себя довольно умелой, жестокой и кровожадной охотницей, – но отнюдь лишенной терпения. Его светлость архонт, наставляя устами слуг Затронша, наказывал тому зорко следить за сестрой, дабы та не натворила глупостей, но главное – не опозорила кабал Истерзанного Сердца и не погубила вверенный ей небольшой флот. Затронш, разумеется, внимал словам господина, однако в глубине души желал нетерпеливой его сестре одних лишь неудач. В конце концов, он был ещё слишком молод, чтобы раболепно служить какой-то соплячке, которая была почти в два раза его младше…

– Вы вольны поступать так, как вам вздумается, госпожа драконт, – Затронш стоял без шлема, обнажив бледнокожее, с высокими скулами лицо, в одинаковых пропорциях покрытое шрамами и татуировками. Темные густые волосы он собирал в высокий затылок, что придавало ему почти аристократический вид, что ещё больше выводила из себя драконта.

– Однако мой долг, как представителя власти вашего старшего брата, его величества господина архонта, предупредить вас…

– Только я здесь воплощаю его власть! – повысила голос Ау’Силла. – Его силу и власть! А ты… ты лишь мелкая сошка, присланная, чтобы досаждать мне. Стоит сказать, здесь и сейчас, при всех, что тебе повезло, дражайший Затронш, что мой венценосный братец так тебя ценит, – она встала напротив него. Уступая в росте, драконт казалась гораздо более ловкой и гибкой. Красновато-рыжего оттенка её изящные локоны развевались огненной бурей вокруг такого же скуластого лица, известного своей отталкивающей красотой, как и у всех чистокровных друкхари в Галактике.

– С первых минут твоего пребывания в моем флоте я поняла, что твоё убийство скорее сослужит мне дурную службу, чем принесет пользу. Как минимум, братец мой точно будет не доволен. Теперь ты, как и все, знаешь, что пока ты в моём рейде… – промурлыкала драконт, – жизнь твоя в опасности. Оглядывайся чаще, дорогой наш Затронш… и прикажи выступать.

Она отвернулась, ясно давая понять, что разговор окончен. Однако Затронш, известный в кабале под негласным прозвищем «Левая Рука», так легко не сдавался.

– А как же просьба наших мягкотелых братьев? Они ещё прячутся в Паутине, и просят, чтобы мы не падали. Вроде там какой-то мон’кей, нужный для их пророческих бредней…

Ау’Силла вновь резко повернулась к нему. В глазах девушки плясали насмешливые огоньки.

– А я не знала, что тебя так заботит мнение наших оступившихся братьев и сестёр.

Затронш начал терять терпение.

– Вовсе нет, госпожа, однако не забывайте, что вы действуете от лица кабала, как представитель вашего брата…

– Вот именно, дорогой Затронш. Я здесь ради рабов, добычи и славы, а не ради дипломатии. Отправь в этот их…Мир-Корабль наш вежливый отказ, или как это у вас тут принято. Я же выдвигаюсь через полчаса. Вот здесь, – изящный палец, облаченный в черную, гибкую броню, ткнул в изображение на карте, – находится это их…как бы сказали эти примитивные формы жизни…прибежище. Настоящий немощный скот, бегущий от войны. Они называют эту клетку храмом. В первую очередь я хочу ударить туда, - а затем мы будем пожинать их тылы, забирая всё больше зверей в свой загон. Мой брат, да славится в Коммораге его имя, будет доволен!

Затронш посмотрел туда, куда указывала драконт, и мысленно признал разумность её плана. Возможно, добыча будет небольшой, несмотря на всё бахвальство, но в том, что там будет мало стражи, сомневаться не приходилось. Левая Рука кивнул, и величественным шагом отправился исполнять волю своей госпожи.

– Попрошу вас благосклонно относиться к нашей гостье.

Марианна вновь бросила на лорда-инквизитора Эатайна удивлённый взгляд. Инквизитор – и просит! Ещё и свою свиту!

Впрочем, заметив рослую фигуру священника девушка подумала, что уж от него ждать теплого отношения не стоит. Смело встретив его недружелюбный, фанатичный взгляд, псайкер поняла, что оказалась права.

– Это святой отец Агустео, Марианна, мой давний соратник. Мы прошли немало битв вместе.

Воин Церкви сдержанно кивнул, и девушка едва удержалась, чтобы не прочесть его мысли.

– Ты пренебрегаешь моей просьбой? – внезапно спросил Эатайн, и из его голоса пропала обычная спокойная вежливость.

Агустео даже бровью не повёл.

– Мы это обсуждали с тобой множество раз, Эатайн, и каждый раз я лишь укреплялся в своем мнении: только агенты Священного Трона, такие, как ты, ещё могут достойно носить клеймо Архиврага. Остальные колдуны опасны, сама их природа низка и тлетворна. Если…

– Прекрати, сейчас же, – от стального голоса лорда-инквизитора у Марианны побежали мурашки по спине, – не при нашей гостье. Ты этого не видишь, но я вижу. Она достойная слуга Императора и Империума, как и мы. Чтобы впредь я не слышал оскорблений в её адрес, Агустео.

Священник горделиво распрямил спину, чем напомнил Марианне Руксуса. Она поняла, что это такой же несгибаемый в своих убеждениях человек, как и её любимый.

– А вот от моего дорогого Зайгроссы тебе лучше держаться подальше, – продолжил Эатайн, показывая на следующего члена свиты.

Сначала девушка хотела спросить, почему, но при одном взгляде на это…это существо тут же забыла все слова. Ком встал у неё в горле. Высокий, но при этом кажущийся худощавым, с тёмным ёжиком волос, бледнокожий и с неестественно широким взглядом белесых, почти немигающих глаз, этот мужчина показался Марианне существом из иного мира – даже не из Варпа.

– А что…что это с ним? Почему мне рядом с ним…так не комфортно? – она даже поёжилась, с удивлением заметив, насколько похолодели её руки.

– Он пария. То бишь пустой, нулевой, неприкасаемый, называй как хочешь.

– Не слышала… о таких.

– Неудивительно. В мало каких школах Астра Телепатика вообще упоминаются парии, ибо они довольно редки, а чёткой, научной информации о них и того меньше. Всё, что тебе нужно знать, так это то, что он невосприимчив к нашему Дару, но и сам никак не может его использовать. Своего рода зеркало для всего, что связано с Запретными Царствами. Поступай как я, и держись от него подальше, ибо одно его присутствие губительно для колдунов. Не принимай