Берта отдернула руку, держащую бумаги, и собиралась ихпорвать на глазах у посыльного.

— Не делайте этого, — предупредил мужчина, не делая паузыпри переходе от описания бумаг к советам. — Это вам ничего не даст. Если выраздражены, скажите об этом своему адвокату, а не сваливайте вину на меня. Этовсе. Благодарю вас. Всего хорошего.

Он повернулся и вышел, прежде чем Берта успела что-нибудьсказать вдогонку.

Элси первая оправилась от шока.

— Что все это может означать? — спросила она. Берта зубамипорвала веревку, которой были перевязаны бумаги, развернула хрустящиеофициальные документы и начала читать вслух:

«В ВЫСШИЙ СУД ШТАТА КАЛИФОРНИЯ ОКРУГА ЛОС-АНДЖЕЛЕС

Истец

ИМОДЖЕН ДИРБОРН,

против ответчиков

БЕРТЫ КУЛ как частного лица и как партнера, ведущего делафирмы «Кул и Лэм»;

ДОНАЛЬДА ЛЭМА как частного лица и как партнера, ведущего делафирмы «Кул и Лэм»

Истец обвиняет ответчиков в следующем:

1. Восьмого апреля 19… года в пределах города Лос-Анджелес,округа Лос-Анджелес, штаг Калифорния, ответчики преднамеренно и умышленносделали ложное и клеветническое утверждение, касающееся вышеупомянутой истицы иее репутации, честности, чести, и вышеупомянутое утверждение былосформулировано с целью нанесения ущерба репутации истицы.

2. В вышеозначенное время и в вышеозначенном местевышеупомянутые ответчики заявили перед неким Эвереттом Дж. Белдером, которыйявлялся работодателем истицы, что га прохвостка и влюблена в своегоработодателя, что с целью заставить вышеупомянутого работодателя статьчувствительным к ее привязанности и с целью повышения по службе, вышеупомянутаяистица предварительно написала анонимные письма жене вышеупомянутогоработодателя, обвиняя его в неверности по отношению к жене и надеясьпосредством этого вызвать разрыв супружеских отношений с тем, чтобывышеупомянутый работодатель оказался свободным и смог жениться на истице;результатом вышеупомянутых писем явилась смерть некоей Салли Брентнер, нанятойв качестве горничной в дом Белдера, явившаяся либо несчастным случаем, либосамоубийством, и в любом случае вызванная и спланированная вышеупомянутойистицей как результат действия вышеупомянутых писем и явившаяся их естественными логическим результатом.

3. Вышеупомянутые заявления, и каждое из них в отдельности,были ложными и неверными и произнесены ответчиками с сознанием их ложности и(или) с безрассудством, которое является полным пренебрежением правдой.

4. Вышеупомянутые утверждения, и каждое из них вотдельности, были сделаны в присутствии истицы, ее работодателя и другихсвидетелей, и в результате чего истица получила нервный шок и испыталасмущение, раздражение и унижение; в результате вышеупомянутых заявлений, икаждого из них в отдельности, восьмого апреля 19… года вышеупомянутыйработодатель уволил истицу с работы.

5. Все вышеупомянутые утверждения не только оказалисьложными, но их ложность была известна вышеупомянутым ответчикам в то время,когда данные утверждения были сделаны, и каждое из вышеупомянутых утвержденийпроизносилось с преступными намерениями по отношению к истице, с опрометчивымпренебрежением к правде и с обдуманным намерением опорочить репутацию истицы.

ПО ЭТОЙ ПРИЧИНЕ истица обращается к суду противвышеупомянутых ответчиков с просьбой взыскать с них сумму в размере пятидесятитысяч долларов в качестве компенсации за причиненный ущерб и дополнительнопятьдесят тысяч долларов в качестве карательных вычетов, что составляет сто тысячдолларов, при этом истица обращается к суду с просьбой включить в эту сумму еесудебные издержки.

А. Фрэнклин Колбер, адвокат истицы».

Жизненные силы, которые так недавно вдохнул в Берту морскойбриз, оставили ее. Колени подогнулись, и она опустилась на стул.

— Без ножа зарезала! — воскликнула она.

— Но как она может вас преследовать? — негодующе вскричалаЭлси. — Боже мой! Вы же не арестовали ее и ничего не сделали.

— Она сумасшедшая! Все выяснилось прямо в кабинете Белдера,перед нашим уходом. Эти письма к миссис Белдер писала Салли Брентнер Бог знаетзачем. Даже в голову не могло прийти ее заподозрить. Никто и никогда не узнает,почему она это сделала.

— Вы перед ней извинились?

— Я не причинила ей никакого вреда, разве что она пророниланесколько фальшивых слезинок.

— Но в иске сказано, что Белдер ее уволил, — заметила Элси.— Для чего ему понадобилось ее увольнять, если все выяснилось?

— Не знаю. Но он мог это сделать и по какой-то другойпричине. Они поругались перед тем, как мы с Селлерсом пришли к нему в офис.

— Откуда вы знаете?

— Я видела, как она плакала. А не кажется ли тебе, что этотловелас воспользовался моими словами, чтобы избавиться от этой девчонки?

— Вполне возможно.

— Хорошо. Сейчас я это выясню, — заявила Берта.

— А как она может через суд преследовать нашу компанию? —спросила Элси. — Ведь Дональд не имеет к этому никакого отношения.

— Скажут, что я действовала не только от своего имени, но иот имени компании. Я могу задержать ход этого дела, поскольку Дональд в Европе…Нет. Будь я проклята, если я сделаю это. Я появлюсь сама, от имени компании.Дональду незачем беспокоиться. Все закончится до того, как он успеет что-нибудьузнать. Берта взглянула на часы. — Мне надо повидать Эверетта Белдера и датьему пищу для размышлений. Я выясню, что за всем этим скрывается. Он не можетиспользовать меня и умыть руки. Вот что выходит, когда хочешь вести тихуюжизнь. Я берусь за дело, которое считаю легким, пытаюсь избавиться от него,когда оно становится трудным, и тут мне предъявляют судебный иск на сто тысячдолларов за ущерб.

— А вы, — спросила Элси, когда Берта направилась к дверям, —назвали ее прохвосткой?

Берта распахнула дверь, повернулась и сказала:

— Ты чертовски права, я назвала ее прохвосткой. — Инегодующе застучала каблуками, удаляясь по коридору. Ей удалось поймать таксипрямо у выхода.

— «Рокэвей-Билдинг», — сказала она, запихнув себя в машину,— и поторапливайтесь.

В офисе Эверетта Дж. Белдера Берта нашла новую секретаршу:высокую худую женщину, которой было за сорок, с худым лицом, нескладнойфигурой, острым выступающим подбородком, длинным с горбинкой носом и чопорнымиманерами.

— Доброе утро. Мистер Белдер у себя?

— Простите, кто его спрашивает? — Слова произносились сособенной интонацией, и простой вопрос становился длинным и чересчурофициальным.