Вражеская армия выплеснулась к Москве. И… споткнулась. Она опоздала. На один год опоздала. Перед литовцами высились новенькие стены каменного Кремля. А к великому князю подоспела подмога из других городов. Вооружились все московские жители. Посады (районы за крепостными стенами) они сожгли. Сами уничтожили собственные дома и дворы. Но и неприятелям теперь негде было укрыться от холода. Негде было набрать готовых брёвен и досок, чтобы сделать лестницы, приспособления для осады. По стенам изготовились защитники, разложили дрова под котлами – кипятить воду и смолу, поливать атакующих…

Ольгерд объехал крепость с разных сторон. Он-то понимал в военном деле – взять будет трудно, много воинов погибнет. Его войско простояло четыре дня, а уже начиналась зима. Усиливались морозы. Вокруг крепости не осталось ни одной избы, где можно было устроиться, обогреться. Поразмыслив, литовский властитель махнул рукой – ладно, город брать не будем. Мы и так всыпали Москве по первое число. Будут трястись от страха перед нами. Выполнять всё, что мы потребуем. А если нет, можем снова наведаться.

Ольгерд приказал возвращаться. На обратном пути распустил армию на множество отрядов – как следует прочесать владения Дмитрия. В летописях эту войну назвали «литовщина». Она принесла не меньше горя, чем самые жестокие татарские нашествия. На всём пространстве от западной границы до Москвы литовцы пожгли сёла и деревни. Угоняли скот. То, что не могли забрать с собой, уничтожали. Людей убивали или уводили в неволю. Многие выбивались из сил в сугробах, замерзали, умирали по дороге.

Причём жгли и грабили не только литовцы. В армии Ольгерда хватало русских – из Смоленска, Брянска, Полоцка, Киева, Минска. Но в XIV веке многие не понимали и даже не задумывались, что они русские и воюют против русских. Их княжества оказались в Литве, вот и служили литовскому государю. За это им давали возможность набрать добычу, пленных – или в собственном хозяйстве пригодятся, или продать можно.

В походе участвовал и Михаил Тверской со своей дружиной. Он тоже награбил, набрал в невольники московских крестьян. Распрощался с Ольгердом довольный. Ух как он расквитался с Москвой! И неужели Дмитрий после такой взбучки посмеет его тронуть? Пускай благодарит Бога, что удержался великим князем. Впрочем, Михаил верил, что это ненадолго. Ещё разок Ольгерд поможет, и великим князем станет уже не Дмитрий, а он.

Известия о разгроме Московской земли растекались во все стороны. Для крестоносцев Ливонского ордена они стали настоящим подарком. Великий магистр Вильгельм Фраймерзен сразу же приказал всем рыцарям седлать коней. Сейчас-то никто не поможет Пскову и Новгороду, никто их не выручит! Немецкое войско ворвалось через границы. Тоже жгло, грабило, хватало пленных.

Действительно, Московское княжество получило страшный удар. Вся его западная половина была опустошена. Но враги ошиблись, что после этого оно сломается и скиснет. Сказались усилия Ивана Калиты, Семёна Гордого, Ивана Красного, самого Дмитрия с митрополитом Алексием – что русские должны быть вместе, помогать друг другу. В Москву стали приезжать обозы из Владимира, Ярославля, Ростова, Костромы, Суздаля, Нижнего Новгорода. Привозили хлеб, рыбу, сыр, масло. Пригоняли коров, овец, лошадей. Люди, потерявшие имущество, получали помощь от государя. Заново отстраивались деревни, московские посады. В дружины набирали воинов вместо погибших.

Правительство обсуждало, чем надо заняться в первую очередь. И решение приняли совершенно неожиданное. Дмитрий Иванович и Алексий настояли – сейчас важнее всего помочь Пскову и Новгороду. Укреплять объединение Руси! Самому государю лучше было остаться в столице, руководить восстановлением княжества. Да и присматривать надо было за Тверью, Литвой. Но брату Владимиру исполнилось 15 лет. Его назначили командовать войском. Конечно, с ним послали толковых воевод, чтобы учили князя, подсказывали ему. Но фигура была самая высокая – государев брат.

Когда новгородцы и псковичи узнали, они аж плакали от благодарности. Как худо, как тяжело досталось Москве, а ведь не бросила в беде! И не кто-нибудь, сам брат великого князя привёл полки к ним на помощь! А крестоносцы ошалели от неожиданности. Они как раз осаждали крепость Изборск и вдруг узнали – на них идёт московская рать вместе с новгородским и псковским ополчением. Сражаться не осмелились, отступили. Владимир Андреевич провёл на границе полгода. Со своими воеводами объезжал крепости, наладил оборону. Ливонцы притихли.

Летом 1369 года Дмитрий вызвал брата в Москву. Но и здесь юный Владимир увидел военные приготовления. Государь и его правительство решили показать врагам – поджимать хвост перед Ольгердом мы не собираемся. Воевать с самой Литвой было бы слишком тяжело. Но собрали две рати и послали их наказать литовских подручных. Одну на Смоленское княжество, вторую на Брянское. Вы наши сёла разоряли и грабили? Людей угоняли? Получите то же самое. И впредь подумайте, стоит ли вам на Москву ходить, безобразничать.

Тут уж задёргался тверской Михаил. Не трудно было догадаться, кому достанется следующему. Он в спешке принялся строить вокруг Твери новые деревянные стены. Но не слишком на них надеялся. Отправил своего епископа к великому князю Дмитрию. Предложил «любовь крепити». Это выглядело настолько глупо и неуместно, что в Москве посланца чуть на смех не подняли. Алексий крепко отругал самого епископа. За то, что поддерживал раздоры, поощрял беззакония своего князя. А Дмитрий ответил Михаилу, что между ними не только любви, а вообще мира нет. Но когда московские ратники выступили на Тверь, повторилась прежняя история. Михаил умчался в Литву. Его города сдавались без боя. И что было делать с княжеством без князя?

А в конце 1370 года к Дмитрию Ивановичу посыпались донесения: опять идёт Ольгерд с огромной армией. Но нет, повторялось не всё. На этот раз охрана московских границ была организована гораздо лучше. Вовремя летели предупреждения. Большинство крестьян успело попрятать пожитки, укрыться по городам или лесам. В крепостях врага ждали сильные гарнизоны. Ольгерд попытался с ходу захватить Волоколамск. Послал воинов на приступ. Но открылись ворота, городской полк бросился в яростную контратаку. В рубке пал московский воевода Василий Березуйский, но литовцев отшвырнули от крепости. Они три дня провозились с Волоколамском – и без всякого результата.

Ольгерд решил – хватит. И без того его планы нарушились. Внезапное нападение не получилось. Как и в прошлом походе, он приказал идти прямо на Москву. Но Дмитрий не повторял прежних ошибок. Не высылал навстречу наспех собранные войска. Зато в Москве их было полно. Они густо поблёскивали доспехами на стенах и башнях. Только что отстроенные посады опять были сожжены, и попробуй-ка сунься. Ольгерд стоял у Кремля восемь дней. Обдумывал, присматривался. Может, всё же найдётся какой-то способ взять город? Рассылал отряды на разведку.

Но от них Ольгерд вдруг начал узнавать такое, что можно за голову схватиться. Оказалось, что московские войска не просто попрятались. Они действуют по собственному плану! С Дмитрием в Кремле осталась только часть полков. А другой частью командует его брат Владимир. К нему собираются ратники из Можайска, Волоколамска, Дмитрова, Ярославля, Белоозера, Углича – целая армия! И расположилась она за рекой Пахрой. Прямо за спиной у литовцев! Мало того, взялись за оружие Олег Рязанский и Владимир Пронский, у них с литовцами были свои счёты. Встали неподалёку от Владимира Андреевича, готовые вмешаться.