Тавра уколола его, а когда он проигнорировал ее, уколола снова. Ее уколы ощущались так, словно в него вонзали жало, от которого немели конечности. Но этого было недостаточно, чтобы его остановить, и он не нуждался в ее указках. С бешено колотящимся сердцем и вспотевшими руками он бесшумно подкрался к спине скекСа. Если действовать быстро, она его не заметит, так что лучше рассчитать движение меча. Нужно действовать очень быстро.

– Ассистент? – СкекСа стала поворачиваться к нему. – Где вода?

Когда скекСа отвела плечо назад, чтобы взглянуть на него, он бросился к мясистой шее Маринеры, сгруппировавшись для удара…

«Амри, стоп!»

Его меч разрубил воздух. Все мышцы его тела застыли, не реагируя на его волю, обездвиженные двумя стучавшими в его уме словами. Тавра все-таки сделала это: его шея пульсировала от вонзенных в кожу восьми иголок.

Найя вскрикнула и отпрыгнула в сторону, а голубое сияние исчезло из ее рук.

– Амри… именем Тра, что ты…

СкекСа взяла меч за лезвие и, к удивлению Амри, выдернула из его захвата. Со скоростью угря, поймавшего рыбу, она схватила паука с шеи Амри и бросила на стол рядом с Таэ.

Шлеп!

Накрыла сверху бутылкой, и Тавра оказалась в тюрьме из толстого стекла.

К Амри вернулся рассудок, он снова мог контролировать свое тело, но ощущал лишь тошноту. Он прижал руку к шее в том месте, куда Тавра вогнала свое «оружие». Его сердце колотилось быстрее, чем успевали справляться легкие. Он смотрел на лордессу, которую попытался безуспешно убить. Теперь они все умрут.

– Интересно, – произнесла скекСа и отвернулась от него, словно ничего не случилось. – А вот и она. Добрый вечер, милая.

Увлеченный попыткой убить Маринеру, Амри не заметил, как очнулась Таэ. Найя взяла ее за плечи и, поддерживая, помогла сесть. К ее щекам возвращался цвет. Таэ закашлялась, захрипела и сплюнула в ведро, которое Найя достала из-под стола.

– Где я? – пробормотала она, поднимая голову.

– Не волнуйся. Ты еще слаба.

Найя потерла спину Таэ и посмотрела на Амри. Он не знал, как объяснить свой поступок, поэтому молчал. Он не знал, на кого злился больше: на себя за то, что попытался сделать, или на Тавру, которая его остановила.

Маринера отступила, достала из кармана плаща кружевной платок и дала его Амри.

– Это для твоей шеи. – Она показала на нее жестом. – А теперь принеси воду. После этого поговорим о твоей проблеме с паучком.

Таэ сидела, опустив ноги в таз с водой. СкекСа, оставив Найю и Амри, вышла, чтобы позвать остальных. Амри прижимал платочек скекСа к шее до тех пор, пока не остановилось кровотечение, и старался не смотреть на паука под банкой.

– У меня жуткая головная боль, – пожаловалась Таэ.

Найя водила ладонями над тазом, наполняя воду голубым светом, который оттуда поднимался в лодыжки и ноги Таэ.

– Это из-за обезвоживания. У меня получилось извлечь из тебя споры… по крайней мере, большую их часть – при помощи скекСа. Возможно, еще несколько дней покашляешь цветочками, но постепенно будешь чувствовать себя учше.

– Таэ!

С возвращением модры Этри, Стейи и Кайлана лаборатория снова наполнилась теплом жизни. Этри взяла руки Таэ в свои ладони, а Кайлан указал на перевернутую банку:

– Что здесь происходит? – спросил он.

– Об этом нам нужно поговорить, – поддержала его скекСа. – И о многом другом.

Под завалом из мехов и свитков она раскопала кресло, сбросила с него все на пол и села. Протянув руку, она достала из-под книг пыльный декантр, зубами вытащила из него пробку и сделала большой глоток красной жидкости. Свободной рукой она изобразила жест.

– Ну, выкладывайте. Рассказывайте, что там у вас. Я буду руководить этим заседанием и следить, чтобы никто не впал в неподобающее поведение или… не попытался убить меня.

Последние слова она, словно масло в огонь, бросила в сторону Тавры, которая, подобрав под себя ножки, ничем не отличалась от любого другого безучастно лежащего на столе драгоценного камня. Амри топил себя в чувстве вины. После того как Маринера с легкостью выдернула из его рук меч, он понял, что вапра-воительница была права: у него не было шансов прикончить скекСа, уж точно не в ее собственной лаборатории и не мечом, которым он столь неумело пользовался.

Ему хотелось рассказать правду. Хотелось извиниться перед Таврой за то, что с ней случилось, а еще перед Найей и Таэ за то, что подверг их опасности, но смолчал. СкекСа не попыталась расквитаться за этот поступок. Покуда она полагала, что нападение замыслил паук, у гельфлингов оставался шанс уйти с корабля живыми. Ему хотелось отменить случившееся, но это было невозможно. Оставалось лишь надеяться, что они еще поживут, чтобы у него появился шанс исправить эту глупую ошибку.

Но скекСа не удостоила паука и Амри вниманием. Она жестом предложила высказаться Стейе.

– Начнем с главного. Полагаю, вы чем-то недовольны? Прошу, объяснитесь.

Капитан дрогнул и опустил голову. Прежде чем ответить на приглашение скекСа, он повернулся к Таэ, и по его зардевшимся щекам и нахмуренному лбу Амри понял, что он искренне сожалеет о случившемся.

– Таэ, я не желал тебе зла. Я не знал, что такое случится. Я хотел расспросить тебя о слухах про модру Этри. Я зря дал тебе пыльцу зандира. Я бы ни за что не простил себя, если бы ты умерла.

– Значит, тебе крупно повезло, не так ли? – поддела его Таэ, хоть ее колкость прозвучала слабо. СкекСа звучно кашлянула, размахивая декантером, в котором нетерпеливо плескался напиток.

– Достаточно извинений. Желаю услышать ваше недовольство!

Стейя не решался заговорить и смотрел то на скекСа, то на модру Этри. Как и сифанцы на берегу, он не хотел противоречить ей. Неудивительно, что модра не привыкла к сложным разговорам.

– Рассказывайте уже, – сказала Найя.

– В заливе ходят слухи, – заговорил Стейя, – о том, что из-за переданного через видение послания, вшитого в розовые лепестки, и разговоров о том, что скексисы нас предали, вы созвали нас не для того, чтобы восстать против скексисов, а чтобы всем вместе бежать отсюда.

Все посмотрели на модру Этри. Амри подумал, что в ответ она что-нибудь солжет или сообщит свою версию правды, что было бы не так трусливо, как побег. Но он ошибся.

– Это правда. Отплываем завтра на закате.

Стейю изумил ее ответ. Вероятно, он не думал, что она ответит правду.

– Как вы могли, – прошептал он.

Найя отреагировала менее сдержанно:

– Что? – взорвалась она. – То есть вы собираетесь отплыть в море и бросить остальных гельфлингов воевать со скексисами?