Я понимал, что у меня в лучшем случае один шанс из тысячи.Но, может быть, кто-то из наших, воспользовавшись коротким замешательством врядах противника, сумеет убежать…

И тут снова раздался рокот вертолета.

Из-за самых верхушек деревьев вынырнул, описал полукруг ибыстро пошел на посадку Ми-2 — белый, с оранжево-синей полосой вдоль фюзеляжа.Он сел буквально в тридцати метрах от нас, и вот из него-то выскочили ребята вправильной эмэркомовской форме с медицинскими сумками через плечо и первымделом выволокли сложенные носилки.

— Следите за щитом, — бросил Шарапов своим и пошелнавстречу спасателям. Боюсь, что те, как и мы поначалу, просто не виделиоружия…

— Ни слова, ясно? — сказал один из шараповских;голос у него был резкий, лающий.

Все трое держали нас на прицеле, и я мучительно силился понять,как это выглядит со стороны — может быть, дружеской беседой?

Маринка между тем снова очнулась и села. Чернота с ее лица ирук вдруг начала сходить — будто краска стремительно испарялась.

— Щит… — тихо сказала она.

— Здесь, — ответил я.

— Ага… — Она протянула руку и взялась за край. Тутже вздрогнула и закусила губу, будто ее не сильно, но чувствительно ударилотоком. Но руку не убрала.

Шарапов и настоящие спасатели остановились друг противдруга.

— Лейтенант Ларин, инструктор Центра стажировки, —отрекомендовался командир спасателей. — Что тут у вас случилось?

— Антон Шарапов, Министерство недропользования, отделаналитики и разведки. Пролетали мимо, увидели сигнал. Но, похоже, уже все впорядке, ложная тревога. Просто перепугалась девушка.

— Ну давайте посмотрим.

— Да говорю вам, все в порядке.

— Вызов был, я обязан…

Нет, у меня не было и одного из тысячи. Вообще не былошансов. Я бы умер в том самом просчитанном прыжке еще на лету. Шарапов выхватилпистолет мгновенно и мгновенно же выстрелил — сначала в командира, потом того,который нес медицинскую сумку. Третий спасатель попятился, прикрываясьсложенными носилками…

Все заняло две секунды, вряд ли больше. Ребята и упали-топочти одновременно.

Но, видя это, пилот Ми-2 дал по газам и пошел на взлет.

Вертолет не может взлететь мгновенно, даже самый легкий. Емунужно время на раскрутку самих турбин и на раскрутку ротора. Так вот, роторкрутился все быстрее, а Шарапов шел к вертолету и стрелял на ходу. У негокончились патроны, он не останавливаясь сменил магазин и продолжал стрелять. Ивсе равно вертолет поднялся в воздух, тут же наклонился вперед и едва неизрубил Шарапова лопастями — тот успел распластаться по земле. Вертолет свечкойвзмыл вверх и завис над нами, медленно поворачиваясь на месте…

И тут я понял, что он сейчас упадет. Сюда, прямо на нас.Видимо, пилот был или убит, или ранен.

Кажется, одновременно со мной это понял Сергей Рудольфович.

— Бегом! — сорвавшимся голосом закричал он. —Бегом, бегом!!!

А сам — бросился на ближайшего автоматчика и прижал его кземле. Тот от изумления только отбрыкивался.

Я подхватил Маринку одной рукой и Патрика — другой, Маринкаповолокла за собой щит — и мы, почти стелясь над землей, метнулись куда-то копушке леса, в заросли иван-чая. Над нами ревело раненое железо…

За спиной отрывисто рявкнули короткие очереди, потом кто-тоиз стрелков сорвался на длинную. Свиста пуль не было слышно, и я понял, что онистреляют по вертолету. А потом все-таки свистнуло над головами…

Я толкнул девчонок в спину и упал сам. Приподнялся,обернулся. Один из стрелков, без берета, стоял на колене и целился правее нас —в Артура и Вику. Но падающий вертолет коснулся земли как раз за его спиной,взметнулась земля, что-то стремительно метнулось по воздуху… стрелка разорвалов клочья, а я еле успел снова вдавиться в землю — над нами с ревом пронеслосьтяжелое и крутящееся…

Фюзеляж, лишившийся ротора, вломился в лес, и что-то сновалопнуло внутри машины, лопнуло, как множество перетянутых струн, и вдругпоказалось пламя.

— Бегом! — скомандовал я, поднимая Патрика иМаринку, Маринка не желала отпускать щит, но и не могла подхватить, я схватилего, забросил за плечо — и тут две пули одна за одной врезались в щит, в егобронзовую окантовку. Это Шарапов выцеливал меня издалека. А потом я увидел, какшад землей мертво подлетел Сергей Рудольфович — и тут же раздалась короткаяочередь…

Щит свалился — лопнул ремень. Маринка попыталась сгурестиего в охапку, но я схватил ее за руку и поволок подальше, Патрик бежала чутьвпереди, краем глаза я видел Артура и Вику, Джора и Валю и не видел Хайяма иАську, и тот парень с рацией — он тоже куда-то пропал…

Илья. Его звали Илья. И какая-то очень обычная фамилия…вспомню. Раз уж вспомнил имя.

Снова ударили выстрелы, и на нас посыпались ветки и щепа. Итут что-то рвануло в упавшем вертолете. Взрыв был глухой, но пламя и, главное,дым спасли нас — закрыли видимость. Несколько очередей вслепую…

За нами не погнались. По лесу мы ломились как лоси, каккабаны, оставляя просеки, — но погони не было.

Потом, когда дыхание пресеклось, когда меня прожгло от горладо желудка, когда я уже еле переставлял ноги, но все еще подгонял девчонок, нанас вывалился Джор, а несколькими минутами спустя — Хайям. А потом мы сами чутьне наступили на Артура и Вику, которые крест-накрест валялись за поросшим мохомвалуном.

И Илья… Он был с Хайямом. Кажется.

Кашин. Илья Кашин. Да.

И вот, сбившись в стадо, мы стали ломиться дальше, безкарты, компаса, каких-то ориентиров… бегом, полубегом, шагом… потому что ногуже не было, а какие-то болезненные бескостные и бессильные отростки. И мыползли по лесу, оставляя влажный след…

— А Рудольфыч? — вдруг спросила Валя.

— Ты что, не догоняешь?! — взвилась Вика. —Или на самом деле дура? Нет его больше, нет, и все!

— Только орать не надо, — очень ровным голосомсказал Джор.

— Кто орет? Ты посмотри! Кто орет?! Что вообщепроисходит? Кто это был? Нас чуть не убили! А все из-за нее! — Вика ткнулапальцем в Маринку. — Черт тебя понес в это подземелье! Все из-за тебя!

— Вика, замолчи, — сказал Артур.

— С чего вдруг — замолчи?! Все нормально было, покаэта… пока…

— Если ты не заткнешься… — Маринка шагнула вперед.

Я поймал ее за локоть, легонько придержал. Она дернулась, нотут же расслабилась.

— Я не специально туда полезла, — сказалаона. — Если помните, я сбежала от вас. От того, что вы делали, и от того,что наговорили. Костя, а…