– Благодарю. Пожалуй, откажусь. Не готова к последствиям выигрыша, папа всегда говорил: «Береги ферзя смолоду».

К стонам добавились удары – кровать в каюте ходила ходуном. Я быстро высвободила руку и понеслась к кладовке. Только внутри не удержалась:

– Вероника спала с гоблином?

– Не скажу, я обещал никому не рассказывать, – хмыкнул Блэк.

Никогда не думала, что в нем столько ребячества! Хотя порой казалось, что Дориану совсем не подходит роль магистра и уж тем более ректора. Он молод, очень силен – вон как играючи отрезал кракену щупальце, а несколькими часами ранее весьма деликатно и совсем не больно этим же хлыстом связал Гийома. Что такой сильный маг забыл в пусть и престижной, но все же академии?

Мы снова спустились по темному ходу вниз, в тайник со зверинцем. Дориан даже галантно пропустил меня вперед и чуть задержался, преградив путь. Уже у самого входа я вдруг услышала странные звуки и напряглась. Кто-то еще проснулся?

Только бы не громодрых!

К счастью, это оказались краснощекие выдры – их клетка ходила ходуном. Ее частично закрывал аквариум со спящим лососем-говоруном, и я поспешила туда, надеясь, что проснувшиеся выдры не поубивали друг друга. Судя по рычанию и грохоту, они там бились не на жизнь, а на смерть.

– Дориан, здесь выдры дерутся! – воскликнула я.

Оказавшись перед клеткой, я поняла собственную ошибку, но было поздно: Блэк в мгновение ока очутился рядом и заржал, добавив атмосфере выпускного безумия ярких красок.

– Я тебе, Русалочка, потом расскажу, что они делают. Дерутся! Тебе что, пять лет?

– Я не видела, чем они тут заняты. Просто услышала рычание. Хватит ржать! Дориан! Спаривающиеся краснощекие выдры – серьезная проблема!

– Да ладно, им, похоже, нормально. Что за атмосфера сегодня витает на корабле? И всех-то тянет потрахаться. Кстати, кто из них девочка?

– Какая разница?

– Ну, знаешь… это я тебе тоже потом объясню.

– Дориан!

– Тогда вот эту, мелкую, назовем Алисой, а эту Гийомом. Гийомушка, нежнее надо с девушкой…

– Дориан! – рявкнула я так зло, что он опешил и удивленно на меня посмотрел. – Краснощекие выдры размножаются очень быстро! Если мы их не остановим, уже на пятый день здесь будет от пяти до десяти краснощеких выдренышей с магией огня!

– Выдреныши… хм, так я вас еще не называл. Да, это проблема. Так, Гийом, отстань от Алисы! У нее сегодня болит голова!

Дориан попытался было оттащить одну выдру от другой, пока я присматривала новую клетку, но зверь злобно ощерился и выпустил в магистра струйку огня.

Раздался отборный мат.

– Почему они просыпаются?! – вздохнула я.

Дориан отошел на несколько шагов, явно примериваясь к выдрам, которые перестали обращать на магистра внимание и продолжили предаваться разврату. И правда, впору подумать, что на корабле распространяется какая-то любовная лихорадка.

– Если так, – хмыкнул Дориан, и я поняла, что произнесла последнюю фразу вслух, – то надо заражаться быстрее, а то останутся потом одни мальчики – и что я делать буду?

– Надо их усыпить, – сказала я. – Обратно. Если мы не хотим запрашивать помощь… А кстати, почему мы не хотим запрашивать помощь?

– А потому что я так сказал.

– Не аргумент.

– Вилар, ты споришь с преподавателем?

– Ты мне уже не преподаватель.

– Вот как диплом получишь, так будешь возмущаться. А сейчас делай, что говорю.

– А что ты говоришь?

Я сложила руки на груди и вопросительно уставилась на Дориана, который впал в глубокую задумчивость.

– Придумал! Надо их усыпить.

– Потрясающе.

– Идем, я знаю специалиста по алхимии.

– Хорошего?

– Не знаю. Но за диплом у него пятерка. В отличие от тебя.

Убила бы! Иногда так хотелось зубами вцепиться ему в какое-нибудь нежное место, что я чувствовала себя одним из зверьков в трюме. Злобным, невыспавшимся и готовым на отчаянные меры.

Я злилась от непонимания происходящего. Градус ненависти снизился? Да, если бы не один момент: буквально вчера Дориан выбросил меня за борт, чтобы посмеяться. И хоть сегодня он от этого воздержался, я все равно считала, что для перехода от лютой ненависти к сотрудничеству суток как-то мало. И закусывала губу, чтобы не смеяться над его шутками, как влюбленная идиотка.

Но все же не выдержала.

– Стой! – Когда мы шли по коридору к каюте Сэма, я придержала Дориана за плечо.

Вероника и дриада куда-то смылись. Дриада – наверняка к Джинсу, требовать отдельную жилплощадь. А Вероника к себе – Алиса и Гийом уже затихли. Человеческие Алиса и Гийом в смысле.

– Ну? Русалочка, зелье для колдовского сна готовится долго, за сутки эти любвеобильные выдры кармохрена трахнут и не запыхаются.

– Да хватит коверкать название бедной животины! Я хочу с тобой серьезно поговорить. Что происходит?

– А что происходит? Судя по Алисам и Гийомам, все проводят выпускной с удовольствием, только я как дурак всех воспитываю.

– Я не об этом.

Как же сложно с ним говорить! Когда он ненавидел, было проще.

– Зачем ты со мной общаешься? Шутишь? Ты ненавидел меня четыре года. Еще вчера ты не упускал случая пригрозить мне местью. Это у тебя такая ответочка за Лорен? Раз ты больше не магистр, а я не адептка? Я не понимаю и не хочу играть в такие игры, я не хочу ждать от тебя удара в спину. Просто сделай вид, что меня не существует, а выпускной закончится – и мы больше не увидимся.

Дориан смерил меня задумчивым взглядом, и светильник над нашими головами несколько раз мигнул, повергнув коридор во мрак.

– А я думал, ты догадливее, Русалочка. Ты правда не понимаешь, что происходит?

– Что? – Я зачарованно смотрела в его темные глаза.

Когда-нибудь я овладею искусством быть холодной стервой. Но не сегодня.

– Для начала и для справки: я все еще магистр, меня пока не уволили. А ты все еще адептка, тебя пока не выпустили. Для середины – думай, Вилар, думай, иначе тебе нет места в рядах магов. Все очевидно, достаточно только перестать себя жалеть и хорошенько поразмыслить. И для эпилога: ты знаешь, что такое СММ?

– Что? – Я удивленно моргнула. – Какое еще СММ?! Ты что, издеваешься?! Дориан, я серьезно!

– И я серьезно. Не знаешь? А узнать хочешь?

Я с подозрением на него посмотрела. Что это? Снова какая-то шутка? Игра? Издевка? Почему только чувства Дориана берутся в расчет? И когда он тоскует по Лорен и злится – я даже дышать боюсь, а когда я смертельно устала от ненависти и издевательств – он никак не может перестать придуриваться?! Это несправедливо, морские демоны его задери!