Но я доверяла Праду.

– Ты прав, придется туда сходить. Но я понятия не имею, какую часть корабля ты мне показываешь.

Прад схватил один из рабочих планшетников и вызвал схему корабля:

– Она пришвартована вот тут, возле шестого отсека. Определенно обесточена. И возможно, там нет воздуха.

– Если исходить из того, что нам известно, мог ли Орвин пробраться туда?

– Вряд ли. В любом случае, если он намеревается бежать, есть другие спасательные шлюпки, ближе к нему. Мы охраняем те, до которых можем добраться, и я попытался отключить все аварийно-спасательные устройства с центрального командного пункта. Это, конечно, не очень надежно – они вообще не рассчитаны на такое, – и есть шлюпки, которые сообразительный человек мог бы найти, если учесть… – Внезапно он вернулся к сути дела. – Я хочу сказать, надо делать то, что нам под силу. Скорее всего, Орвин не может добраться до этой штуковины – и наверняка не узнает о ней, пока продолжает прятаться. Но мы должны добраться до нее во что бы то ни стало.

– Согласна. Даже если придется уменьшить число поисковых отрядов. Ради такого дела можно подождать с поимкой Орвина. Думаешь, мы найдем там ответы?

– Уверен, – сказал Прад. – Ответы на вопросы, которые нас интересуют, или нечто совсем иное. В любом случае, мне не нравится, когда к моему кораблю что-то прицеплено.

– К нашему кораблю, – очень тихо поправила его я.

Мы пошли втроем: Прад, Йесли и я.

В других обстоятельствах потребовалось бы несколько минут, чтобы добраться до стыковочного дока, в котором пришвартовался таинственный объект. У нас ушло почти десять часов: мы пробовали один маршрут за другим, надеясь, что не обнаружим за очередной открытой дверью вакуум, и не всегда бывали уверены, пока Прад не заставлял дверь сработать. А там, где герметичность сохранялась, зачастую было невыносимо холодно. Даже если за очередной переборкой или люком оказывался воздух, не всегда получалось проложить путь через этот отсек. Некоторые двери просто не открывались, как Прад ни старался. На других, когда их в конце концов удавалось вызвать к жизни, обнаруживались следы вандализма или силы, приложенной с другой стороны. Целый сектор корабля между нами и капсулой оказался разгерметизирован, и мы, вместо того чтобы идти в обход и терять время, взяли со склада скафандры. Я надела скафандр впервые и сочла его мучительным и неудобным – хотя и не хуже боевого доспеха. Прад был настроен философски. Чем больше у нас будет народу, имеющего опыт обращения со скафандрами, тем быстрее мы сможем привести в порядок требующие внимания участки корпуса. Объем работ был слишком велик, чтобы команда могла справиться с ним самостоятельно, и потрудиться предстояло всем.

«Трудиться вместе? – подумала я. – Такому отребью, как мы?»

Но я не хотела, чтобы Прад знал, какой безнадежной я считаю эту затею. Если он все еще верит в людей, не мне лишать его этих иллюзий.

Праду удалось лучше разглядеть нашего неведомого гостя через иллюминатор рядом со шлюзом. Он как минимум минуту разглядывал его, не произнося ни слова.

– Ну? – не выдержала Йесли.

– Все как я и думал, – отозвался Прад. – Обычная капсула с приспособлением для стыковки. Видишь, какое оно заковыристое?

– Верю тебе на слово.

– Капсула из каменного века. Но стыковочное устройство реально очень хитроумное. Видишь все эти подвижные части? Кто бы сюда ни прилетел, они толком не знали, чего им ожидать. Не знали, с каким типом шлюза им придется столкнуться. – Прад невольно улыбнулся, испытывая радость исследователя, который видит техническую головоломку. – Это стыковочное оборудование – своего рода универсальный ключ, подходящий почти к любому замку. В разумных пределах. Это само по себе о чем-то говорит, верно? Мы же столетиями использовали универсальный шлюз! Как можно об этом забыть?

– С трудом, – сказала я.

– Хочу поделиться еще одним наблюдением. Капсулу доставил сюда другой корабль, – возможно, с поверхности Тоттори ее подняла ракета-носитель. Я сомневаюсь, что у них была большая грузоподъемность, и все же они решили заморочиться ради создания универсальной швартовочной системы. А это означает, что им очень-очень хотелось попасть на борт нашего корабля.

– Они добились успеха, – произнесла Йесли.

– Возможно, – сказал Прад, – их представление об успехе включало в себя еще и возвращение домой. В этом отношении им не очень повезло.

– Значит, кто-то знал, что мы здесь, и решил попасть на борт, – пробормотала я. – Но им так мало известно о нас, что они даже не в курсе, какой тип шлюза мы используем.

Задним числом могу сказать, что мы слишком поспешно полезли осматривать капсулу – там ведь могло быть что угодно, от мины-ловушки до какой-нибудь инфекции. Нам повезло: когда мы открыли шлюз и добрались до маленького судна (где мог поместиться лишь один из нас), внутри не оказалось ничего такого, что причинило бы нам вред. В капсуле находилось подобие койки, спроектированной, похоже, с таким расчетом, чтобы причинить лежащему на ней человеку максимум неудобств, и рассованные вокруг нее – помимо креплений и амортизирующей обивки – примитивные системы управления. Все было чистым и новым, но это ничего не значило, учитывая, как долго корабль был обесточенным и холодным.

Прад принялся методично осматривать его.

– Что ты ищешь? – спросила я, глядя, как он ощупывает кабели, крепления и металлические ящики.

– Что-нибудь с памятью, – ответил он. – То, что мы могли бы использовать.

Но там не было ничего, способного хоть как-то повлиять на наше положение. В капсуле имелись электрические аккумуляторы, ныне разряженные – с их помощью обеспечивались питанием механическое навигационное оборудование и системы жизнеобеспечения. Но никаких устройств, способных содержать изображения или хотя бы страницу текста.

И никаких признаков обитателя судна.

Но кто-то прилетел на нем сюда – оно не состыковалось бы с нашим кораблем самостоятельно, учитывая примитивность его автоматических систем. Эти люди пришвартовались, открыли наш шлюзовый отсек и вошли на наш корабль.

И так и не ушли.

– Теперь их двое, – сказала Йесли. – Один мужчина, которого мы хотим поймать. И кто-то еще, о чьем присутствии на борту мы до сих пор не знали. Проблем стало вдвое больше.

– Где-то должно лежать тело, – сказала я. – Искать нужно его. Тело человека, приведшего этот аппарат сюда. Эти люди добрались досюда, обнаружили мертвый корабль, но уйти не смогли.

– Думаешь, пришельца уже нет в живых? – спросил Прад.

– Ты видишь какие-нибудь признаки того, что Тоттори могла запустить эту штуковину в недавнем времени? Город? Производственные мощности?

– Мы ведь особо не приглядывались, – возразила Йесли.

– Сложновато проглядеть гребаный космопорт со стартовым комплексом. Скорее уж, этот аппарат прилетел сюда давным-давно, до наступления ледникового периода. Возможно, столетия назад.