Ты всегда говорила, что дети нужны, чтобы их целовать. Помню, как мы с тобой лежали перед сном. Для меня были всегда очень важны эти моменты – ты или папа приходили, немного сидели со мной, и я засыпал.

Про чтение

Я вообще не помню, о чем мы читали. Мы же одну книгу читали три-четыре вечера, может, неделю. Я засыпал, а на следующий день ты продолжаешь читать, а я же проспал все. Но мне нравились эти чтения, я засыпал быстро. Мише нравилось.

Друзья

Мне мама всегда говорила, что я избалованная и надо со мной построже, а то вырасту эгоисткой. Я не понимала, что это значит, но чувствовала, что что-то негативное. Дождаться похвалы от родителей, похлопывания по спине, объятия, поцелуя мне приходилось очень редко. Родители любили меня словами. И то своей особенной любовью, скорее я сама за них додумывала, что они мне хотели сказать. Им всегда было мало – моих успехов, моих достижений. Я все время была «недо». Наверное, это и есть любовь – когда ребенок всегда для тебя не «недо», а «до». Я не боюсь избаловать свою дочь – стараюсь ее все время обнимать и целовать, гладить по голове. Так я ее защищаю и показываю, что люблю. Надеюсь, что дам ей эту защиту на всю жизнь.

Я люблю всех своих детей. Честное слово. Иногда не могу отделаться от мысли, что старшего сына люблю больше. Ну он же первый, мы с ним через столько всего прошли. Что это? Это нехорошо так думать? Я их всех целую, обнимаю, все они у меня умные и красивые. Но нет-нет да и сравниваю со старшим. И даже иногда вслух говорю – ты, мол, конечно, не такой умный, как Степан, зато красивый. И знаю ведь, что плохо так говорить, но ничего не могу с собой поделать. Стараюсь работать над собой.

Я прошла через развод, когда дочери было десять лет. Вспоминаю как страшный сон. Мужа выгнала из дома за измену. На вопросы дочери сначала отмалчивалась, потом начала раздражаться: что я ей скажу, как объясню, что ее любимый папочка оказался предателем? Потом, говорю, все поймешь, а пока живем без него. Муж пытался сам с ней поговорить, я видела, что она трещит с ним по телефону, они встречаются. Меня все это жутко бесило: получалось, что он бросил меня, а не дочь. Меня будто выкинули из семьи. Стала злиться на дочь почему-то. Какое-то бессилие. Слава богу, подруга надоумила пойти к психологу, стало полегче. Со временем смогла обсудить с дочерью сложившуюся ситуацию. Сейчас уже спокойно позволяю им с отцом общаться. Но выставлять его перед ней хорошим я не могу, все равно проскальзывает мое недовольство им. И понимаю, что он ее отец, но что поделать.

Мы разошлись с мужем, когда мне было тридцать лет: решили, что не будем мучить друг друга. Другая, видно, у него уже была. Я была еще в самом соку, но струсила. Испугалась, что предам детей ради своего личного счастья. Детей надо поднимать, а что же я буду попой вертеть ходить. Вот и отказывалась и от ухаживаний, и от предложений. Будто вдова какая. Время шло, дети росли. Я крутилась как белка в колесе, лишь бы у них все было. Со временем стала ловить себя на мысли, будто они недостаточно меня благодарят: я им и пироги, и одежду, и любую помощь, а они воспринимают это как должное. «Мать, ну что ты» – вот их любимая фраза все эти годы. А мне обидно. Я же ради них не стала жизнь свою устраивать, чтобы перед ними не ходил чужой мужик в трусах. Очнулась – а парни мои разлетелись кто куда. Один в армию ушел, второй женился. А мне уж под шестьдесят. Былые мои кавалеры испарились, а те, кто и сейчас не против – все больше по компашкам сидят с такими же, как они. Ну ничего, мы с соседкой моей Иркой решили, что какие еще наши годы, обязательно познакомимся с бойкими старичками. Жалею ли я, что тогда, в тридцать, не нашла себе хорошего мужа? Нет, не люблю ни о чем жалеть, как вышло, так и вышло.

Я очень против детоцентризма в принципе, а в особенности создания эдакого алтаря, на который приносится все, в том числе личная жизнь родителей. Не стоит лить слезы по развалившимся отношениям, можно и нужно строить новые. Вопрос только в том, как, когда и в каком качестве представить нового человека детям.

Взгляд Марка

В фильме Кантемира Балагова «Теснота» выпукло показано воспитание ребенка в соответствии с «теорией» – плохо понятыми религиозными запретами. И прямое следствие этого – невозможность диалога живых родителей и детей. Выход из кризиса в картине не показан, но зато его просто и гениально формулирует автор: целовать и обнимать, пока позволяют. Хочется добавить: «и когда хочется самой».

Довольно многие мои клиенты признаются, что не любят касаться других людей, поцелуи в щечку и объятия. Это обычно или верность семейной традиции, или следствие травматичного нарушения границ в детстве. У кого-то это, кажется, часть их природы. Радость объятий может прийти в результате психотерапии при двух условиях: если вам этого действительно хочется и если вы готовы погрузиться в прошлое. И вместо попыток стать Чемпионом Семьи по Обниманиям следует честно признаться себе, что я могу быть холодной, отстраненной, что мне нужно время настроиться на телесный контакт. Это и будет первым шагом к изменениям.

И еще немного про контакт. Столько искренней радости