег с собой у нее не оказалось, у меня одолжила — и тю-тю.

— Послушайте, вы ведь не хотите сказать, что из-заэтого долга она бросила квартиру и уехала в неизвестном направлении?

— Нет. Была причина поважнее.

— И что же это за причина?

Жанна почесала бровь, хмыкнула, посмотрела на нас ивздохнула:

— У Инги был парень. Не скажу, что Сашка являлся еемечтой, но деньги у него водились. Снял ей приличную квартиру, шмотки покупал,обещал машину подарить на день рождения. Но ей этого показалось мало. Она изтех, кому всегда мало. Ну и решила закрутить любовь с одним типом. Сначала всеулыбалась да глазки строила, только у таких, как он, глазками деньжат невытянешь. В общем, она с ним пару раз на дачку съездила, все нормально было, тоесть по-людски. Однажды парень перебрал малость, Инга его утром добудиться немогла, так к себе на такси и уехала. А через несколько часов он в клубпримчался и такое тут вытворять стал… Вроде бы Инга у него деньги свистнула, аденьги чужие. Пробовали его утихомирить, да без толку, уперся, как баран, она,и все.

— Может, действительно она?

— Нет, — решительно ответила Жанна. — Инга доденег жадная, но не дура. Знала прекрасно, во что ей это выльется. Я думаю,паренек денежки профукал, а дружкам лапшу на уши развешивал. Ингу япредупредила, вот она и сбежала. Кстати, правильно сделала. Дуракам замучаешьсядоказывать, что ты ни при чем. Здесь ее особо ничего не держало, она по натуреперекати-поле, а Россия большая.

Тут я вспомнила, что рассказывала о личной жизни Ингисоседка, и решила уточнить:

— У Инги был воздыхатель, по ее словам, оченьпорядочный, но с деньгами у него туго…

— А… Стасик… да, это так… Он у нее вместо собачки был.Дурачок, не от мира сего.

— Может быть, она у него прячется?

— Может быть, — подумав, кивнула Жанна. — Онна ней совсем помешался, а когда припрет, и такой, как Стасик, сгодится.

— А фамилию его вы знаете?

— Ни фамилии, ни адреса. Знаю, жил где-то неподалеку отее квартиры, и все.