— Но кое-что уже напечатано!

— Неважно, — отрезал Корнеев. — Нам нужнынегативы, и немедленно.

— Но при чем здесь мы? — попыталась удивитьсяМарьяшева, однако тут влез Медведь и басом припечатал:

— При том.

Лайма подсела к столу и налила себе чаю. И когда Трикоркинвызвался идти звонить репортерам, она предупредила на всякий случай егоссутулившуюся спину:

— Скажите им, пусть выезжают немедленно. И если спленками в дороге что-то случится, виновных заберут органы госбезопасности.

Марьяшева охнула и заломила руки:

— Бог мой, как это все ужасно. Инга, где ситечко? Тызаварила жасминовый, я надеюсь?

Медведь тоже присоединился к чаепитию. Когда он подул вчашку и длинно отхлебнул, хозяйка дома с мученическим видом спросила:

— Так что, собаку выкапывать не будем?

Медведь подавился чаем и закашлялся, поэтому ответилКорнеев:

— Собаку выкапывать не будем. Кстати, а кто прячется начердаке?

— Моя племянница, — дрожащим голосом поведалаИнга, стоявшая поодаль с видом близкой родственницы повешенного.

Племянница Инги, двадцатилетняя свистушка Милочка, выскочилазамуж за «нового русского» бандита, хлебнула с ним лиха и наконец поняла, чтосовершила страшную ошибку. Муж пообещал убить ее, если она попытается с нимразвестись. Тогда находчивая девица инсценировала смерть на воде, а самаотправилась к любимой тетушке и потребовала, чтобы та спрятала ее, пока все неуспокоится. Теперь Милочку искала милиция, а Инга от страха перестала спатьночами. Ей чудилось, что в дверь однажды постучат. И вот…

— Племянницу доставать с чердака тоже не будем, —осчастливил ее Корнеев. — И пушка, черт с ней, пусть ржавеет в бузине. Насинтересуют только пленки из аэропорта. Так что вы не волнуйтесь. Как только ониокажутся у нас в руках, мы сразу же вас покинем.

* * *

На пленке, отщелканной репортером журнала-сплетника«Звездный парадиз», члены группы "У" обнаружили того самого мужчину,который встретил в аэропорту загадочную Синди Бэрри и увез ее в неизвестномнаправлении. В кадр попал и он сам, и номер его японской иномарки.

— Какой я славный и находчивый, — похвалил себяКорнеев, дав задание принтеру распечатать фотографии. Принтер немного поворчали выплюнул снимки в лоток.

— Да он мужчина в самом расцвете сил, —пробормотала Лайма, придирчиво разглядывая круглую физиономию.

Физиономия была ничего себе, симпатичная, а вот глазаскверные. Честному слову человека с такими глазами лучше не доверять.

— Сандра Барр с ним добровольно уехала — этофакт, — заметил Медведь. — Полагаю, с ней все в порядке. Ведь с этимтипом о встрече она договорилась заранее. Интересно, кто он?

— Кто он, мы скоро узнаем, — подал голос Корнеев,не отрывая глаз от экрана компьютера. — Уже почти узнали… Еще немного…Сюда… Прекрасно. Что нужно современному человеку, чтобы найти в огромном городенезнакомца? Сегодня для этой нехитрой операции, которая раньше могларастянуться на месяцы из-за недоступности для большей части населения необходимыхинформационных ресурсов, требуется от пятнадцати минут до получаса. Надо лишьзнать, к примеру, номер автомобиля. Потом недолгий компьютерный поиск — исчитайте, что заочное рандеву состоялось. Если машину он не взял напрокат удруга или родственника, то зовут его Олег Иванович Абражников. А вот еготелефон. И адрес тоже тут. Ну-с, кто поедет с ним знакомиться?

— Сначала давайте решим, с какого боку подступиться кэтому типу, — остудила его пыл Лайма. — Сразу обрушиться судостоверениями или сначала просто к нему присмотреться? Издали?

— Присмотреться, — тут же ответил Медведь,которому взгляд Абражникова тоже не понравился.

— Предлагаю одному из нас с ним познакомиться, —высказал свою точку зрения Корнеев. — Только при личном контакте можнобыстро оценить человека. А нам нужно именно быстро, пока след Сандры Барр неостыл.

— Я могу все об этом Абражникове разузнать, —вызвался Медведь. — Вечер только начинается, время хорошее. Потолкаюсь унего во дворе, надеюсь, дождусь его с работы.

— Работа — это самое главное, — напомнилаЛайма. — Нужно выяснить, чем он занимается. Почему именно он встретилСандру Барр?

— А что, если этот тип — наш, так сказать,коллега? — вслух подумал Медведь. — Работает на службу безопасности?

— Ну нет, — не согласился Корнеев. — Службабезопасности вся сосредоточилась вокруг дублерши, ты сам видел. А Сандра Барриграет на нашей территории в собственную игру. И лично мне страшно хочетсявыяснить — в какую именно. Так что, Иван, ты поезжай на квартиру к Абражникову,покрутись вокруг, а я выясню о нем все, что можно, по собственным каналам.

Это означало только одно: Корнеев сейчас займет несколькорозеток и перестанет реагировать на внешние раздражители.

— А я что буду делать? — спросила Лайма.

— Командир, ты в зеркало давно не смотрелась? —вкрадчивым голосом сводника спросил тот. — Такое впечатление, что твоелицо слепили из куска замазки.

— Нет! — испугалась Лайма, схватившись руками защеки.

— Да. И в глазах плавают сновидения. Ложись на диван Испи.

— Я лучше сбегаю в салон. Там и увлажнение лица, имассаж…

— Ну уж нет, — не согласился Корнеев. —Только диван. Два часа спокойного сна принесут больше пользы, чем все ухищрениякосметолога. А массаж тебе потом Медведь сделает.

Лайма хихикнула. А Медведь юмора не оценил, и на лице егопоявилось возмущенное выражение.

* * *

Медведь, снабженный информацией о возможном месте пребываниятаинственного незнакомца, умыкнувшего актрису, так сказать, у них из-под носа,стал собираться в дорогу.

— Я про этого типа все вызнаю!

— Если только он не пользуется машиной подоверенности, — напомнил мудрый Корнеев.

Но Медведь решил пока забыть о возможных проблемах, аисходить из самого простого — что машина принадлежит именно тому человеку,который изображен на фотографиях.

—Приеду на место, разберусь, — постановил Иван. —В конце концов, прижму хозяина, он расскажет, кому передал машину, а дальше,если надо — по цепочке… — Но об этом муторном процессе даже думать не хотелось.

Был седьмой час вечера, и Медведь решил, не откладывая,отправиться на Ленинский проспект, где предположительно проживал неизвестныйгосподин. Дорога на метро заняла минут сорок, но Медведь не жалел, что пришлосьвоспользоваться городским транспортом — езда в пробках его просто бесила, аими, несмотря на разгар отпускного сезона, столица изобиловала.