— Несколько судимостей, бурная прежняя жизнь… Этот альфонс ижуир, кажется, больше всех мог выиграть от смерти Сильвии Фармер. Конечно,Кэтрин и без того очень богатая женщина. Но теперь она вдобавок и единственнаянаследница дядюшки-миллиардера.

— И ты думаешь, что Вилари убийца? — спросил Брюлей.

— Уж больно все сходится, — пробормотал Дронго, — я привыкне доверять слишком очевидным фактам. Нужно подумать и о других подозреваемых.

— Правильно, — комиссар наконец поднял голову и посмотрел наДронго. — Дело в том, что мы приписываем этому типу чересчур много ума. Но еслион такой умный, то должен был просчитать, что его-то и будут подозревать впервую очередь.

— Именно это мешает мне поверить в его виновность, —пробормотал Дронго, — хотя вы видели, как Кэтрин и Сильвия ненавидели другдруга.

Он опять посмотрел на Илону, которая по-прежнему гневноотчитывала за что-то своего спутника. Шокальский уже пробовал возражать исовершенно очевидно нервничал.

— Кажется, тебе очень нравится эта польская пани, —неожиданно сказал Брюлей, снова опустивший голову. Даже не глядя на Дронго, ондогадывался, куда тот смотрит.

— Она недовольна, — заметил Дронго, — она очень недовольна ивыговаривает своему спутнику. Тот пытается оправдаться.

— И что ты об этом думаешь? — Комиссар глотнул из высокогостакана. За ужином он не пил вина, предпочитая обычную минеральную газированнуюводу.

— Мне кажется, она недовольна своим появлением здесь. Ведьмногие знают об их отношениях с Джеймсом Фармером двадцать лет назад. И ейнеприятно, что она может попасть в список подозреваемых. Хотя местнымполицейским, кажется, об этом еще ничего не известно. Но им могут подсказать.

— Тебе нужно с ней поговорить, — заметил комиссар. Оногляделся по сторонам в поисках пепельницы, уже собираясь достать свою трубку.Но запрет на курение в помещении ресторана был категорическим. Куритьразрешалось только за столиками на открытой террасе.

Илона поднялась и, не дожидаясь десерта, вышла из ресторана.Шокальский что-то неразборчиво пробормотал ей вслед. Адвокат Карнейро,следивший за ними, разрешил официантке убрать его тарелку и принести ему кофе.Мурашенков и Сарычев сделали вид, что не смотрят в сторону поляков, хотя былозаметно, как они внимательно наблюдали за ссорой своих возможных соперников.

Ужин подошел к концу.

— Мне нужно еще раз поговорить с этим Карнейро, — поднимаясьиз-за стола, сказал комиссар и презрительно мотнул головой в сторону адвоката,— хочу узнать, кого он подозревал, когда вызывал меня в Алгарве. И еслиподозревал конкретного человека, почему не сообщил мне об этом раньше.

Дронго кивнул в знак согласия. Он тоже поднялся.

Несмотря на позднюю осень, погода на побережье установиласьочень теплая. Дронго вышел на террасу, спустился к лужайке. Любуясь луннымсветом, он решил пройтись и вдруг различил невдалеке высокую фигуру Илоны.Очевидно, завершив свой разговор с паном Тадеушем, женщина вышла подышатьсвежим воздухом.

«Хороший стрелок и бывший сотрудник полиции, котораядостаточно равнодушно отнеслась к смерти Сильвии. Подобное зрелище ей привычно.И вдобавок ненавидит Фармера, явно сломавшего ей жизнь. Зачем она приехала?Только для того, чтобы сопровождать этого плешивого мерзавца Шокальского? Неслишком ли много чести для него?» Дронго ускорил шаг. Илона обернулась, услышавбыстрые шаги, поскользнулась и чуть не упала. Дронго ринулся к ней и едва успелподхватить женщину, цеплявшуюся за кусты.

— Здесь сложно ходить на высоких каблуках, — сказал он ейслегка укоризненно.

— Я не ожидала, что кто-то еще гуляет под луной, —пробормотала Илона. — Решила, что меня преследуют. После случившегося в отелеубийства здесь могут ходить неприятные люди. Я правильно сказала по-русски?

— Вы боитесь?

— Не самой смерти. Мне не хочется, чтобы меня убилигде-нибудь в кустах, а потом свалили бы на меня убийство Сильвии.

— Интересная теория, — пробормотал Дронго, — а почему вырешили, что вас должны убить, чтобы подставить как убийцу?

— Это не ваше дело, — рассерженно ответила Илона, — и вообщея не понимаю, почему вы меня преследуете.

— Я видел, как вы ругались с Шокальским. Мне кажется, японимаю, почему вы так на него разозлились.

— Ничего вы не понимаете, — она отмахнулась и снова едва непоскользнулась. Ухватив Дронго за руку, она прошептала ругательство по-польски.Затем неожиданно улыбнулась: — Вы помогли мне во второй раз. Зря я вышла натаких каблуках. Не знаете, почему здесь мокрые дорожки?

— Знаю. Ночью начинает работать автоматическая системаподачи воды, увлажняющая поля для гольфа. Вы же видите, какие здесьвеликолепные газоны. Они нуждаются в особом уходе. Держите мою руку, так вамбудет удобнее.

— Спасибо, — Илона оглянулась, словно опасаясь, что заспиной может появиться еще один преследователь.

— Не беспокойтесь, — улыбнулся Дронго, — надеюсь, что большеникто за нами не последует.

— Вы меня защитите в случае необходимости? — усмехнуласьИлона.

— Сотрудника полиции? По-моему, это вы должны меня защищать.

— Я бывший сотрудник полиции, — возразила Илона, — а вычастный детектив, который расследует убийство, происшедшее в нашем отеле.

— Ничего подобного. Я случайно оказался в этом отеле. И незанимаюсь расследованием убийства. Мне всего лишь интересны кое-какие факты, накоторые я, в силу своей профессии, обращаю внимание.

— Ясно, — притворно вздохнула она, — если на меня нападут, яне стану на вас рассчитывать. А мне говорили, что вы дрались с самим Миурой идаже победили его.

— Это сказки, — пожал плечами Дронго, — я не смог бы егопобедить, даже если бы очень захотел. Все, что у меня получилось, этопродержаться несколько секунд, пока он меня не свалил. Если бы не подоспелапомощь, он бы меня легко убил.

— Вы необычный человек, — сказала Илона, взглянув на Дронго.— Как правило, мужчины не любят признаваться в том, что их побили. А вы небоитесь казаться смешным или слабым.

— Я не хочу казаться идиотом. Абсолютно понятно, что привсех своих возможностях, при моем росте, подготовке, весе, я все равно никогдане смог бы победить Миуру. Это просто невозможно, даже случайно, даже чудом.Зачем врать, что это случилось? Я же не смогу победить кого-нибудь изтяжеловесов-боксеров, особенно чемпионов. Возможно, я смогу убежать илипродержаться до первого удара. Но потом все будет кончено. Мне кажется, реальнопризнавать свои сильные и слабые стороны и есть основная черта умного человека.