– Эвиан, Перье!

– Да нет! Смажена – это вареная? В воде? Буль-буль вПерье?

– Буль-буль Перье, – подтвердила официантка, явноне понявшая суть вопроса.

Внезапно из угла послышалась короткая фраза на чешском,официантка засмеялась, сбегала на кухню и притащила сковородку.

– Смажена… ойль… смажена.

– Ойль, это, кажется, масло, – сообразилаКока. – Во всяком случае, я помню, что на этикетке бутылки, которую Катькаприносит из лавки, стоит «Оливковое ойль». А… а… смажена! Ясно!

Кока повернулась к официантке и, тыча пальцем в сковороду,заявила:

– Цабу в ойль и ш-ш-ш-ш. Смажена – ш-ш-ш-ш.

– То есть, – закивала подавальщица, –ш-ш-ш-ш…

– Уф, – откинулась на спинку стула Кока, –смажена – это жареная. Теперь осталось выяснить, что нам пожарят: рыбу, мясоили курицу?

– Может, овощи? – Николетта, как всегда, решила несогласиться с ней. – Капусту жарят, картошку, да много чего…

– Цабу кто? – задала вопрос Кока.

– Зебу на что похожа? – влезла Николетта.

Официантка заморгала. Я ткнул пальцем в строчку:

– Это что?

– Смачнего, – закивала девица.

Час от часу не легче. Смачнего смажена зебу!

– Зебу буль-буль? – спросил я и начал делатьплавательные движения руками. – Зебу буль-буль? Он, она или оно плавает?

В глазах официантки заметался ужас, впрочем, я очень хорошоее понимаю, но потом она рассмеялась и стала размахивать руками, пытаясьизобразить прием плавания под названием брасс.

– Зебу буль-буль, – кивнула она, – буль-буль.

Я вытер пот со лба. Зебу – это рыба и, ей-богу, мне всеравно какая.

– Хочу говядину, – капризно протянула Кока. –му-му есть? Му-му!

Официантка замотала головой:

– Му-му не, хрю-хрю!

– Ладно, – смилостивилась Кока, – хрю-хрю,может, даже лучше, мягче. Хочу вырезку, ты поняла? Вы-рез-ку!!!

Девушка снова растерялась. Я встал, подошел к Николетте,провел пальцами по ее спине и объявил:

– Хрю-хрю, вырезка, тут, хрю-хрю!

– Ты мог бы не использовать меня в качестве пособия поразделке свиньи! – моментально возмутилась маменька.

– Боюсь, иначе нас не поймут, – отбился я.

Официантка заулыбалась:

– А-а-а… не!

Затем она повернулась к нам спиной и, похлопав себя поупругой, очень симпатичной попке, сообщила:

– Хрю-хрю, смачнего!

– И что она хочет этим сказать? – Николеттавздернула вверх брови.

Эстер тихо хихикнула, а Кока возмутилась.

– А ну, пошли немедленно отсюда! Нас явно послали взадницу!

– Вовсе нет, – я попытался уговорить обозлившихсяспутниц, – ничего обидного. Просто девочка отвечает: вырезки нет, могупредложить окорок!

В конце концов мы с огромным трудом сделали заказ. Япопросил непонятные кнедлики, Кока свиной окорок, Эстер просто ткнула наугадпальцем в меню, а Николетта потребовала смажену зебу.

– Пиво? – спросила официантка.

Я обрадованно закивал:

– Да!

– Резаное?

Час от часу не легче. В этой стране пиво что, режут?

– Вава, – заголосила Николетта. – Пиво! Фу!Напиток плебеев. Не смей к нему даже прикасаться. Лично я никогда не пробовалаэтой гадости!

– Я тоже, – кивнула Кока, – в нашем кругупьют вина, коньяк, шампанское, ликер, в конце концов! Но водку и пиво никогда!Это очень неинтеллигентно!

Я тоже не считаю себя фанатом хмельного напитка, но,согласитесь, побывать в Чехии и не попробовать национальную продукцию простоглупо.

– Рискую показаться вам плебейкой, – загуделаЭстер, – но я тоже хочу пиво. Вы ведь знакомы со Стефаном Вольским?

– Конечно, – закивала Кока.

– Ах, он божественно играет в последнем спектакле, яходила недавно на премьеру, – затрясла обесцвеченными кудрями маменька.

– Так вот, – продолжала Эстер, – мы с нимвместе ездили в Германию. Я тоже до этой поездки не слишком лояльно относиласьк пиву, но Стефан меня угостил, и все! Теперь я просто обожаю его. Пиво, тоесть, а не Стефана.

– Вольский любитель пива?! – протянулаКока. – Может, и нам хлебнуть по глоточку?

Я с благодарностью взглянул на Эстер. Однако она непротивная и, похоже, с чувством юмора. Отчего мне кажется, что ситуацию соСтефаном Вольским, очень популярным и талантливым актером, она просто выдумала?Скорей всего, Эстер любит пиво и, чтобы не упасть в глазах подружек, мигомсочинила эту байку. Но мне-то только лучше.

– Пиво, – велел я девушке и поднял четырепальца, – всем.

– Резаное?

– Хорошо, отрезайте.

– Тмани козел?

Я кивнул, официантка ушла.

– Вава, – запоздало возмутилась Николетта, –почему она назвала тебя козлом? Нет, что она себе позволяет? Только я имеюправо тебя ругать! Жалобную книгу сюда! Немедленно! Быстро!

Я схватил маменьку за руку:

– Все в порядке. Девушка не имела в виду ничегоплохого. Просто есть такой сорт пива «Великопоповский козел», а тмани,наверное, прилагательное «темный».

Маменька хмыкнула, но тут нам принесли заказ, и мыуставились в тарелки. Самым аппетитным выглядело блюдо, которое подали Эстер.На огромной тарелке покоилась не менее внушительная свиная котлета с гарниромиз аппетитно пахнущей жареной картошки. Перед Кокой поставили румяный кусококорока. Хуже всего выглядело то, что получили мы с Николеттой. Перед маменькойлежали маленькие кусочки, срезанные с чьего-то тщедушного тельца. Честноговоря, мало верилось в то, что при жизни они принадлежали рыбе. Мне досталисьбелые, похоже, сделанные из манной каши, оладьи, политые красной субстанцией.

Эстер воткнула вилку в свиную котлету.

– М-м-м, как пахнет!

Кока запихнула в рот кусок окорока.

– Очень вкусно! – Признала она.