На самом деле то, что я сплю с Кистеном и при этом хочу,чтобы Айви меня укусила, все время меня мучило. Но я решила, что попавши междвух огней — страхов Айви и вампирской ментальностыо, где множество партнеровпо крови и постели считаются нормой, — буду разбираться с проблемами помере необходимости. Кистена я люблю, от Айви хочу укусов. Вполне разумно, еслиуж слишком не вдумываться.

В мрачном настроении я подняла сумку и холщовый мешок.

— Если еще будешь на меня наскакивать, я тебе рукусломаю к чертям, — буркнула я, устремляясь за ней и зная, что она меняслышит.

До чего мы договорились, я так и не поняла, но идея съестьмороженое была сейчас не более привлекательна, чем остывай на снегу хот-дог.Может, эта стычка была неизбежна, и вообще могло быть хуже; все это могласлышать Айви, Догнав Стриж у церковного крыльца, я спросила ее:

— В общем, все ясно?

Свет из окон церкви лежал желтыми полосами на мокром бетоне.

Глянув на меня исподлобья, она пощупала живот, куда пришелсяудар. На лице ее читалось угрюмое недоверие и злость.

— Я люблю Айви и буду защищать ее любыми средствами. Тыпоняла?

Я сузила глаза от ее намека, что я представляю для Айвиугрозу.

— Я для нее не опасна.

— Ты-то? Еще как. — Она вздернула острыйподбородок, стоя на ступеньку выше меня. — Если она убьет тебя случайно,когда ты ее во что-нибудь такое втянешь, она себе никогда этого не простит, Яее знаю, она все сделает, чтобы положить конец этому страданию. Я люблю Айви ине допущу ее самоубийства!

— И я тоже, — горячо ответила я.

Лицо у Стриж стало бесстрастным, и я похолодела. Спокойныйвампир — это вампир, что-то замысливший. Рванув дверь, она скользнула внутрь.Лучше не придумаешь — кажется, я вошла в ее список на ликвидацию.

Пока я сбрасывала босоножки, прислонившись к стене, Стрижчто-то бурчала насчет ванной. Вытерев ноги, она довольно шумно простучаласапожками по полу в ванную Айви и со стуком захлопнула дверь. Я за запахомтеплого хлеба пошла на кухню, тихо, потому что босиком. Айви сидела закомпьютером, покупая музыку.

— Какое взяли? — спросила она.

— А там дождь пошел, — нашлась я на ходу, — и мырешили, что не стоит оно того.

Это даже не была ложь — просто несколько расширенноетолкование.

Айви кивнула, не отрывая глаз от экрана. Я примерно ожидалатакой реакции — но тут увидела, что сапожки у нее мокрые. Черт побери, она всевидела.

Я хотела было объяснить, но она остановила меня взглядомкарих глаз, и тут вошла Стриж с сотовым телефоном в руке:

— Там с работы звонят, — сказала она. Враньезвучало у нее естественно, как дыхание. — Хотят, чтобы я вернуласьпораньше, так что придется мне вас бросить. Завтракайте без меня, девочки.Резервирую за собой право как-нибудь в другой раз.

Айви выпрямилась:

— Ты в город? — спросила она. Стриж кивнула, иАйви встала, потягиваясь. — Подвезешь меня? — Айви глянула в моюсторону и пояснила: — У меня работа как раз там. Ты не против, Рэйчел?

А если бы и против, что бы это меняло?

— Езжай, — ответила я, подвигаясь кплите ипомешивая остывающие рожки. Мой взгляд упал на открытую бутылку белоговина. — Я позвоню Кери, может, она придет пораньше.

Десять против одного, что они едут на свидание к Пискари. Нупочему прямо не сказать?

— До встречи, Рэйчел, — с напряжением сказалаСтриж и пошла к двери. Звук ее шагов отдавался под сводами.

Айви подтянула к себе сумочку. Я смотрела на ее сапоги, акогда я подняла глаза, на лице Айви было что-то вроде чувства вины.

— Я не стану этого делать, — сказала она. —Стоит мне тебя укусить, и все, что у нас уже есть, полетит в безвременье.

Я пожала плечами, думая, что она может быть права, но толькоесли мы поведем себя глупо. Если бы она слушала, то знала бы, что я согласнаждать. Кроме того, думать, что я одна смогу утолить ее жажду крови — это былобы верхом безумия. Я даже не пыталась, я пыталась только доказать, что япринимаю ее такой, какая она есть. Надо будет только подождать, пока она будетготова в это поверить.

— Ты лучше давай шевелись, — сказала я, не желая,чтобы она была здесь при появлении Миниаса.

Айви остановилась на пороге:

— А насчет ленча — идея хорошая.

Я пожала плечами, не поднимая глаз, и Айви после минутногоколебания вышла наружу. Я проследила взглядом и поморщилась, когда отчетливоуслышала слова Айви:

— Я же тебе говорила, что так и будет. Тебе ещеповезло, что она стукнула тебя только ногой, а не чем-нибудь потяжелее.

Я устало села на свой стул. Густой запах вареных рожков,уксусной приправы и поджаренного хлеба. Понятно, что Айви не собираетсявыезжать из церкви, а тогда единственный вариант для Стриж получить Айви толькодля себя — это чтобы меня не было на свете.

Здорово, правда?

Я стряхивала соус с ложки, постукивая по краю кастрюли,когда от входной двери послышался голос Кери — она с кем-то негромкоразговаривала. За ней слетал Дженкс, который как раз вернулся, когда ушли Айвисо Стриж. Поскольку белобрысая тощая вампирша ему не нравилась, он старалсяпоказываться реже. Солнце уже зашло, и пора было звать Миниаса. Идея будитьспящего демона меня не привлекала, но надо было как-то уменьшить количествонеразберихи в моей жизни, и проще всего было для этого вызвать Миниаса.

Черт побери, что я себе думаю, что начинаю вызывать демона?И что у меня за жизнь, если это занятие стоит у меня в списке на первом месте?

Послышались тихие шаги Кери, и я повернулась навстречу ееулыбке, когда кухню заполнил ее мелодичный смех — это Дженкс ей что-то сказал.На ней было летнее полотняное платье трех оттенков лилового, длинные и почтипрозрачные волосы в этой влажной жаре убраны с шеи лентой в тон. Дженкс сидел унее на плече как дома, а в руках она держала Рекс — кошку Дженкса. Апельсиновыйкотенок мурлыкал, закрыв глаза. Лапки у кошки были мокрые после дождя.

— Рэйчел, здравствуй! — сказала эта женщина, свиду такая молодая, и в голосе ее слышался ленивый покой летней ночи. —Дженкс мне сказал, что тебе нужна компания. Ой, это хлеб с травами?

— Айви и Стриж собирались со мной завтракать, —ответила я, обернувшись, чтобы достать два бокала. — Это… — Я вдругзапнулась, смутившись и гадая, не слышала ли Кери, как мы со Стриж… гм…дискутировали. — Но завтрак обломился, и теперь у меня еды тонна, а естьнекому.

Зеленые глаза Кери прищурились в тревоге, и я поняла, чтодействительно слышала.

— Ничего серьезного?