— Так решил дядя Сережа, — Юля отрешенно смотрела в окно, как Травкин с племянником расчищают снег у дома. Лысый черт почувствовал ее взгляд, обернулся. Она выдохнула весь воздух из легких ноздрями и задержала дыхание, будто прислушивалась, что еще осталось внутри…

В доме пахло едой. На завтрак запарена гречка, куда Юлия положила оставшиеся куски мяса. Порезанный хлеб на разделочной доске методично искусывает Коська. Везде оставил свои зубы, выедая верхнюю корочку, которая казалась ему вкусной. Хлеб Костик любил больше всего, особенно свежий и хрустящий. Домой из магазина, они доносили его изъеденным, словно по пути хомяки напали и погрызли булку со всех сторон. Бороться с этим бесполезно, все корочки принадлежать Косте по умолчанию, если не хочешь криков на одной высокой, разрушающей нервы ноте.

Хлебный бандит подавился и Юля постучала легонько по спинке. Налила своей жадине воды в чашку и дала запить кашель.

Дарья обиделась. Умеют взрослые весь кайф обломать. Она замкнулась и решила ни с кем не разговаривать, изображая смертельно оскорбленную. Заткнув уши наушниками, забралась с ногами на стул, выставив острые коленки в потертых джинсах и ушла в себя.

Юля и не пыталась ее «пригладить». Бес толку. Пока в себе не переварит разочарование, ничего не докажешь, что Юлька такая же жертва обстоятельств… Чтобы она ни говорила Травкину, его ответ не изменится.

— Пристегнули ремни? — Сергей обернулся к молчаливой команде на заднем сидении. — Молодцы! — его нисколько не волновало, что разговаривает сам с собой. Артем у него на приемнике искал нужную радиоволну и тоже был особо не многословен.

Какое-то время ехали под буцканье динамичной музыки. Травкин приглушил звук, когда они встали в пробке, заехав на оживленную городскую трассу.

Три ряда тарахтащих автомобилей, выпускают в морозное утро белые пары. Кто-то сигналит, что другой водитель слишком близко прижался к его машине.

— Помните, повесть Чехова «Горе»? — спросил Сергей и через внутреннее зеркало уставился на Юлию.

— Это, где токарь — бухарик вез больную жену в мороз за тридцать верст в больницу… И не довез. Всю дорогу переживал, что она расскажет врачу, как он пил и бил ее. «Снег на ее лице перестал таять», — Дарья всегда была начитанной и умной девочкой. Она покраснела, когда поймала уважительный взгляд своего парня, брошенный через плечо.

— И какова мораль? — кивнул Сергей, что доволен ответом.

— Он многое бы отдал, чтобы вернуть все назад, исправить жизнь, прожитую зря, по-другому относиться к жене… Только смерть не отменить, — поддержала Юля разговор.

— Бумеранг ему тоже прилетел. Сам весь отморозился, — Даша надула белый шарик жвачки, схлопнув его, и языком, затащив резинку обратно в рот.

— Мораль, дорогие мои одна — живи так, чтобы не пожалеть потом пришлось, о напрасно слитом времени. Живи с пользой. Живи на перспективу. Ты должен понимать, с чем окажешься в конце пути. Я рад, что мы вместе провели отличный день, который наверняка отложится в памяти. И такие дни еще будут. Наверняка, будут, — добавил тише Травкин и почесал лысый затылок.

Жест означал, что полковник сам не уверен в завтрашнем дне.

— Завтра я дежурю. Как-то так…

— Но, ведь Новый год! — вскликнула Дарья, неосознанно двинув ногой по сидению, на котором сидел Артем.

— Канун праздника тоже нужно уметь отметить. Сейчас приедем, переоденемся и сгоняем посмотреть городскую елку. Говорят, там горки наделали и ледяные лабиринты поставили. Ну, так что, Юль? Поедем?

— Да! Голка! — заверещал Коська, захлопав в ладоши. — Надо голку! — начал требовательно дергать мать за рукав ее пуховика, заглядывая ей в глаза: «Хочу кататься!». Это когда тебя распирает изнутри сказать столько важного, но ты пока не можешь… Приходится рычать или плакать.

Желающих спорить с малым не нашлось. Артем еще раз повернулся и подмигнул Даше. Она, прикусив нижнюю губу, пробовала не улыбаться. Обижена же… Или уже нет?

Глава 36

Вечер наступил быстро. В теплом салоне автомобиля играла негромкая музыка… Громче нее кричал Костик, выдавая эмоции на красиво украшенный предновогодний город. Он тыкал пальчиком на Дедов Морозов со своими Снегурочками, которые спешили по важным праздничным делам. Больше всего Коську интересовал дедовский мешок, конечно. Дашка сказала, что там для хороших детей находятся подарки.

А кто самый хороший мальчик?

— Дай! — требовал свое малыш, заприметив очередного человека в красном кафтане и с бородой.

В машине темно, лишь блики фонарей и иллюминаций неровно освещали вдохновленные лица пассажиров. Даша и Артем шептались о своем через голову Коськи, пытающегося выбраться из детского кресла. Покряхтев, малой понял, что миссия невыполнима и притих ненадолго.

Травкин был невозмутим. Он несколько раз скидывал звонки телефона, предварительно убедившись, кто звонит. Иногда быстро строчил сообщения, практически не глядя на экран.

— С работы? — поинтересовалась Юля, которая в этот раз сидела рядом, лишь иногда кидая взгляды назад на детей.

— Да, — коротко ответил Сергей.

Они с трудом нашли место для парковки. Большая площадь сплошь усеяна отдыхающими и расслабленными людьми. Кто-то уже грохал хлопушками и кричат «ура!» пьяным голосом. Красивая большая ель в сердцевине зимней композиции сверкала огнями. Коська открыв рот, пустил слюну от радости и восхищения, заерзал, чтобы его скорее отвели к елочке.

Травкин высадил неугомонных пассажиров. Пошел к багажнику, чтобы достать «ватрушку», которую надули еще дома и наскоро закинули в машину.

— Сереж? Ты чего? — подошла Юля, чтобы посмотреть, почему надолго завил у багажника мужчина.

— Не смотри, — процедил Травкин.

Он хотел резко захлопнуть дверцу… Но было поздно. Юлька взвизгнула от ужаса, закрывая двумя руками широко распахнутый рот. Полковник обхватил ее за шею и прижал к себе, давая поскулить в свою куртку.

— Блядь, почему я лоханулся и не проверил сразу? Ты же говорила про багажник. Придурок! — сплюнул в сторону. — Юль? Слышишь меня? — чуть отстранил ее, заглядывая в наполненные страхом и слезами глаза.

— Я… Я слышу, — кивнула она заторможено.

— Иди, гуляй с детьми. Вызову своих, пусть отпечатки снимут и заберут «подарочек», — скривил губы. — Часа полтора, Юль, гуляйте. Если замерзните, там есть кафе, — выставил палец в направлении небольшого светящегося павильона.

— Артем! — подозвал племянника и строго посмотрел парню в лицо, как мужик мужику, по-взрослому. — Ты, за главного. Смотри за женщинами и мальчонкой. Даша, смотрит за Костиком. Юля смотрит за Дашей и Костиком. Такая у нас сегодня игра, братцы… Задачу понимаем? — всучил надувное средство катания подросткам и те синхронно ответили — Да!

Они разделились. Даша встречала заползающего на горку брата наверху, который самоотверженно тянул за собой «ватрушку», а Тема ловил внизу, верещащего от радости двухлетку.

Костик